Ознакомительная версия.
Куприн вызвал Нину Ивановну к себе в кабинет, и она раскололась. Да, к ней пришел парень, сказал, что зовут его Евгений Славский, что его мать, Инесса Матвеевна, проживает на улице Генерала Карбышева и что он хочет паспорт с пропиской по этому адресу за… три тысячи долларов.
Приятно улыбаясь, он объяснил ситуацию:
– С матерью я поругался давно, уже несколько лет не живу с ней, а тут беда: украли паспорт. Идти к маменьке на поклон, просить, чтобы она, как ответственный квартиросъемщик, подписала бумаги, мне западло, к тому же у меня сперли сумку, а там лежали все бумаги, не только паспорт, но и военный билет в придачу. Представляете, какой геморрой все восстанавливать?
Нина Ивановна, услыхав об огромной сумме, мигом согласилась и сделала парню необходимые документы. Но через пару недель Женя появился снова и попросил еще два паспорта, на любые имена. Главное, чтобы имелась постоянная московская прописка.
Нина Ивановна заколебалась, история запахла криминалом.
– Десять тысяч баксов за две ксивы, – пообещал парень, и пожилая женщина дрогнула, у нее имелось оправдание. Любимая внучка мечтала учиться в МГИМО, но в прошлом году она не добрала баллов, а на платное отделение денег взять было негде.
Так в Москве появились Борис Луковский и Павел Леонтьев, прописаны парни были в одной из хитрых квартир, которые имеются при многих жэках. Хозяин хором умер, наследников у него не оказалось, жилплощадь должна была отойти государству. Нина Ивановна и воспользовалась моментом. Ее, получившую огромные деньги, уже не смутил тот факт, что Женя Славский попросил наклеить в паспорт Бориса Луковского свою фотографию.
Больше Нина Ивановна Евгения не видела. Олег запросил адресное бюро и мигом получил ответ: Борис Луковский и Павел Леонтьев, проживавшие ранее в одной квартире, разъехались по разным адресам.
Проверка имени Евгения Славского дала много интересных фактов. Парень проходил фигурантом сразу по нескольким делам, все они так или иначе были связаны с похищением детей. Дочку крутой бизнесвумен Татарниковой увезли в школьном автобусе. Водителем был Евгений Славский. Он нанялся на работу за месяц до происшествия и уволился на следующие сутки после похищения девочки. Сынишку владелицы сети супермаркетов «Орион» увезли на автомобиле, доставлявшем на дом воду в бутылях. Угадайте, кто сидел за баранкой? Правильно, все тот же Женя, пришедший в фирму «Родник» за пару дней до киднепинга. Еще одного малыша, чья мамочка занималась оптовой продажей лекарств, умыкнули на автомобильчике с надписью «Доставка пиццы». Последним было дело о похищении Настены.
Просматривалась интересная закономерность. Ни водитель школьного автобуса, ни разносчик воды, ни доставщик пиццы не вызвали у окружающих никаких подозрений. Похищались только дети одиноких богатых матерей. Никто из них – ни бизнесвумен, ни королева продуктов, ни «аптекарша», ни Сильвия Яновна – не стали сразу заявлять о похищении в милицию. В правоохранительные органы они обращались тогда, когда уже было поздно. Положив деньги в кейс, матери шли на встречу с похитителями. Они абсолютно твердо были уверены, что сумеют выкупить своих детей, но все они ошибались. Всех их обманывали, отбирали деньги, и матерям оставалось только рыдать.
Олег, пораженный глупостью, которую проявили эти умные, жесткие, сумевшие подняться на высоты бизнеса дамы, спросил у них:
– Ну почему вы сразу не пришли в милицию?
Бизнесвумен мрачно ответила:
– А то вы поможете! Еще больше бабок придется платить.
Владелица супермаркетов заявила:
– Но они же сказали, что обязательно отдадут ребенка за деньги!
Олегу оставалось только удивляться столь глубокой наивности.
Все дела о похищениях зашли в тупик. Следователи мигом выясняли, где прописан Славский, так же быстро им становилось известно, что Евгений пропал без вести в Чечне. Дальше следствие пробуксовывало. Свидетели говорили разное. Одни утверждали, что шофер был черноволос и усат, другие утверждали обратное: белокур и без всякой растительности на лице. Не смогли достичь консенсуса и в отношении фигуры. Фоторобот составить не сумели. Одним словом, типичные висяки. Да еще все преступления были совершены в противоположных концах Москвы, дела завели в разных отделениях, объединили их в одно только после того, как за них взялся Олег.
