— Да, сэр.
— Занимает ли он еще номер, в котором Франк Бойен и он поставили капкан судье Мандвилю?
— Да, сэр.
— Номер, в котором Родней Алькотт получил двадцать пять тысяч долларов?
— Да, сэр. Двадцать пять тысяч долларов, как он утверждает.
— И если я хорошо понял, детективы не теряли его из виду ни на минуту до того самого момента, когда он вошел в кабинет Мандвиля?
— Да, это так.
— Вышли ли они из номера Бетчера сейчас же после разговора с Алькоттом?
— Тотчас или почти тотчас же. Удостоверились только, что все хорошо фиксируется на магнитофоне.
— И не спускали с Алькотта глаз?
— Нет, сэр, не спускали.
— Итак, Скаттл, миссис Рандерман будет миллионершей, беспокоящейся о своих драгоценностях. А я ее мужем. Естественно, я должен буду немного изменить свой внешний вид. Подложу себе брюхо и приклею большие усы.
— Даже с большими усами вы будете очень молодо выглядеть…
— Изменю свой вид, как нужно… И… скажу тебе по секрету, Скаттл!
— Слушаю вас.
— Буду очень плохо видеть, очень плохо. Свет будет меня раздражать, и мне придется принять Бетчера в темной комнате, так что едва ли он сможет разглядеть мое лицо. Это исключит подозрения. И одновременно не позволит ему обнаружить, что драгоценности фальшивые.
— Да, все тут играет свою роль.
— Все, что?
— Все предметы, которые вы приказали мне купить, сэр.
— Естественно, Скаттл.
— Сейчас все исполню, сэр.
Лейтс уселся на кровати.
— Интересно, как я буду выглядеть в роли старика.
Он быстро сбросил пижаму, свернул ее в клубок и пристроил его на животе.
— Немного неровно, сэр.
Лейтс согласился кивком и схватил подушку.
— А это, Скаттл?
— Это будет лучше, сэр.
— У тебя есть еще пластырь, Скаттл?
— Да, сэр.
— Воспользуюсь им, чтобы прикрепить это. Нет, Скаттл, не сейчас. Иди вначале поищи сантиметр, а я подержу подушку, когда ты будешь снимать мерку на костюм.
Бивер поспешно выполнил приказание. Выходя, он сказал:
— Вы никогда не пожалеете, что доверились мне.
Держа подушку на животе, Лейтс ответил:
— Ну конечно, мой дорогой! И не забудь о палке, очках, парике и усах.
Через час Лейтс рассматривал себя в большом зеркале.
— Как ты меня находишь, Скаттл?
Полицейский разглядывал мощную фигуру, объем которой не очень соответствовал лицу Лейтса. Большие усы и темные стекла очков еще более усиливали странное впечатление, которое производил Лейтс.
— Неплохо, сэр, костюм тоже сойдет… По крайней мере, если принять во внимание, каким образом он был куплен.
— Да. А сейчас вызови мне такси, чтобы я мог застать миссис Рандерман в отеле Бетчера. Увидим, действительно ли он хороший детектив.
* * *
Мальчик проводил Лестера Лейтса в номер, снятый старой актрисой «для ее мужа».
— Готовы? — спросил он.
— Готова.
Он взял палку, которую она ему подала, и уселся в кресло. Потом поправил себе усы и очки.
— Я могла бы вас еще немного состарить, — сказала миссис Рандерман. — Вы позволите?
И она быстро, как человек, для которого искусство перевоплощения не имеет секретов, дорисовала несколько морщин на лице Лейтса, Отступив на шаг, критически осмотрела свою работу.
— Неплохо! В темной комнате может сойти.
— Значит, пусть наступит темнота.
Она задернула шторы и повернула выключатель. Свет погас.
— Может быть, вы вызовете его сейчас? — попросил Лейтс.
Миссис Рандерман подошла к телефону.
— Прошу соединить меня с Чарлзом Бетчером, — сказала она. — Говорит миссис Рандерман. Комната четыреста девять.
Она повесила трубку и подождала. Через две минуты раздался звонок. Актриса подошла к телефону.
— Да. Мистер Бетчер? Говорит миссис Рандерман, комната четыреста девять. Мне передали, что вы тут остановились. По правде сказать, я поэтому и выбрала этот отель. Мой муж немного… нервный. Бедняга с возрастом слепнет, а еще вдобавок страдает ревматизмом и из-за всего этого у него появилась мания преследования. Теперь ему все время кажется, что кто-то хочет украсть у меня драгоценности. Навязчивая идея… Я старалась ему втолковать, как это глупо… Как? Доктор? Да, мистер Бетчер, я уже говорила с врачом. Он-то и посоветовал мне обратиться к вам. Он сказал, что мужу не надо противоречить… Насколько это только возможно… Вы очень добры, мистер Бетчер. Я готова вручить вам неплохой гонорар, если только вы согласитесь придти к нам на пару минут. Только за тем, чтобы сказать ему, что ваши люди будут охранять мои драгоценности. Естественно, вы не обязаны будете делать это на самом деле. Только, чтобы он успокоился.
