Ознакомительная версия.
– Виола Ленинидовна, – окликнула меня редактор. Я повернулась.
– Вы забыли ботинки, – сообщила Олеся Константиновна и ткнула ручкой вниз.
Я опустила глаза и онемела. Так вот почему ступни ощущают ворс, я очутилась на ковре просто в колготках. Понятно теперь и отчего сапожки все время норовили соскользнуть у меня по дороге с ног. Возле стула спокойно стояли полуботинки Олега, а мой муж носит сорок второй размер.
Олеся Константиновна с интересом глянула на меня, нелюбезная девушка тоже наконец оторвала взор от компьютера и уставилась на мою обувь. Глупо хихикая, я подхватила баретки Куприна, вышла босиком в коридор, потуже затянула шнурки и, шаркая, словно дряхлая бабка, пошла домой.
В квартире горел скандал, из кухни слышались негодующие вопли Маринки Рымниной, нашей соседки снизу.
– Что за шум? – поинтересовалась я, влетая в помещение.
Следующие слова застряли в горле. Повсюду были лужи и грязь. Тамарочка, стоявшая с тряпкой, вздохнула:
– Кто-то заткнул пробку в раковине, пустил во всю мощь воду и ушел. Кристя занималась английским, а я, на беду, заснула. Проснулась, когда Маринка в дверь звонить начала.
– Между прочим, – понеслась в атаку соседка, – вы нас капитально затопили, обои поотлетали, штукатурка осыпалась, паркет начал вздуваться. Придется ремонт делать, за ваш счет! Имейте в виду, я этого так не оставлю…
– Мариша, – миролюбиво сказала Томочка, – ты не волнуйся, естественно, мы оплатим все расходы, только скажи сколько!
Не ожидавшая такой реакции соседка осеклась, потом пробормотала:
– Подумать надо.
Когда обозленная Маринка ушла, я удрученно воскликнула:
– Я забыла про пробку и про воду, вообще все из головы вылетело, представляешь, мою книгу собрались напечатать!
Тамарочка опустилась на стул:
– Да ну! Вот это новость! Ради нее стоило затопить весь подъезд!
Всю следующую неделю я просидела над рукописью, старательно превращая Володю в Валю и убирая описание природы. Желание увидеть свой опус напечатанным было настолько сильным, что я была готова на все, лишь бы суровая Олеся Константиновна благосклонно кивнула. Не понравилась редактору старенькая мама одной из героинь? Не беда, превратим бабушку в бойкую двоюродную сестрицу. Отталкивают восторженные слова о закате солнца? Значит, вымараем все. Я не гордая, и потом, небось Олеся Константиновна лучше меня знает, как следует писать детективы.
Через семь дней я похудела на четыре кило, осунулась, и Олег отнял у меня рукопись со словами:
– Заставь дурака богу молиться, он лоб расшибет. Отдохни, успеешь исправить!
– Дай сюда, – заорала я, – пятнадцатого в десять ноль-ноль следует представить готовый текст, а мне еще двадцать страниц править!
Муж постучал пальцем по лбу.
– Совсем ума лишилась! Сегодня двенадцатое, времени полно.
Я легла на диван и мигом заснула, чувствуя невероятную усталость во всем теле. Честно говоря, это удивительно. Ладно бы носила тяжелые сумки или стирала вручную пододеяльники… Так ведь просто сидела и водила ручкой по бумаге, отчего же так притомилась!
– Эй, Вилка, – раздалось издалека. Стряхнув с себя остатки сна, я села. Томочка протягивала трубку.
– Извини, разбудила, но мне кажется, это важно.
– Виола Ленинидовна, – донеслось из мембраны, – вас беспокоят из кардиореанимации сто шестьдесят девятой больницы, не могли бы вы подъехать к нам сейчас?
Я посмотрела на часы: девять вечера.
– Мне? В больницу? В такое время? Зачем? Голос врача стал громче:
– Анастасия Федоровна Бабкина вам знакома?
– Аська? Конечно, мы дружим со школы, ходили в один класс!
– Ее привезли сюда пять дней тому назад с инфарктом.
– Боже! Но она же совсем молодая!
– К сожалению, сердечно-сосудистые заболевания не зависят теперь от возраста. Сейчас ее состояние более или менее стабилизировалось, но она находится в крайнем волнении и требует вас. Понимаю, что поздно, но Бабкиной нельзя нервничать, а Анастасия Федоровна страшно беспокоится.
– Еду, – коротко ответила я и побежала в ванную. Зачем понадобилось Аське вызывать Меня? Олега, как всегда, не оказалось дома. Муж успел убежать, пока я мирно дрыхла под пледом, поэтому пришлось похоронить надежду на то, что он довезет меня до больницы. Безрезультатно прождав автобус, я поймала бомбиста и докатила до места назначения в полном комфорте, в тепле и под приятную музыку.
Аська выглядела ужасно. Маленькое личико терялось на огромной подушке, сливаясь по цвету с серовато-желтоватой наволочкой.
