— Что? — изумился Келп.
— Я сам не мог в это поверить, подумал, может, дырки в карманах, техник-смотритель, забирающийся в квартиру в мое отсутствие и ворующий наличные, как будто в таком доме может быть техник-смотритель, или какой-нибудь залетный воришка. Но, как выяснилось, причина была в моей общительности. Всякий раз, когда я улыбался, а мне улыбались в ответ, скажем, на улице, я давал им деньги.
— Это ужасно, — посочувствовал Келп.
— Ты знаешь, о чем я, — кивнул Арни. — Лучше буду злобным, противным и с деньгами, чем улыбающимся, противным и раздающим деньги. Полагаю, ты сожалеешь, что тебе не досталось ни цента.
— Это не важно, Арни, — успокоил его Келп. — Я и сам могу заработать на жизнь. Собственно, поэтому…
— Выкладывай, я понимаю, что ты пришел по делу, — оборвал его Арни. — Ты хочешь поскорее убраться отсюда, да и я тоже. Или ты думаешь, мне приятно находиться в собственной компании? Ладно, я знаю, что ты пришел по делу, давай с этим покончим, больше не скажу ни одного лишнего слова.
— Мне нужна кредитная карточка, — объяснил Келп цель своего прихода.
Арни кивнул. Засосал воздух сквозь зубы, словно это действие помогало думать.
Келп смотрел на январи.
— Сколько дней должна действовать эта карточка?
— Два дня.
— Это просто. Такая обойдется тебе недорого. Надо только научиться подделывать подпись. Присядь.
Келп сел за стол, на котором лежала стопка неполных календарей: авианосец с самолетами, два медведя и горшок с медом. тогда как Арни ушел в другую комнату, порылся там и вернулся с тремя визитными карточками, шариковой ручкой и коробкой из-под бумажных салфеток.
— Держи, — он разорвал коробку, чтобы Келп мог писать на внутренней стороне. — Потом я ее сожгу.
Келп перебрал кредитные карточки.
— Говард Джустин мне нравится.
— Попробуй.
Келп четыре раза расписался за Говарда Джустина на коробке из-под салфеток, потом сравнил свою роспись с той, что была на кредитной карточке.
— Для «О'Молли» сойдет, — вынес он вердикт.
Дортмундер высказал только одно пожелание: чтобы в автомобиле было место для ног, но оно оказалось невыполнимым.
— Это не компакт-модель, а мини-компакт, — пожаловался он.
— Да нет же, — возразил Келп. — В мини-компакте ты сидел бы на двигателе.
Какое-то время спустя единство автострады и горного ландшафта настолько успокоили Дортмундера, что он забыл про нехватку места для ног. Ему удалось поставить ноги так, что их не сводила судорога, верхняя часть тела достаточно удобно устроилась на сиденье, и время он проводил с пользой: не злился из-за недостатка места для ног, а думал о том, что может пойти не так.
К примеру, в городе могло произойти чрезвычайное происшествие в ту самую ночь, когда они воспользуются грузовиком с генератором. Или женщина из туристического бюро, направлявшая Куэрка, могла подложить какую-нибудь подлянку. О ней они ничего не знали, как и о ее мотивах. Не так могло пойти и многое другое.
Скажем, Родриго. Да, с одним Родриго они могли хлебнуть горя. Куэрк охарактеризовал его как мелкого жулика. Он мог в самый неподходящий момент попасть в полицию, у него могло не оказаться наличных, он мог просто не приехать за напечатанными деньгами. А может, такой же никому не известный, как и женщина-турагентша, он намеревался их кинуть или, хуже того, сдать полиции. Возможно, сам он и заслуживал доверия, но у него были ненадежные друзья, прознавшие о его планах и решившие срубить легкие бабки. Или у него была одна из болезней, которых хватало в Латинской Америке. Там-то на эти болезни внимания не обращали, а вот жители Нью-Йорка дохли от них, как мухи.
Так или иначе, поездка Дортмундеру понравилась.
Следуя полученным от Куэрка инструкциям, они съехали с Таконик-паркуэй в Дэрби-Корнерс, повернули на восток. Потом — на север, миновали Дэрбивилл, где Куэрк временно жил у своего кузена, направились в Сикамор, где на берегу Сикамор крик, скрытая лесом, находилась нужная им типография.
К Сикамору подъехали с юга, тогда как река втекала в город с севера, так что несколько миль они ехали вдоль реки, которая текла за полями и лесами справа от них, поблескивая под солнечными лучами.