Куприн велел начать наблюдение за Борисом Луковским и Павлом Леонтьевым. Парни вели себя тихо. Борис был вдовец, его жена Аглая погибла. Но когда Олег узнал, где работала няней Аглая, он сразу понял, что идет по горячему следу. Однако пока ничего ни Павлу, ни Борису предъявить было нельзя. Юноши работали, они не встречались и не созванивались, вели, как говорится, правильный образ жизни. Жили парни не шикарно, квартирки имели более чем дешевые, из машин – потрепанные «Жигули» имелись только у Павла Леонтьева. Борис Луковский водить не умел. Правда, автомобиль был куплен и зарегистрирован на имя… Евгения Славского, но это не улика. Многие люди, приобретая машину, не переоформляют ее на себя, годами ездят по доверенности, выданной старым владельцем. Спроси в милиции у Павла:
– Где Славский?
Парень бы спокойно ответил:
– Фиг его знает, дома, наверное, я его с момента покупки «жигуля» на рынке не видел.
Олег чуть не плакал от разочарования. И Павел, и Борис утром ходили на работу, вечером возвращались и сидели дома. Борис служил продавцом в крупной компании, поставлявшей электробытовые приборы, Павел – шофером на рейсовом автобусе.
Олег отправил сотрудников на службу к одному и другому. Кадровики просто захлебывались от восторга, рассказывая о подчиненных: не пьют, не курят, никогда не опаздывают, услужливые, ничего не требуют от начальства, одним словом, чистые ангелы, теперь таких просто не бывает. Но если на репутации Бориса не было ни одного, даже самого крохотного пятнышка, то у Павла все же имелся изъян. К сожалению, он довольно часто болел. Мог пропустить неделю, две, целый месяц.
– Мальчик прошел Чечню, – пояснила заведующая отделом кадров, – был ранен, естественно, у него проблемы со здоровьем. Он каждый раз приносит бюллетень, и мы, конечно же, никогда не упрекаем такого хорошего работника, всегда идем навстречу, поощряем материально. Вот в прошлом году вручили ему телевизор.
Олег посмотрел на числа, когда болел Павел, и увидел странную закономерность. Каждый раз, когда Леонтьев заболевал, Славский участвовал в киднепинге.
Бюллетени Павлу выдавал один и тот же доктор, и Куприн понял, что Леонтьев просто платил терапевту. Кстати, потом это предположение подтвердилось, участковый врач признался, что брал взятки, но Олег не побежал сразу в поликлинику, чтобы не спугнуть Леонтьева.
За квартирами двух «идеальных» парней продолжали наблюдать, а кадровичке автобусного парка приказали немедленно сообщить в органы, если Павел заболеет.
И такой момент настал. Первого декабря Леонтьев сообщил, что подцепил грипп. Второго числа он, под именем Евгения Славского, устроился в фирму «Колесо-маркет», получил небольшой автобусик и целые сутки совершенно честно возил по разным адресам коробки с продуктами. Следственная бригада поняла, что готовится новое преступление, и утроила бдительность. Но… потом произошло непредвиденное. К Павлу приехала гостья с ребенком, четвертого числа он не вышел на работу. Оперативники, следившие за его квартирой, терялись в догадках. Спустя несколько часов началась суета. Прибыла машина «Скорой помощи», вытащили носилки, заплаканная тетка помогла нести капельницу… Работники уголовного розыска мигом выяснили, в чем дело: с Павлом Леонтьевым случился инсульт.
Олег поехал в больницу, переговорил с лечащим врачом и понял: на этот раз Павел не прикидывается, он на самом деле лежит в реанимации, парализованный, лишенный речи, зрения и слуха. Слабую искру жизни в нем поддерживает специальная медицинская аппаратура, прогноз специалистов весьма неутешителен.
– Такой молодой, – удивился Олег, – и вдруг инсульт.
Но заведующий отделением мигом ответил:
– Увы, сердечно-сосудистые заболевания стремительно молодеют. Вы пройдитесь по нашим палатам, сплошь тридцатилетние лежат. Время суровое, а молодые у нас нежные, вот их и косит.
Женщина, поселившаяся у Павла в квартире, вела себя тихо. В доме, где живет Леонтьев, не слишком благополучный контингент, и никто из вечно пьяных соседей не лез к ней с расспросами.
Олег навел о ней справки. Звали ее Эльза Марковна Бауманн, по национальности она являлась немкой. Эльза ни в чем плохом замечена не была, одна воспитывала крохотную внучку Марту, сын и невестка Эльзы Марковны погибли в автомобильной катастрофе. У Бауманн в России не было никаких родственников, а вот в Германии проживал ее двоюродный брат. Примерно год тому назад Эльза Марковна стала оформлять бумаги, для того чтобы отбыть на постоянное место жительства туда, где похоронены ее предки. Тридцать первого декабря она и Марта должны были сесть в самолет. Все формальности завершились. Бауманн продала квартиру, а вещи, погруженные в контейнер, уже ехали в город Визенбург. Оставалось неясным, какие отношения связывали Эльзу Марковну и Павла, почему именно у него решила поселиться дама, дожидаясь самолета. За квартирой продолжали наблюдать, следили и за Борисом Луковским, но тот лег на дно и не совершал никаких резких телодвижений.
Ознакомительная версия.
