– О Господи! Ефимова, неужели рухнул последний бастион защиты окружающей среды от твоего вредного воздействия? Похоже, ты и мужа свела с ума. Надо полагать, на работу не собираешься. Где у нас документы по реконструкции помещения группы учета? Твои мыши съели?
Сочувствия в голосе Макса не было. С другой стороны, не было рядом и самого Макса. С начальством легче бороться за правое дело на расстоянии. А то, что оно у меня правое, я доказала ему в два счета, дополнительно пообещав весь месяц обходиться без отгулов и обеденных перерывов.
За столом разговаривали о чем угодно, только не по делу. Посторонних тем хватало, тем не менее разговор быстро угас. Наступившее молчание напоминало предгрозовую обстановку. Почувствовав общую скованность, свекровь поднялась и, сославшись на необходимость несения караульной службы, временно откланялась. Никто, включая саму бабулю, не понял, что именно она собиралась караулить. Все настороженно поглядывали друг на друга, вычисляя лидера, который осмелится взять на себя неприятные объяснения. Димка схватил в руки мобильник, но под настороженным взглядом Ромика снова положил его на стол. Алеющая маковым цветом Наташка, указав мне глазами на Тамару Владимировну, предпринимающую безуспешные попытки заговорить, схватила пустую тарелку и принялась активно ею обмахиваться. Испугавшись, что сеньора де Суарес опять ввернет что-нибудь про «бедного мальчика», я взяла Димкин мобильник в свои надежные руки и потребовала внимания и тишины. Наташка тут же выронила тарелку, все на нее зашикали.
– Долго сидеть будем? – раздраженно обратился ко мне муж.
– Одна за всех… – пробормотала я. – Ну и ладно. Тут, собственно говоря, такая странная история приключилась… Нет! Дима, сначала дай слово, что дослушаешь до конца и не будешь звонить своему следователю.
– Так у меня даже телефона нет.
– Да? Замечательно…
Больше всего сомнений у меня вызывал вопрос, имею ли я право посвящать всех присутствующих (кроме Натальи) в то, что именно представлял собой предмет, за которым шла охота. Утешилась тем, что Димке он не нужен, а Тамара и Ромик все равно ладанку не видели. И пока она у нас, не увидят. Мало ли на свете маленьких иконок.
Я вздохнула, попросила Тамару Владимировну по ходу дела вносить поправки и с колокольни собственного мнения начала излагать ход событий. Того, что предками семьи де Суарес были рыцари-тамплиеры, коснулась вскользь. Постольку поскольку из поколения в поколение передавались определенные ценности и реликвии. Возможно, они были связаны с тайнами Ордена. Об этом знает только один человек, но его среди нас нет. Покидая Испанию, перед расставанием маленькая Маноло получила от брата некий амулет. Что именно он из себя представлял, я не пояснила, зато озадачила всех размышлениями о том, какие слова должен был подобрать тяжело больной, можно сказать, умирающий мальчишка, чтобы его малышка-сестра запомнила их и как зеницу ока берегла реликвию всю свою жизнь. Она должна была выполнить наказ – передать ее наследнику или, в случае его отсутствия, человеку, который за ней явится. Маноло почти выполнила клятву… К счастью, брат, его имя Альверо, выжил и смог разыскать сестренку. В то время она уже вышла замуж за сына своих приемных родителей. Его звали Альберт. У них рос маленький сын – Бето. Маноло не изменила старым испанским традициям. У сына было двойное имя: Альберто-Франсиско.
Я предположила, что, скорее всего, Альверо увез семейную реликвию домой, в Овьедо. А немного позже он женился. Жена его – русская по происхождению. На этих моих словах все как по команде уставились на Тамару Владимировну. Она милостиво кивнула.
Я ощутимо занервничала, приходилось переходить к не очень приятным моментам. Для начала предложила всем чаю, затем кофе и, не слыша никого, кроме себя, сорвалась на Наташку, вскочившую с намерением освободить место для чашек. Кажется, обозвала ее помелом, мешающим моему рассказу. Затем обругала Димку, осмелившегося выразить сочувствие Наташке: «А мне-то каково? Я вот всю жизнь с ней рядом!» В конце концов решила пересесть на другое место, где солнце не слепило глаза. Успокоившись на диване, рядом с Тамарой Владимировной, принялась разглаживать на коленях посудное полотенце и сетовать на то, что время быстротечно. В семье Осиповых вырос и женился обожаемый сын Бето, а незадолго до этого события погиб его отец. В семье де Суарес вырос обожаемый сын… Я умолкла, ожидая продолжения от Тамары Владимировны.
– Мне пришлось выдержать нелегкую борьбу с мужем, но мы назвали его Владимиром, – улыбнулась она, однако, взглянув на Ромика, погасила улыбку. – Он рос чудесным ребенком.
– Бето приезжал к вам вместе с женой, – вставила я.