Вдоль дороги им встречались фермерские дома, в некоторых еще жили фермеры. Коллапс местного сельского хозяйства, вызванный трогательной заботой политиков штата Нью-Йорк, привел к тому, что продукция некоторых ферм, мимо которых они проезжали, заставила бы первых поселенцев чесать затылок: там выращивали лам, коз, анемоны, страусов, рождественские ели, исландских лошадей, длиннорогий скот.
В городе торговля и промышленность встретили их на самой окраине: слева находилась лесопилка, справа продавали тракторы. Далеко впереди висел единственный в городе светофор. Пока они ехали к нему, слева частные дома чередовались с магазинами, а вот справа, после того, как они миновали площадку с тракторами, лес тянулся чуть ли не до самого перекрестка, где итальянский ресторан возвещал о возвращении цивилизации.
— Наверное, типография — там. — Келп снял руку с руля и махнул в сторону лесного массива.
— Точно.
— И только сосны и ели, чтобы и зимой людям не приходилось на нее смотреть.
— Очень предусмотрительно, — согласился Дортмундер.
В Сикамор они приехали раньше половины двенадцатого. Светофор встретил их зеленым светом, поэтому Келп быстро миновал перекресток и подъехал к «Сикамор-хауз», куда они намеревались заглянуть на ленч. Здание было очень старое, в два этажа, к первому примыкала большая открытая терраса. В окнах-витринах светились неоновые логотипы популярных марок пива.
Миновав «Сикамор-хауз», на большом окне-витрине они прочитали надпись «ТУРИСТИЧЕСКОЕ БЮРО «СЕМЬ ЛИГ». На этот раз Келп руку от руля отрывать не стал, только повернул голову: «А здесь работает она».
— Понял тебя.
Келп доехал до северной границы города: кладбище — слева, церковь — справа, надпись на большом щите перед ней: «ИДИ И ГРЕШИ ДАЛЬШЕ». На пустой автостоянке у церкви Келп развернулся и теперь поехал на юг. «Поглядим, что видно с моста».
На этот раз у светофора им пришлось остановиться на красный свет. Кроме них, у перекрестка стояли еще несколько автомобилей, как местных жителей, так и туристов. Когда зажегся зеленый свет, Келп свернул налево. Рукотворный лес, соответственно, оказался справа, река — впереди. Перед самой рекой вправо уходила двухполосная дорога. У съезда высился здоровенный щит, с черной надписью на белом фоне:
«ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ ТИПОГРАФИЯ «СИКАМОР КРИК»
ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН»
Дортмундер оглядывался, ударяясь ногами об углы и стенки автомобильного салона, пытаясь хоть что-то разглядеть поверх и между сосен и елей, которые росли вдоль берега, но не видел ничего, кроме участков частной дороги. «Здорово ее спрятали», — прокомментировал он.
На другом берегу реки перекрестков не было, как, собственно, и самого города. Все дома остались у них за спиной, по другую сторону дамбы. Здесь же заросшие лесом холмы становились все выше, дорога петляла между ними, и разворот Келп и Дортмундер нашли только через семь миль, перевалив через гребень хребта. Компанию развороту составляла площадка для отдыха, с которой все желающие могли полюбоваться горами Беркшир в Массачусетсе.
Засматриваться на горы Беркшир они не стали, сразу двинулись в обратный путь, не обращая внимания на то, что позади скапливалось все больше попутных автомобилей. Им хотелось разглядеть хоть какие-то признаки типографии, укрывшейся за стеной леса. Не разглядели.
— Если он будет осторожен со светом и шумом, — заметил Келп, — все должно пройти гладко.
— Я бы все-таки хотел туда попасть, — ответил Дортмундер. — Чтобы осмотреться.
— Мы с ним это обсудим, — кивнул Келп.
На ленч они приехали слишком рано. Келп поставил автомобиль на стоянку у «Сикамор-хауз», среди нескольких других автомобилей, владельцы которых не знали, что для ленча еще рановато, и они вылезли из кабины, чтобы поразмяться. Джон несколько раз демонстративно присел и помассировал бедра, чего Келп предпочел не заметить.
— Пожалуй, я загляну в «Семь лиг», — сказал он.
— А я прогуляюсь. — Голосом Дортмундер давал понять, что мучается от боли. — Боюсь, как бы ноги не свела судорога.
Они разделились, и Келп зашагал к туристическому бюро «Семь лиг», которое занимало центральную часть одноэтажного оштукатуренного и выкрашенного белой краской дома. Справа от турбюро находился пункт проката видеофильмов, слева — багетная мастерская.
Келп открыл дверь «Семи лиг», и тут же звякнул колокольчик. Он переступил порог, закрыл дверь за собой, и колокольчик звякнул вновь. Мгновением позже послышался женский голос: «Одну минутку! У меня клюнуло».
