– Видишь, как все легко можно объяснить.
– А исчезновение – это когда он прячется в садовый бункер или под балахон к чучелу.
– Отлично.
– Кстати, можно у чучела и ходули держать. Вроде запасных опор. Внешне же не отличишь.
Генерал одобрительно чихнул.
– Если ты ответишь еще на два вопроса, представлю к ордену.
– Постараюсь.
– Почему Юрод ни разу не пересекся в садах с монстром, хотя у него для этого имелось больше всего шансов?
– Тут напрашиваются взаимоисключающие варианты.
– Смелей.
Генерал держался, как на строгом и ответственном экзамене.
Я тоже.
– Смелей.
– Или старший садовод тот самый монстр, которого мы ищем, или монстр точно знает график Юрода, и когда тот идет в Пнево – монстр шурует в Кронино, и наоборот.
– Да, все указывает, что монстр весьма и весьма сведущ в садовых делах.
– Тогда получается, в круг подозреваемых автоматически попадают Чернявый и Конопатый.
– Ассистенты старшего садовода?
– Они самые. Только я их проигнорировал. Шибко молоды оба для таких мужских дел.
– Но дать информацию монстру про маршрут Юрода они вполне способны.
– Возможно, даже и не подозревая об этом.
– Выходит, у тебя программа из трех пунктов: срочная встреча с помощниками Юрода, не менее срочное рандеву с Зинаидой, ну и знакомство с пресловутым Самсоновым.
– Приступать?
– Ответишь, Денис, правильно на последний вопрос – и может быть, не придется попусту бегать.
Приезд генерала сыграл роль детонатора.
Вся информация, которую я наскреб за эти дни, наконец-то дала результат.
Осталась только самая малость: получить неопровержимые доказательства и застукать монстра на месте сношения с поличным.
– Спрашивайте, Алексей Николаевич, спрашивайте.
Я перевел дыхание.
– Почему племянник Сева, пробыв три дня в Садограде, стал импотентом, а ты до сих пор нет?
– Конституции, наверное, разные. Он хлюпик, я здоровяк.
– Давай навскидку составим хотя бы приблизительные сравнительные характеристики.
И мы профильтровали с генералом более ста пунктов.
Я не скрывал ничего.
О племяннике дала кое-что Нинель Осиповна.
В результате – не совпало практически ни одного параметра.
В общем, последний генеральский вопрос так и остался без ответа.
Пока остался…
Генерал, взяв в руки эллинскую философию, занял лежбище племянника Севы.
Если через двенадцать часов шефа поразит импотенция, то вина библиотечного дивана будет доказана.
Опять воспользовался дамским велосипедом с расшатанной деформированной рамой и хлябающими педалями.
И, чуть-чуть вспотев, прикатил на Базу садоводов.
Конопатый помощник загорал.
Ни Юрода, ни Чернявого ассистента не наблюдалось.
– Полное безобразие!
Я вдарил по тормозам.
– Все надрываются в садах, а ты лентяйничаешь!
– Босс на пасеке.
Конопатый оперся на локоть.
– Что, яблоносцы больше не пристают?
– У меня с ними пакт о ненападении.
Оставив велосипед у холодильника, я прошелся по скрипучим доскам настила.
– А где твой напарник?
– К Самсонову потопал.
Нет, я ожидал прикола, юморка, намеков…
А Конопатый сразу ответил почти на все не заданные вопросы.
– Зачем потопал?
– У него проблема с зубом.
– С акульим?
– Да нет – мудрости.
Конопатый сегодня был не в настроении шутить попусту.
– У всех рано или поздно режется зуб мудрости.
Конопатый по-прежнему оставался чрезвычайно серьезным.
Моя нижняя челюсть давно имела полный комплект, но сообразиловки все равно иногда не хватало.
– Но при чем здесь Самсонов?
– Как это при чем? Самсонов – это наш персональный бригадный стоматолог.
– Дантист-надомник?
– И дантист, и надомник. Такой кабинетище – любая клиника обзавидуется. И обезболивание на высшем уровне, и пломбы исключительно из чистого серебра.
– Погоди, погоди…
Я спрыгнул с настила.
Доскам, пытающимся исполнить марш, оказалось далеко до рояля.
А Конопатый продолжал попытки отправить меня в нокаут.
– Ты, наверное, хочешь узнать, тот ли это дантист, которого изуродовал Повар? Так не сомневайся – тот самый.
Нет, Конопатый сегодня бил точно под дых.
Я же совсем упустил из виду дантиста.
Оказывается, Самсонов – четвертая жертва Повара.
Значит, у пещеры один из сектантов все-таки был без маски.