– Привет, – слишком бодро сказала я, – как дела? Валяешься тут, симулянтка, чужое место занимаешь. Заканчивай кукситься, доктор говорит, что скоро тебя выкинет отсюда.
Ася медленно распахнула огромные глаза и пробормотала:
– Вилка, пришла!
– Конечно, ты же позвала. Что случилось? Принести продуктов или вещи какие?
– Закрой дверь поплотней, – прошелестела Ася, – сядь на кровать.
– Лучше на стул, чего же грязными джинсами и прямо на белье.
– Нет, – забеспокоилась подруга, – сюда, на одеяло, не хочу, чтобы кто-нибудь услышал, ближе садись.
На ее лбу заблестели капли пота, испугавшись, что Аське станет хуже, я устроилась прямо возле ее лица и забормотала:
– Не волнуйся, говори спокойно. Ася с трудом подняла тонкую руку.
– Ляля пропала.
Я постаралась не измениться в лице. Бедная Аська, не всякий способен пережить спокойно такое горе, как смерть единственной, нежно любимой дочери. Кажется, у Аси поехала крыша.
– Ляля пропала, – повторила подруга, хватая меня бледными ледяными пальцами, – только на тебя надежда, найди ее.
Мне стало страшно. Погладив Асю по спутанным волосам, я осторожно произнесла:
– Ты только так не волнуйся, пожалуйста. Скажи, где Сережка?
– В командировку, как всегда, укатил, – прошептала подруга, – деньги зарабатывать.
Я только вздохнула. Сергей не самый заботливый муж. Жена попадает с инфарктом в реанимацию, а супруг преспокойненько отправляется прочь.
– А Розалия Никитична с кем?
– К ней Андрей переехал, – прошелестела Аська, – умоляю, найди Лялю. Господи, какой ужас! А все Ежи, его выдумка! Ну почему я согласилась! Испугалась скандала! Сережа сказал, что убьет меня, он может…
Вспомнив тихого, застенчиво улыбающегося Сергея, я перепугалась окончательно. К Аське следует срочно вызвать психиатра.
– Найди Лялю, – задергалась больная.
– Ася, – сурово сказала я, – Ляля умерла, мы кремировали ее, неужели ты не помнишь?
– Нет, это не она.
– А кто?
– Другая девочка.
Все понятно, следует немедленно поставить в известность лечащего врача.
– Ты думаешь, я с ума сошла?
– Нет, конечно, ты просто устала, надо отдохнуть, поспишь сейчас спокойно, и все пройдет.
– Ляля жива!
– Конечно, конечно.
– Это правда!!!
– Безусловно, вот что: полежи, я сейчас приду.
– Если пойдешь к врачу и вызовешь психиатра, – с мрачной решимостью сказала Аська, – если не поверишь мне и станешь считать психопаткой, если не поможешь, я сегодня же покончу с собой, ясно?
Я испугалась:
– Только не волнуйся!
– Сядь назад.
– Ладно.
– Слушай!
– Говори.
– Ляля жива, – выпалила Ася, – она и не думала умирать, мы кремировали другого ребенка, так придумал Ежи. Мне затея показалась правильной, а теперь вижу, что совершила страшную глупость, просто безумие, словно под гипноз попала. Мне не нужен Ежи, найди Лялю!
Лицо Аськи приобрело синевато-розоватый оттенок, лоб снова вспотел, руки затряслись.
– Думаешь, почему я инфаркт спустя почти неделю после поминок заработала? – свистящим шепотом спросила она. – Отчего у меня сердце сразу, когда труп в кровати увидала, не разорвалось? Да потому, что не Ляля умерла, а другая, Ирочка Забелина.
В глазах подруги метались мрачные огоньки, и я внезапно с ужасом поняла: Аська совершенно вменяема, а то, что она сейчас рассказывает про Ляльку, дикая правда.
– Ну-ка, – прошептала я, поудобней устраиваясь на высокой кровати, – быстро выкладывай все!
Первая часть истории выглядела вполне обычно. Асе всегда хотелось иметь ребенка, но в браке с Андреем это не удалось. Бабкина очень хорошо относилась к первому мужу, можно сказать, даже любила его. Андрей устраивал ее со всех сторон, но дети-то не получались. А потом выяснилось, что у Андрюшки есть любовница… Аська развелась и поняла, что сглупила. Умная женщина не уходит от супруга в никуда. Сначала требовалось найти ему замену.
Примерно полгода Ася прожила одна, не видя вокруг никакого достойного кандидата. Все попадавшиеся на пути мужики были, как один, разведенными, с детьми. Асе же хотелось, чтобы ее долгожданный ребеночек оказался единственным, она мечтала, чтобы ее крошка получила родительскую любовь и ласку целиком, не деля ее со сводным братом или сестрой. Да и алименты не хотелось отдавать на сторону.
Ознакомительная версия.