– Да. Они были очень счастливы. Альверо и Володя показали им практически всю Испанию. Мы рассчитывали увидеть Маноло, но она не приехала, сославшись на то, что не хочет бередить душу воспоминаниями, кроме того, ей там будет одиноко без Альберта – снова увидеть то, что собиралась показать ему… Маноло ездила к мужу на могилу дважды в неделю. Правда, позднее она все-таки нас навестила. Вместе с Ромочкой. Только они и месяца не погостили.
– А некоторое время спустя Бето еще раз приезжал к вам, но уже один. К тому времени они с женой расстались. Вам, конечно, хорошо известно, как он погиб?
Слова давались Тамаре Владимировне тяжело…
– Судя по всему, вам это тоже известно.
Взрыв в маленьком магазинчике при бензоколонке. В этот день Бето должен был улететь. Альверо привез его в аэропорт, Бето зарегистрировался, но рейс внезапно отложили. Муж решил заехать в магазин – надумал сделать Маноло очередной подарок. Бето, разумеется, отправился с ним. По пути Альверо решил заправить машину… До сих пор не ясно, что там произошло. Расследование пришло к выводу, что владелец бензоколонки нарушил технику безопасности. Альверо и Бето зашли в магазин за водой, было очень жарко… И буквально тут же оказались под обломками. Их обоих доставили в больницу. Альверо повезло больше, а Бето слишком поздно подключили к аппарату искусственного дыхания. Состояние клинической смерти наступило еще по дороге. Мы… мы с Володей были вынуждены дать согласие на отключение аппарата…
– Тамара Владимировна, почему вы своевременно не известили Маноло о случившемся?
Уставившись на свою пустую чашку, сеньора де Суарес молчала.
– Хорошо. Тогда еще вопрос: почему Маноло отсутствовала на похоронах сына? И где он похоронен?
Женщина продолжала молчать.
– Ну что ж… Тогда скажу я. Бето не погиб!
Тамара Владимировна сделала непонятный жест рукой в сторону Ромика и что-то невнятно прошептала. Скорее всего, начальные слова «старой песни». Он моментально сдвинулся к Димке. Лицо женщины резко побледнело, Димка привстал, решив, что она намеревается хлопнуться в обморок, а возможно, и того хуже, не приведи, господи, инсульт.
– Нет… – выговорила она вполне внятно. – Со мной все в порядке. Сейчас я вам все объясню.
Рассказывала она, лежа на диване, с которого меня скинули общими усилиями Наташка и Димка. Испугавшись за ее состояние, я никак не могла понять, для какой цели мне даны ноги, а все уговоры слезть с дивана и полностью освободить место больной женщине, которую я едва не угробила, действия не возымели. Потом мне сказали, что в ответ я только глупо улыбалась. Скорее всего, это был нервный оскал.
Бето и в самом деле выжил. Только как человек без прошлого и будущего. Серьезное повреждение мозга по заключению нейрохирургов исключало не только восстановление памяти, но и определенных рефлексов. Растение, бессмертной душой робко тянущееся к солнцу. Это напомнило мне недавнюю историю, героем которой был Игорь Родионович Каретников.[1]
Возможно, Тамара Владимировна избрала бы другой путь, если бы не трагическое совпадение. В тот же день она «узнала» о гибели Бето из отчаянной телеграммы Маноло – самолет, на котором ему так и не довелось улететь, потерпел катастрофу в небе России. Советоваться было не с кем. Муж находился в тяжелом состоянии, сын Владимир на самом деле мотался где-то в Европе. Поразмышляв, она решила, что для Маноло, мысленно уже расставшейся с сыном, будет легче, если она ничего не узнает о том, что на самом деле с ним случилось. Бето все равно не жилец. Второй раз смерть сына бедняжка Маноло не переживет.
Ужасно, когда вспыхнувшая было надежда безжалостно обрывается…
На месте гибели самолета Маноло побывала всего один раз и впоследствии никогда не касалась этой темы. И не потому, что не достаточно любила Бето. Любила, да еще как! Просто ей было легче считать, что он очень надолго уехал…
Согласие на отключение Бето от аппарата искусственного дыхания Тамара все-таки не дала. А через пять дней, после очередного неприятного разговора со специально приглашенным для консультации светилом, подтвердившим заключение предыдущих нейрохирургов, по его совету перевела Бето в частную клинику, оплатив его содержание в ней за месяц вперед. Думала, что больше он не протянет. Затем платы вносились ею регулярно в течение нескольких лет. Физическое состояние Бето значительно улучшилось и стабилизировалось. Дважды в год Тамара приезжала в клинику и уезжала обратно с тяжелым сердцем. Бето превратился в тупое обрюзгшее существо, освоившее примитивные жизненные приемы. Разумеется, она не разделяла восторгов врачей. Это вызывавшее отвращение существо мешало ее спокойствию, постоянно напоминая о чувстве вины перед Маноло и парализованным после несчастного случая мужем. Для них обоих он умер.
