Кузнечиком побывали там, увиденные красоты нас до такой степени впечатлили, что после возвращения я еще долго был под впечатлением и даже использовал некоторые архитектурные особенности того места при создании игры.
— Я тоже это заметила, — произнесла Саша. — И еще голову ломала, почему террористы и наши спецслужбы действуют среди восточной роскоши.
— Будучи под впечатлением от той поездки, я даже это название для своего пароля в игре взял, над которой в то время работал.
— Значит, Альгамбра — это пароль для игры? А если ввести этот пароль, что будет?
— Он решал очень многие проблемы, открывал потайные двери, давал дополнительные ресурсы, и не только их.
Последние слова Антон произнес таким загадочным тоном, что все моментально насторожились, чувствуя в этом какую-то тайну.
— А что еще? Что еще он мог сделать, этот пароль?
— В последнем туре именно это слово я собирался ввести, чтобы демонстрировать имена создателей игры.
— Они и загорелись! — воскликнула Саша. — Я их видела!
Серж, Торрес и Миха согласно кивнули. Они тоже видели.
— Несколько секунд сверкали в небе вывеской, а потом вдруг погасли.
— Это я их убрал, — сообщил Антон. — Ввел код отмены, и все пропало.
— Зачем же было их убирать? Ты же стремился разоблачить Колчанова как обманщика и вора.
— Стремился, а потом передумал.
— Но ради этого ты много раз участвовал в соревнованиях. Искал девчонок в свою команду. Стремился к финалу, к последнему уровню. И когда достиг его, то передумал? Почему?
— К этому времени мы с моим отчимом при посредстве следователя и других полицейских уже обсудили наши проблемы. И очень на многое я стал смотреть совсем по-другому. Дело в том, что я всегда винил Колчанова в смерти матери, а тут полиция предъявила мне доказательства того, что в убийстве матери мой отчим как раз и не виноват. Потом я вспомнил, сколько раз отчим предлагал мне мировую, и понял, что был не совсем прав в отношении этого человека. Мне нужно было все обдумать, поэтому я и медлил, и тянул, а Юрок не выдержал. Не понимая, что происходит, но желая помочь мне, он сам ввел кодовое слово «Альгамбра» и вывел имена создателей игры, в том числе мое имя. И вот, когда я понял, что это Юрок ввел пароль, то окончательно убедился в правдивости обвинений, выдвинутых против него.
— Как?
— Пароль! «Альгамбра»! Откуда бы Юрок мог узнать мой пароль? Его знал только Кузнечик. А вот убийца мог прочесть его на столе, где это слово написал умирающий Кузнечик. Значит, Юрок был в квартире и дал смертельную дозу лекарства Вадиму, как меня и предупреждали полицейские.
— Кузнецов мог сказать этот пароль Юрку и раньше. Они же общались.
— Нет, не мог. Какой в этом ему был смысл? Это было послание Вадима мне. Напоминание о тех днях, когда мы были счастливы вместе.
— Логичней было бы написать имя убийцы!
— Вадим мог не понимать, что умирает. Его просто охватила слабость, потянуло непреодолимо в сон. Уже засыпая, он написал то, что было у него на сердце. Понимаете, Вадим написал не пароль, для него Альгамбра — это наше с ним общее счастливое прошлое. Он все время думал о тех днях, когда мы с ним были вместе. Только теперь я понимаю, до какой степени он меня любил!
— Вадим тебя любил! — не выдержала Саша. — Юрок тебя любил! И Батиста! И Наташа! И другие девушки!
— Ну да, — пожал плечами Антон. — Они меня, а я их любил.
— Всех?
— Почему тебя это удивляет?
Саша под его взглядом совершенно смутилась. В самом деле, если Антон такой любвеобильный, то его могло хватить на всех. И мужчин, и женщин, и… лучше о таком дальше не думать!
— Но как Юрок мог догадаться, что «Альгамбра» — это пароль, а не что-то иное?
— Это сказал ему я. Но сам пароль я ему не называл!
После этого Антон быстро попрощался со всеми и ушел, сказал, что для него морально тяжело долгое пребывание в этой квартире, которая находится так близко от места гибели его близкого друга. Его, видите ли, душат воспоминания о прошлом. Что должны были чувствовать сами хозяева квартиры, которые вынуждены были продолжать жить тут и переселиться куда-то не имели возможности, в том числе и Димка, которому «посчастливилось» найти труп, Антон, видимо, не задумывался.
Ребята из его команды тоже не задержались. Да и Саша почувствовала, что ей пора уходить. Димка увязался ее провожать, но девушке хотелось побыть одной, почему-то сегодня общество Димки казалось ей лишним и ненужным. Быть с ним — значит согласиться на дешевый десерт из супермаркета, полный всевозможных заменителей. Между тем, если пройти немного вперед, девушку могло ждать изысканное лакомство из самих кондитерских, приготовленное лучшими поварами из натуральных продуктов.
И предчувствие ее не обмануло. Возле дома она увидела машину, в которой с задумчивым видом сидел ее любимый следователь.
Саша увидела его в тот момент, когда сам Милорадов поднял голову. Глаза их встретились, и вот уже Милорадов стоит рядом с ней и держит ее за руку. Саша даже не поняла, как это произошло.
Время внезапно ускорило свой бег, а потом так же внезапно остановилось.
— А я к тебе.
Саша собиралась сказать, что чувствовала это, но почему-то сказала совсем другое:
— Виделась с Антоном и ребятами. Похоже, что дела у них всех идут хорошо.
— Особенно я рад за Антона, — подхватил Милорадов, который казался сегодня каким-то особенно задумчивым. — Они с Колчановым так сдружились, что со стороны не скажешь, что посторонние люди и когда-то враждовали. Теперь они друзья просто неразлейвода.
И снова помолчав, следователь предложил Саше:
— Пойдем пройдемся?
И они отправились гулять. Вдвоем. Им даже не нужно было о чем-то говорить, само молчание между ними было наполнено каким-то особенным сокровенным смыслом. Во всяком случае, для Саши точно было, а вот Милорадов молчал, потому что не мог придумать, как ему сказать Саше, что он получил по службе долгожданное повышение и уезжает в Москву. И что они с ней не увидятся, возможно, еще очень долгое время. Так ничего и не придумав, он попрощался и уехал.
Он уехал, а Саша осталась… Ждать, надеяться и верить. Ждать, что он вернется. Надеяться, что он вернется. Верить, что вернется. Да и что ей еще оставалось делать, если сердце свое она давно уже отдала этому человеку?
