— Если бы я не обжег как последний идиот ступни и пошел бы с ними, ничего подобного не случилось бы!
Хуже всех пришлось Диме. Не говоря о том, что он дольше всех пробыл в холодной воде и бился обо все стены затопленного монастыря, парень категорически не желал уходить со скалы, не внимая никаким разумным доводам.
— Я не верю! Ева жива! Я обещал ждать ее здесь и не тронусь с места! Она придет ко мне, вот увидите!
Так и продолжал сидеть в мокрой одежде, отказываясь от еды и питья, у входа в монастырь. Попытка отвезти его силой вниз закончилась плачевно для добровольцев, пытавшихся это сделать. Леонид Иванович никогда не видел таким убитым горем своего сына. Дима забыл обо всем на свете. Казалось, что он сошел с ума. Леонид Иванович слезно умолял его прийти в себя, внять остаткам разума и спуститься вниз. Сохранялась опасность повторного прорыва воды, так как плотина была слишком стара и слаба, а также камнепада. Дмитрия, осунувшегося и обессиленного, все-таки спустили со скалы фактически на одной страховке, так как сам он передвигался с трудом, и отвезли в ботанический сад. Ольга Кутепова превратилась в самую любезную хозяйку на свете, сильно сочувствующую Диме и еще более желавшую утешить его. Она часто и обильно лила слезы по такой милой и красивой девушке, как Ева.
У Дмитрия началось воспаление легких, но покидать Болгарию он наотрез отказывался. Леонид Иванович воспользовался гостеприимством Ольги и остался с сыном.
Темной ночью Ольга пробралась в комнату к Диме, лежавшему в кровати в чистой, но мятой рубашке и спортивных штанах. Теперь ему было совершенно безразлично, как он выглядит. Его глаза оставались закрытыми, черные ресницы бросали длинные тени на бледные щеки, он тяжело дышал и хрипел. Ольга потрогала его лоб, который оказался горячим.
— Дима… проснись… Дима, я хочу порадовать тебя.
— Это будет сложно сделать, — разлепил он губы в корках.
— Ты не спишь?
— Я потерял сон.
— Мне нужна твоя помощь.
Дмитрий сел на кровати, свесив ноги, и застегнул ворот рубашки под пристальным взглядом Ольги.
— Я готов.
— Оденься потеплее, мы идем в сад.
— Ночью?
— Да, именно ночью, ты и я! Только мы будем знать эту тайну.
Дима с трудом наклонился, зашнуровал ботинки, накинул теплую куртку и поплелся в холодную, морозную ночь за Ольгой, одетой в короткую дубленку. Под ногами хрустела тоненькая корочка льда, а в небе ярко горели большие звезды. Они направились к домику, где летом Дима жил с Евой. У больного началась одышка, он поморщился:
— Я бы не хотел…
— Возьми это и разбей статую! — обернулась Ольга, подводя его к статуе Велизара Жечева, глаза ее горели огнем.
— Зачем?
— Я точно знаю, что там сокровища! Бей!
— Не могу! Почему ты так думаешь? Это глупость… Памятник — гордость резиденции.
— Бей, говорю! Я здесь хозяйка.
— А вот это может быть оспорено в суде, — раздался хриплый женский голос, и из-за куста жасмина вышла Ева в окружении каких-то мужчин, один из них поддерживал ее за руки.
— Ты?! — казалось, челюсть у Ольги вот-вот сорвется вниз.
Дима пошатнулся, Ева кинулась к нему, хотя сама была не в лучшем состоянии, и обняла его:
— Я знала, что ты меня ждешь! Я шла к тебе…
Молодые люди стояли, обнявшись и поддерживая друг друга. Ольга сделала резкое движение, но была остановлена гневным криком:
— Ни с места! Сад окружен! Ева уже дала показания, что вы услышали нечто важное в монастыре и, по всей видимости, решили избавиться от Агаты потому, что та могла подтвердить существование живого наследника, а от Евы, возможно, из-за ревности. Вы обвиняетесь в убийстве монахини Агаты и покушении на Еву.
