Ознакомительная версия.
— Неудобно, Лид... — затосковала я. — Столько лет не виделись...
— Убью... — завибрировала у меня под боком подруга. — Что за глупость! Ведь она твой школьный товарищ! Имей в виду — не подойдешь сама, это сделаю я...
Девчонки убирали со столов, готовясь к чаепитию, а Лидка, страшно сверкнув глазами, ловко подпихнула меня к Киринкон, с аппетитом дожевывающей бутерброд.
— Как поживаешь? — начала я издалека, присаживаясь рядом и испытывая сильнейшее желание удрать.
— Лучше всех! — расплылась Ленка.
Так, слово за слово, мы разговорились, и вскоре я совсем позабыла суровые Лидкины наставления. Однако Лидка оказалась права: Киринкон действительно была замужем за депутатом. Правда, такого благоговения перед этим фактом, как у Лидки, у Ленки я не заметила. Супруга она иначе как паразитом не называла и почтения к депутатскому званию не испытывала. Но все же любимая подруга оказалась права. Узнав, что я работаю в районной поликлинике, Ленка хмыкнула:
— Платят?
Я неопределенно пожала плечами. Мол, платить-то платят, но... Ленка оказалась дамой понятливой: она задумчиво кивнула, потом склонилась ко мне и шепнула:
— Слушай, Медведева... Я узнаю... Если смогу помочь — позвоню...
Засиделись мы в школе допоздна, поэтому, когда прощались с одноклассниками на ступеньках школы, на улице уже было — хоть глаз коли. К вечеру снова подморозило. Выйдя со школьного двора, мы сделали пару безуспешных попыток поймать такси. Лидка пыхтела и злилась, судорожно размахивая рукой, но мчащиеся мимо машины упорно нас не замечали.
— Да ладно, — вздохнула я, — пойдем на остановку.
Мы прошли через дворы и вышли к шоссе. На остановке толпилось много народу. Лидка заныла:
— Я уже ног не чую... Теперь точно не сядешь... Глянь, народу сколько... А я весь день на каблуках...
Я ей сочувствовала, но помочь не могла. Автобуса не было, а пролетающие мимо автомобили продолжали нас игнорировать. Лидка вылезла на бордюрный камень, высматривая подходящую машину. Наконец, ослепительно блеснув фарами, замигала поворотником белая «девятка». Толпа глухо зароптала: вслед за «девяткой» показался автобус. Глядя на лихо тормозящие «Жигули», я шагнула поближе к подруге: стена тел за спиной смыкалась, и меня вполне могли занести в автобус безо всякого моего на то согласия. В следующую секунду я почувствовала между лопаток чью-то ладонь. Я вздрогнула и... полетела... Сумасшедший вой тормозов, визг и летящие комья грязи в единый миг смешались в один кромешный клубок...
— Задавили! — глухо взвыл кто-то, разом перекрывая встревоженный гомон толпы. — Женщину задавили...
— Любка! Любка! Господи боже мой, да что ж такое?! — это кричала Лидка.
А я лежала на шоссе, раскинувшись, словно морская звезда на пляже. Вокруг толпился возбужденный народ, немилосердно топоча по мерзлой грязной каше, отчего тучи ледяных брызг летели мне в лицо. Справа нависла какая-то черная громада. Я чуть повернула голову и с ужасом поняла, что это забрызганный грязью бампер машины. Я задергалась, пытаясь встать, и обнаружила, что правая рука не желает слушаться вовсе.
— Да разойдитесь же! Разойдитесь! — снова услышала я истеричный Лидкин голос, переходящий в визг.
Энергично распихивая толпу, ко мне продиралась подружка. -
— Любка! — Лидка рухнула передо мной на колени. — Что с тобой? .
— Ничего вроде, — жалобно запищала я, — только вот рука...
К счастью, все обошлось. Но если бы «девятка» проехала вперед еще полметра, повод для переживаний был бы самый настоящий, поскольку под передним колесом все же оказалась моя сумка, ручки которой я сжимала намертво. Когда суета немного утихла, зеленый от ужаса водитель «Жигулей» перестал трястись и заикаться.
— Сдай назад... — сказала ему Лидка, сообразив, что вытащить руку из ремешка я не могу.
Водитель судорожно закивал, нервно бормоча:
— Девочки... девочки... я вас отвезу, куда скажете...
Он довольно долго не трогался с места, как видно, боясь в спешке перепутать передачу.
— Холодно... черт... — начала я сквозь зубы, потому что почувствовала, как куртка на спине медленно, но верно промокает.
Тут машина откатила назад, и я подтянула к себе бесформенный кожаный блин с ручками. Это было глупо, но, глядя на него, мы с Лидкой рассмеялись.
— А! — послышалось из толпы. — Да они пьяные!