И у этого одного имелось больше всего мотивов, чтобы не желать моего присутствия на антиимпотентном ритуале.
Самсонов…
Отсюда – и первый выстрел, и яблоки, пронзенные стрелами.
Самсонов…
Да и про акулий зуб додуматься мог исключительно дантист.
Самсонов…
Но я не клюнул ни на первое, ни на второе, ни на третье.
А самое интересное, что дантист в курсе всех дел садоводческой бригады.
Самсонов…
Да и маскироваться под чучело в память о злобном Поваре – весьма импозантно.
Надо будет спросить генерала…
Нет, лучше Нинель Осиповну – что же означает это словечко: «импозантно».
Зинаиду сколько ни спрашивай, не ответит.
Теперь надо срочно гнать к недавней имениннице.
И любым, даже самым неприглядным способом, вызнать состав гостей, присутствовавших на дне рождения.
Для Зинаиды мой визит оказался чем-то вроде падения Тунгусского метеорита.
Смотрела, не тая слезы, на феномен, имеющий наглость заявиться то ли для объяснения в любви, то ли для выяснения еще не установившихся отношений, то ли для уточнения кое-каких данных по случившемуся половому акту.
Я, конечно же, опрокинул шаткий пуфик и произвел вселенский грохот кочергой.
На этот раз огонь в камине страстно пылал и странно метался.
У меня тоже повысилась температура.
Но Зинаида одной фразой вернула разогретый, почти неуправляемый мужской организм в нормальное состояние:
– А ты знаешь, меня приглашают в Кремль.
Я обеими руками нащупал чересчур активный объектив и сделал удушающее движение.
Но всемогущий фотоаппарат, к сожалению, не почувствовал моей хватки.
Ладно, выйду в сад и расхлещу чудо-машинку о яблоню.
Вдрызг.
– На очень престижную и ответственную должность.
– В супруги президента Российской Федерации?
– Нет. Всего лишь консультантом по вопросам продовольственной безопасности.
– А как же это?
Я резким движением напряженных рук изобразил девятимесячный живот.
– Не помешает?
– Думаю, там знают о моем положении.
– Нет уж, дудки! Поверь мне, но в Кремль никогда не допустят особу, которая родит неизвестно от кого, и тем более мальчика, с неизвестно какими способностями.
– А мне кажется, из садоградских мальчиков получатся сплошные гении.
– Столько гениев наша страна не вынесет.
– Не переживай за матушку Россию. Ей от этих гениев достанется не так уж и много. Четверть отправится на ПМЖ в Европу, четверть – в Штаты, а четверть просто сопьется.
Я бы точно выпил сейчас.
Четверть президентского коньяка.
А лучше самогонки…
Стакан.
Два…
– Как я понимаю, ты пришел не для обсуждения моей будущей кремлевской карьеры.
– Само собой.
Я снова задел пуфик, но тот из вредности устоял.
– Ты хочешь обязательно поймать отца моего будущего ребенка?
– Не я – так другой.
– Наверное, это судьба… Но ведь он делает женщин счастливыми… В отличие от некоторых…
– С каких это пор траханье без любви называется счастьем?
– А любовь без траханья – счастье?
– К твоему сведению, я никогда не был импотентом и вряд ли буду.
– Не зарекайся.
– Хотя, как заявило мое непосредственное начальство, – отсутствие импотенции – ключ к разгадке!
– Нет, ключ – в моем дне рождения.
Я не стал перебивать женщину, готовую ради меня пожертвовать счастьем всех садоградских бабенок и сдать монстра с потрохами.
– У меня осталось смутное ощущение, что когда он меня нес, то знал планировку комнат… Про идиотский подарок брата я и не говорю… Нет, Денис, тот, кого ты ищешь, явно присутствовал при вручении мне акульего зуба.
– Какая проблема. Давай перечисли гостей.
– Антон Антонович.
– Председатель Клуба Веселых Арбалетчиков?
– Да, его бюрократическое превосходительство… Далее – Колченов.
– Спец по блошиным укусам.
Зинаиде было не до шуток.
Зинаида готовила монстру плаху.
– Разумеется, Скудаев – как же такое мероприятие, да без него?
Я не стал пенять Зинаиде, что список гостей открыли трое, которые делали ей предложение.
По крайней мере, об этих троих я знал этот умопомрачительный факт.
Делали, несмотря на звания, семейное положение и хобби.
Делали…
Зинаида продолжила гостевой реестр.
– Самсонов.
Вот я и дождался.
Но эмоции в момент приближения к истине надо скрывать – и как можно тщательнее.
Генерал будет доволен своим проницательным, инициативным и хладнокровным подчиненным.
Самсонов!
