работа!
– Работа – это то, за что платят деньги! А эту операцию мы провели на чистом энтузиазме!
– Ну, если не считать пятисот тысяч евро… – и Маркиз показал на черный чемоданчик Орехова, – правда, кое-что отсюда надо будет отдать.
– Кому еще…
– Ну, во-первых, Уху за моральный и материальный ущерб, – Леня начал загибать пальцы, – мастерскую-то эти бандиты ему разгромили, во-вторых, кое-что смотрителю «Тенистого уголка», чтобы он сына выручил, который по глупости много денег проиграл. Мужик хороший, тогда при операции нам помог… Ведь понял же, что что-то не так, когда я Пу И подменил, а промолчал.
– Ой, тогда я тоже благотворительностью займусь! – оживилась Лола. – Спонсирую бенефис Ольги Павловны Асташевской. Она говорила – главный давно собирается пьесу специально для нее ставить, да все денег нет… Ну, а теперь будут… Она ведь мне звонила, пока ты с Лозовым встречался, предупредить хотела, что эта бездарность Стрелкова меня сдала черномазому этому, главному бандиту.
– Но ты ж ведь и сама догадалась, что дело нечисто!
– Еще бы мне не догадаться! – усмехнулась Лола. – Ты не забыл, что я в голосах разбираюсь? Могу сразу угадать, когда человек не тот, за кого себя выдает. А уж этот-то… голос неживой, металлический, сразу все стало ясно…
– Лолка, ты умница, – сказал Маркиз нежно.
Леня открыл дверь их квартиры.
– Ну, я так понимаю, сейчас ты на целый вечер застрянешь в ванной… – начал он, – я даже готов принести тебе туда мартини, чтобы снять стресс от встречи с Артуром.
– Тише! – Лола прислушалась.
Где-то в глубине квартиры работал телевизор.
– Ну, опять они смотрят! – рассердился Леня. – Слушай, я же спрятал пульт, а они нашли.
В холодное время года звери пристрастились к телевизору. Коту Леня и раньше покупал видовые фильмы про птичек и рыбок. Еще про черепах и полевых мышей. Малышка Пу И обожал мультики. Но этого было им мало, звери потихоньку перешли на сериалы и другие передачи.
Когда Перришон заговорил ненатуральным голосом героев латиноамериканских сериалов, а песик стал плохо спать, насмотревшись сериалов отечественных, более жестких, Лола наложила запрет. Как ни просил Пу И, как ни подлизывался, как ни глядел умильно в глаза, Лола была тверда – только двадцать минут в день. Мультфильмы, причем самые невинные, для маленьких.
Звери и не думали покориться, они решили этот вопрос по-своему. Аскольд находил пульт, неосмотрительно брошенный Лолой где попало, а попугай аккуратно, прицельными ударами сильного клюва нажимал нужные кнопки.
После того, как пару раз Лола застала зверей за телевизором, она стала прятать пульт. Но кот находил его легко, в то время как Лола и сама забывала, куда его дела, и страшно сердилась.
В последнее время Лола ослабила контроль, ей было не до того – и вот вам результат, звери принялись за старое.
– Да я же положила пульт на шкаф! – простонала Лола.
– Долго думала? – усмехнулся Маркиз. – Перришону же сверху все видно!
Компаньоны переговаривались шепотом, крадучись приближаясь к гостиной, впрочем, телевизор так орал, что можно было не опасаться.
Лола распахнула дверь и ввалилась в комнату.
– Ну, так я и знала! Они смотрят ток-шоу!
– Дожили, – вторил ей Маркиз и вдруг увидел на экране нечто удивительно знакомое.
Студия, полная народу, ведущий, а в центре та самая удачливая бывшая жена очень богатого банкира, что обобрала его при разводе до нитки. Против нее выступала средних лет коренастая женщина, дорого и хорошо одетая, с голосом, привыкшим отдавать приказы. Сейчас глаза ее сверкали, волосы стояли дыбом.
– Воровка! – кричала она, указывая пальцем на свою визави. – Ты опустилась ниже всех!
Бывшая банкирша, как помнил Леня по фотографии в глянцевом журнале, была хороша собой. Там, на парадном снимке, с великолепным изумрудным колье на шее. Блондинка с зелеными глазами, к которым очень шел изумруд. И к тому же фотошоп сделал свое дело. Сейчас же она явно была не в лучшей форме – прическа сбилась, глаза растерянно бегали, губы дрожали.
– Ой, как интересно! – Лола подхватила песика на руки и невежливо пихнула кота в бок. – Аскольд, подвинься же! Леня, это та самая тетка, хозяйка несчастного Персиваля?
Маркиз уже взялся за трубку телефона.
– Иван Францевич? – заговорил он. – Телевизор включите… знаю, что никогда не смотрите, но там любопытная информация… ага, первый канал, ток-шоу Авдея Монахова… да-да, где скандалят, «Пусть покричат», так и называется…
– Обокрасть мертвую собаку! – орала тетка. – Это мародерство! В Древнем Египте за это приговаривали к смертной казни. Замуровывали в стену!
– Что, правда, замуровывали? – Лола повернулась к Лене.
– Ну, эта тетка, если не замурует, то по стенке ее точно размажет.
Тут хозяйка камня перешла врукопашную. Блондинка оглушительно завизжала, пыталась спрятаться за ведущего, тот не растерялся и успешно уклонялся от кулаков хозяйки камня. Чувствовался большой опыт. Той, однако, удалось оторвать у него карман на пиджаке и поставить фингал под глазом блондинки.
Зрители наблюдали за всем в полном восторге – свистели и топали ногами. Наконец восстановили относительный порядок, и рядом с ведущим появился худощавый лысый человек в дорогом полосатом костюме, с улыбкой, напоминающий акулий оскал.
Как Леня правильно определил, мужчина оказался адвокатом того самого обобранного банкира. Алчно посматривая на блондинку, он объявил, что она в данный момент проходит свидетелем по крупному уголовному делу насчет кражи драгоценностей.
Блондинка сникла на глазах, залилась слезами, бормоча, что ничего не знала о том, что камень краденый. Она понятия не имела, что тот солидный приличный человек торгует краденым.
– За все ответишь! – пообещала хозяйка камня, и адвокат бывшего мужа улыбнулся своей акульей улыбкой.
– Все ясно, – сказал Леня, приглушив звук, – эта дура расхаживала с краденым камнем на шее по всей Москве, говоря, что колье досталось ей от бывшего мужа. Дошло до банкира, тот забеспокоился, выяснил приватно, кто ей его продал, проследил камень и сообщил его хозяйке. Та устроила шум, а под эту марку банкир добьется пересмотра дела и, глядишь, сумеет себе вернуть состояние.
– А не надо быть такой самоуверенной! – припечатала Лола. – Но знаешь, может, и к лучшему, теперь камень увидели все. Как и хотел Иван Францевич. Ой, как бы я хотела иметь такое колье! Но не судьба… так уж в жизни бывает, одним – виллы, яхты, драгоценности, а другим – вечное стояние у плиты, уборка и букет пожухлых гвоздик на Восьмое марта.
«Начинается, – вздохнул Маркиз, потихоньку выбираясь из гостиной, – вот как чувствовал, что нельзя Лолке смотреть на этот изумруд!».
Читайте об этом в книге Н. Александровой «Глаз ночи».
