Дикки окончил Нью-Аркскую адвокатуру. Он обитал в фирме «Крейнер и Крейнер» в старом Доме Шумана и недостаток таланта компенсировал созидательной рекламой. Дикки обзавелся репутацией лихого адвокатишки. По моему убеждению, это произошло потому что он выписывал вздутые счета быстрее, чем протоколы своих судебных заседаний. Люди хотят верить, что они получают то, за что платят.
- Когда ты узнал новость?
- Около десяти минут назад.
- А сам Мо сдался?
- Пока что подумывает об этом. Полагаю, он нанял себе сделкодельца.
- Предположительно он убил восемь человек. Какую сделку он хочет? Омары каждую пятницу, стоя в очереди на смертную казнь?
Я взяла коробку "Фростед флейкс" (сухие завтраки – Прим.пер.) из кухонного буфета и запихала несколько хлопьев в рот.
- Что ты лопаешь? – поинтересовался Морелли.
- "Фростед флейкс".
- Что за детская кашка.
- Так что хочет Мо?
- Не знаю. Я собираюсь потолковать с Дикки. Может, ты захочешь ко мне присоединиться.
Я съела еще горсть хлопьев.
– А цена?
- Цена всегда есть. Жду тебя в кофейном магазине в Доме Шумана через полчаса.
Я обозрела состояние своих волос.
– Может, я опоздаю на несколько минут.
- Я подожду, - заверил Морелли.
При сплошь зеленых огнях светофоров я могла бы добраться до Дома Шумана минут за десять. По меньшей мере минут двадцать уйдет на прическу и макияж. Если я надену шапку, то на волосах можно сэкономить, и это сократит время наполовину. Я решила, что шапка будет то, что надо.
Я толкнула на бегу заднюю дверь, имея в запасе еще несколько минут. Перед этим я провела время с темно-коричневой подводкой, румянами бронзового оттенка, натуральным блеском для губ и большим количеством черной туши. Ключевой составляющей похмельного макияжа является зеленый скрыватель мешков под глазами с увлажняющими свойствами. Я надела мою кепку с «Рейнжерами», и ореол оранжевых волос образовал рамку вокруг моего лица. Сиротка Энни удавилась бы от зависти (рыжая девчонка, персонаж комиксов «Маленькая Сиротка Энни» - Прим.пер.) .
Я задержалась на светофоре на перекрестке Гамильтон и Двенадцатой и обратила внимание, что «ниссанчик» паршиво ведет себя на холостом ходу. Два квартала спустя он запукал и заглох. Я со всяческими уговорами повела его в центр города. Ффуть, ффуть, ффуть, КА-ПУ! Ффуть, ффуть, ффуть, КА-ПУ!
На светофоре рядом со мной остановился автобус. Он был битком набит старшеклассниками. Один из них высунул в окно голову.
- Эй, леди, - воскликнул он. – Звучит так, словно вы добыли пукмобиль.
Я выставила ему итальянский жест истинной благожелательности и пониже натянула на лоб шапку. Когда я нашла место, где припарковаться, перед Домом Шумана, я оживила двигатель, ударила по сцеплению и въехала задом на место стоянки с неположенной скоростью. «Ниссанчик» прыгнул на бордюр и врезался в счетчик. Я заскрежетала зубами. Стефани Плам, безумная женщина. Потом вышла из машины и и осмотрела ее. На заднем бампере наблюдалась вмятина. Отлично. Теперь зад сочетался с передом. Пикапчик выглядел так, словно какое-то гигантское ракообразное вонзило в него клешни.
Я ворвалась в кофейный магазинчик, заметила Морелли и протопала к нему. У меня, должно быть, все еще был безумный видок, поскольку Морелли, завидев меня, весь подобрался и сделал один из этих неосознанных жестов бывалого копа, исподтишка проверив, на месте ли пистолет.
Я скинула сумку на пол и бросилась на стул напротив него.
- Клянусь, я не пытался тебя умышленно напоить, - заверил Морелли.
Я крепко зажмурила глаза.
– Ха.
- Ну, ладно, хотел, - признался он. – Но не собирался упоить тебя до такой степени.
- Одно к одному.
Он улыбнулся.
– У тебя еще какие-то проблемы?
- Моя машина одержима дьяволом.
- Тебе нужно обратиться к моему механику.
- У тебя есть на примете хороший механик?
- Лучший. Баки Сидлер. Ты помнишь его со школы?
- Его исключили за то, что он напустил стаю крыс в девчоночью раздевалку.
- Ага. Тот самый Баки.
- Он как-то утихомирился?
- Нет. Но он механик от Бога.
- Я над этим подумаю.
Морелли просмотрел пачку визиток, которые водились в его бумажнике.