Общественность разочарованно вздохнула и торопливо полезла в автобус. Лидка поставила меня на ноги, как смогла, отряхнула и открыла дверцу «Жигулей».
— Поехали! — скомандовала она все еще трясущемуся водителю и назвала свой адрес.
Обернув полотенцем мокрые волосы, я вышла из ванной и прошлепала на кухню. Лидка возилась возле плиты, на которой что-то аппетитно шкварчало. Я поплотнее запахнула халат и, сев к столу, взяла чашку горячего чая.
— Ну, ты и дала... — усмехнулась подруга, оглядываясь. — Как ты свалилась, до сих пор не пойму...
Разглядывая циферблат висящих на противоположной стене часов, я шумно отхлебывала из чашки и помалкивала.
— Может, голова закружилась? — не унималась Лидка, которой явно не нравилась моя задумчивость. — Как голова-то? Может, тебе не надо было пить шампанское?
— Может, — кивнула я.
Пару минут Лидка молча грохотала сковородками, а я продолжала глазеть на циферблат. Подруга расставила тарелки, вытащила из холодильника зелень, но потом бросила ее на стол и уселась напротив.
— Любочка... — ободряюще погладила она меня по плечу, — ну, что с тобой? Слушай, а может, ты поскользнулась? Там ведь лед был.
— Нет, — покачала я головой. — Я специально надела ботинки, чтоб не скользить. — Я умолкла, решая, стоит ли говорить Лидке про чью-то идиотскую выходку, которая вполне могла стоить мне жизни, не успей водитель «Жигулей» среагировать так быстро. — Видишь ли... меня кто-то толкнул в спину.
— В каком смысле «толкнул»? В смысле столкнул, когда подъезжал автобус?
— В смысле толкнул рукой, когда подъезжали «Жигули».
— Не понимаю...
Я вяло пожала плечами.
— Я тоже...
Лидка смотрела на меня какое-то время, словно ожидала, что с минуты на минуту появится вразумительное объяснение. Но я ей помочь не могла. Я чувствовала себя несчастной и разбитой и к общению особо не стремилась,Лидка поморгала немного, потом все-таки не вытерпела:
— Послушай, Любаша... Я, конечно, не хотела бы быть навязчивой, но... Объясни еще раз: что значит «толкнул»?
Со вздохом разведя руками, я пояснила:
— Не буду настаивать, что кто-то сделал это со злым умыслом. Подъезжал долгожданный автобус, люди заволновались. А тут «чайник» на остановку прет... В сердцах человек и не на такое способен. Но меня столкнули на дорогу намеренно. Рукой, между лопаток...
Прикрыв ладошкой рот, Лидка долго качала головой, удрученно бормоча:
— Господи, что за люди? Как же так можно?
Ночевать я, естественно, осталась у подруги. Олег был
в командировке, и возвращаться домой особого смысла не имело. С утра пораньше мы с ней затеяли пироги и провозились полдня, так что к себе домой я попала ближе к вечеру. Отперев замок, я, к безмерному своему удивлению обнаружила, что входная дверь закрыта изнутри на цепочку. Я позвонила. Дверь дрогнула, и в образовавшейся щели мелькнули глаза Олега.
Я растерянно протянула:
— Олежек... ты дома?
Не торопясь открывать, супруг хмыкнул:
— Я-то дома! А ты где .всю ночь шлялась?
Я заторопилась:
— У Лиды. Понимаешь, вчера...
— Ну да, — отозвался супруг, немного приоткрыл дверь, сочтя, что разделявшая нас щель недостаточно широка, чтобы.излить на меня весь сарказм, зазвучавший в его голосе. — У Вельниченко! Конечно! Как я сразу не понял?
Толкнув дверь, я попросила:
— Впусти меня, пожалуйста! Не обязательно всем соседям...
Но Олег, вцепившись в дверь, заорал:
— Шалава! Вали к тому, с кем ночь провела! — после чего подробно припомнил чуть ли не всех мало-мальски знакомых мне представителей мужского пола. — И чтоб духу твоего здесь больше не было!
Сделав пару шагов назад, я устало привалилась к стенке, со странной отрешенностью слушая красноречивое выступление любимого.
«Как странно, — думала я, потихоньку сползая на корточки, потому что ноги устали, а в груди появилась противная тянущая дурнота. — Почему сейчас все это не кажется таким обидным? Раньше я бы с ума сходила, умоляла его выслушать меня. Почему я даже не волнуюсь? Видно, здорово мне по голове дали... Интересно, а можно выколотить... любовь?» Последняя мысль меня Сразила. Безмерно удивляясь неизвестно откуда выплывшей крамоле, я вновь подняла глаза на Олега, но тут боковым зрением отметила, как приоткрылась соседская дверь.
— Здравствуй, Люба! — На лестничную клетку выглянула соседка Марина и, удивленно выгнув брови, спросила: — Это кто там? Олег?
Ознакомительная версия.