— Это как же? — прошептала Ольга.
— Вы сломали колесо, которое строго-настрого запретили трогать. Вы учитесь в техническом вузе и сообразили, что таким образом весь подвальный отсек будет затоплен. Каблук от вашей обуви, переклинивший рычаг, прямо свидетельствует об этом. Вы только не знали о существовании потайного хода из библиотеки, о котором ведала лишь Агата — старейшая послушница. Через него Ева сумела выбраться. Вам стало известно о том, что королева знала о рождении наследника и о том, что Велизара уже нет в живых. Почему Венета поставила ему памятник именно в то время со словами раскаяния? Для него? Его уже нет! Значит, для его наследника. Ведь она поставила памятник еще до рождения ребенка Розы и не могла предвидеть того, что девочка не выживет. Ее слова о прощении должны быть подкреплены чем-то еще. Когда Ева узнала от сестры Агаты эту тайну, она догадалась, что клад, если есть, то он в памятнике.
— Помнится, Костов говорил, что садовник устанавливал его в одиночку. А если учесть, из какого материала он создан, то возникает сомнение, под силу ли одному человеку поднять такой большой кусок мрамора, если только он не полый внутри, — сказал Дима, не отрывая глаз от своей живой подруги. — Как ты?
— Теперь со мной… с нами все будет хорошо. Не хочу вспоминать, что мне довелось пережить… Даже не подозревала, что мне пришлось почти двое суток ползти к своей свободе. Я упала в «чертов колодец» и обнаружила кости младенцев, что подтверждает версию о том, каким способом монахини освобождались от новорожденных младенцев… Я ползла и скоро оказалась у подножия скалы, правда, с другой стороны. Тем же путем, или почти таковым, прошла и Роза. Но я уже знала, что она не бросила своего младенца, а вынесла его к людям. Меня нашли, обогрели, накормили, а потом сообщили в полицию.
К ним присоединился разбуженный профессор. Увидев Еву, он на мгновение потерял дар речи.
— В присутствии понятых, — торжественно провозгласил полицейский, взял молоток и нанес несколько сокрушительных ударов по статуе Велизара Жечева. Она распалась на несколько частей, и глазам присутствующих предстало огромное количество крупных алмазов, буквально заполонивших внутреннее пространство мраморного памятника и его постамента. Молчание прервала Ольга:
— Все это могло быть нашим, Дима. Разве я не заслужила? Я потеряла всю семью от рук сумасшедшей, искавшей эти сокровища. Ты потерял Еву… я думала, что у нас все получится.
Дима поморщился:
— Неужели ты думала, что я променяю любимую женщину на эти камешки?
— Я им хозяйка!
— Им хозяйка — наследница Жечевых, — сухо ответила Ева.
— Где она?
— Не так далеко, как вы все думали. Она все это время жила у вас в доме. Я думаю, что ваша слабоумная женщина — прислуга Ионелия — и есть дочка Венеты. Она родилась в результате инцеста, пострадала от этого и, словно в насмешку, жила в этом доме. Ирония судьбы, не так ли, Оля?
— Бред!
— Я в этом уверена, но есть генетическая экспертиза, которая сможет это подтвердить. Теперь мы знаем, где захоронена ее мать — Роза. Я сохранила документ, который ты, вероятно, хотела утопить вместе со мной.
— Змея! — кинулась на нее Ольга, но ее схватили и защелкнули наручники. — Больно ты умная!
— У меня было время подумать благодаря тебе, балансируя между жизнью и смертью! Я очень надеюсь, что больше никому эти сокровища не принесут вреда.
Ольгу увели. Эксперты принялись собирать алмазы и составлять их опись. Понятно, почему болгарский народ нищенствовал! Ведь его же королевой все достояние нации переводилось в алмазы.
— Я люблю тебя, Дима, — сказала Ева, — и уважаю Леонида Ивановича, только это не значит, что я еще пойду куда-нибудь по его заданию! — подмигнула профессору Ева.