- Вот, - сказал он, протягивая мне карточку. – Мистер Почини-ка Что-нибудь. Можешь оставить себе карточку.
- Баки Сидлер, владелец.
- Ага, - подтвердил Морелли. – Сумасшедший тип с постоянным местом жительства.
Я заказала кока-колу и картофель-фри, а Морелли кока-колу и чизбургер.
Когда официантка отошла, я положила локти на стол.
– Думаешь, Мо может на самом деле что-то предложить в качестве сделки?
- Слухами земля полнится, будто бы Мо утверждает о своей непричастности к убийствам.
- В Бурге быть сообщником преступника – то же самое, что самому спустить курок.
- Если же он с кем-то скооперировался, и у него есть что важное, чем бы нас снабдить… - Он воздел вверх руки в жесте «кто знает».
Официантка принесла на пластиковый столик тарелки и вернулась за напитками.
Морелли стащил один из ломтиков моей картошки.
– И что ты нашла когда-то в Дикки Орре?
Этот же вопрос я миллион раз задавала самой себе и так никогда и не получила удовлетворительного ответа.
- У него была красивая машина, - отговорилась я.
У Морелли скривился рот.
– Похоже, логичный повод для женитьбы.
Я полила картофельные ломтики кетчупом и занялась ими вплотную.
– Ты сам когда-нибудь задумывался о женитьбе?
- Было дело.
- Ну и?
- По моим неутешительным наблюдениям из копов не выходят прекрасные мужья. По совести говоря, мне придется жениться на ком-то, кто не особенно нравится, чтобы не почувствовать себя жалкой личностью, что испортил ей жизнь.
- Так тебе придется жениться на ком-нибудь типа меня?
Физиономия Морелли расплылась в широкой улыбке.
– Досадно признаваться, но на самом деле ты мне нравишься. Ты в гонке не участвуешь.
- Черт побери, - произнесла я. – Какое облегчение.
- Расскажи мне о Дикки.
Я ополовинила стакан коки.
– Это цена?
Он кивнул.
– Я видел Орра в суде. Лично не знаком.
- Ну, и каково твое впечатление?
- Ходит к хорошему парикмахеру. Вшивый вкус по отношению к галстукам. Огромное самомнение. Маленький член.
- Насчет члена ты неправ.
Этим заработала еще одну улыбку.
- Он мошенничает со всем, начиная с таксы, которую сшибает с клиентов, и кончая своей подружкой, - поделилась я с Морелли.
- Что-то еще?
- Наверно, не платит за парковку. Понемногу балуется кокаином. Не уверена, правда, что все еще этим занимается. Совершал сие действо с женушкой Мэллори.
Мэллори был полицейским, который знал, как сшибить выше-чем-нормальный процент на случайных ущербах в своих досье на арест. А те арестованные, кто не хотел сотрудничать, имели привычку пересчитывать все пролеты лестниц с легкой заботливой руки Мэллори.
- Ты уверена насчет женушки Мэллори?
- Слышала от Мери Лу, которая подслушала в салоне красоты.
- Тогда это, должно быть, правда.
- Полагаю, это как раз тот сорт дерьма, что ты разыскивал?
- Сойдет.
Морелли прикончил чизбургер с кокой и бросил на стол десятку.
– Закажи себе кусок пирога. Я вернусь, когда закончу с Дикки.
Я вскочила со стула.
– Ты же сказал, что возьмешь меня с собой!
- Я соврал.
- Ничтожество.
- Бранись, детина – мне все едино…
Мое праведное негодование, что меня бросили, было главным образом игрой на публику. На самом-то деле я не жаждала увязаться за Морелли, когда он будет беседовать с Дикки. При мне Дикки не обмолвится ни словечком.
Я заказала кокосовое пирожное и кофе без кофеина. Помещение пустело после наплыва посетителей во время ланча. Я нянчилась с пирожным и кофе минут двадцать, потом заплатила по счету. Морелли не давал о себе знать, а я не могла представить, чтобы очная ставка с Дикки могла так затянуться, поэтому думала, что Морелли бросил меня ждать у моря погоды. Не впервой. Я накинула куртку, подхватила на плечо сумку и вышла уже за дверь магазинчика, как из-за угла показался Морелли.
- Подумала, может, ты меня подвел, - сказала я Морелли.
- Пришлось ждать, пока Дикки покончит с совещанием по селекторной связи.
По улице порывами дул ветер, и мы наклоняли ему навстречу головы.
- Узнал что-нибудь?
- Не очень много. Никакого адреса или телефона Мо у него нет. Сказал, что Мо общается с ним по телефону.
- Ты узнал, что Мо припас для торговли?
- Информацию.
Я вскинула брови.
- Это все, что я могу сказать тебе, - заявил Морелли.