— Видите ли, — продолжала миссис Рандерман, — мой муж находится в плохом состоянии… в смысле психическом. А поскольку он выглядит тоже довольно… необычно, то как только кто-нибудь обернется и посмотрит на него на улице, он сразу начинает воображать, что за ним наблюдают какие-нибудь остолопы, замышляющие кражу моих драгоценностей. Если бы вы обещали ему охранять драгоценности, то я могла бы его убедить, что люди, которые за ним наблюдают, ваши подчиненные… Это очень любезно с вашей стороны. Могли бы вы сейчас к нам зайти? Благодарю. Вы об этом не пожалеете.
Она повесила трубку и сказала:
— О’кей. Уже идет.
— Прекрасно. Прошу зажечь свет. Я буду в другой комнате. Только не забывайте свою роль.
— Скажите мне, — спросила миссис Рандерман с оттенком беспокойства, — мы не делаем ничего противозаконного, правда?
— Нет, — ответил Лейтс с улыбкой, — нет; если вы будете себя вести так, как я просил. И прошу не задавать мне вопросов. Ничего не зная, вы ни за что не несете ответственности.
— О’кей. Вы можете удалиться.
Через несколько минут Чарлз Бетчер постучал в дверь. Миссис Рандерман попросила его войти. Это был плотный мужчина с неестественными манерами, которыми он подчеркивал свою абсолютную непогрешимость.
— Мне очень приятно, что вы захотели прийти лично, мистер Бетчер. Вы не представляете, какое это имеет для меня важное значение. Мой муж столько о вас слышал. По его мнению, ни один детектив не может сравниться с вами. Разве только Шерлок Холмс.
Бетчер кашлянул.
— Шерлок Холмс, — произнес он, — не имел всех необходимых для великого детектива качеств. Но не будем говорить об этом, прошу вас. Я к вашим услугам.
— Начинайте.
Медленным шагом, подобающим такому выдающемуся сильному человеку, он прошел через комнату и уселся в самом удобном кресле. Но взгляд Бетчера задержался на колечках миссис Рандерман.
— Как я понял, вы считаете, что драгоценности существуют для того, чтобы их носить.
— Именно! — и, улыбаясь, миссис Рандерман добавила: — Я не слишком беспокоюсь о своих драгоценностях. Они — украшение женщины. Очевидно, драгоценности немало стоят, но я не вижу повода, чтобы их не носить из боязни быть ограбленной!
— Целиком с вами согласен, уважаемая.
— Вы не удивились, услышав о мании моего мужа?
— Нет. Такие психозы — не новость для меня. Нельзя быть детективом, дорогая моя, не имея определенного понятия о судебной медицине.
— Как это должно быть захватывающе интересно! — воскликнула миссис Рандерман.
Бетчер кивнул, вынул из кармана сигару, обрезал кончик и величественна скрестил ноги.
— Чего вы от меня ожидаете?
— Вам не следует заниматься бриллиантами. Прошу только успокоить моего мужа.
— Если я хорошо понял, вы хотите воспользоваться моим именем?
— Именно.
Бетчер откашлялся.
— Из опыта мне известно, что когда воры узнают, что драгоценности находятся под моей охраной, они и не пытаются их похитить. Надо будет это принять во внимание, когда речь пойдет о… гм… моем гонораре.
— Понятно, сударь…
Бетчер внимательно присмотрелся к своей клиентке.
— Сколько эти колечки могут стоить? — спросил он.
Миссис Рандерман повела рукой. Фальшивые бриллианты сверкнули, подчеркивая вспышками света движения ее руки.
— Ох, — сказала она тоном особы, которая не обращает большого внимания на такую ерунду. — Не так много для меня. Даже… если бы я их потеряла, наше финансовое положение пошатнулось бы, пожалуй, незначительно. Нет, я вас просила только из-за мнительности мужа. Он совсем запутался.
— Другими драгоценностями вы не владеете?
— Как же! У меня есть еще колье.
Тут миссис Рандерман подошла к столу и вынула из ящика прекрасный жемчуг. Бетчер, явно заинтересованный, подошел, чтобы получше его рассмотреть. Миссис Рандерман кашлянула В соседней комнате послышалось постукивание палки и костыля, и в то же время раздраженный голос вое кликнул.
— Ирена! Ирена! Куда ты опять подевалась?
— Ох, проснулся мой муж. Очень извиняюсь, но я должна задернуть занавески и потушить свет. Муж имел серьезные хлопоты со зрением и теперь не выносит света. Сейчас, Лестер, минутку!
