Даша вздохнула в очередной раз и с сомнением поскребла кончик носа. В таком случае ей понадобятся деньги на билет и на проживание. А где их взять? Задачка… Но ведь Кока что-то твердил там про восемь килограммов и миллион долларов? Или миллион долларов весит восемь килограммов?
«Миллион долларов…» Придвинув чашку, Даша отхлебнула чай и слабо усмехнулась. Когда-то у нее была подруга со странным именем Лекха. Лекха отличалась ленивой созерцательностью и своеобразным скепсисом к происходящим вокруг переменам. Ее мало интересовали проблемы перестройки и гонки вооружений, еще меньше – проблемы бизнеса и первичного накопления капитала.
– Дурак твой Карл Маркс был, – говорила она со знанием дела выпускника кафедры капитализма. – Только деньги у Энгельса стрелял, да детей горничным делал. Чего он о капитале-то мог знать?
Бизнес в России Лекха считала чем-то вроде неприличной болезни, а при слове «миллион» лишь иронично пожимала плечами.
– Миллион – это не деньги. Вот сто рублей – это деньги. Пятьсот рублей – это деньги. А миллион… нет, это не деньги.
Даше оставалось только сожалеть, что она не обладает философским складом ума своей приятельницы. Такие цифры, как миллион, непроизвольно будоражили ее и без того буйное воображение. В самом переливчатом звучании слова чудились интриги, погони, страстные поцелуи на подножке поезда и тому подобные страсти. Но бросить из-за этого остатки спокойной жизни? Потратить последние деньги на билет и примчаться без всякого предупреждения в Москву?.. И почему, кстати, в Москву, ведь Макеев мог свою находку спрятать в любой другой части света…
Сомнения терзали ее все сильнее.
А с другой стороны – что ей терять? Последние триста долларов? Так от них все равно ни холодно ни жарко. У нее нет ни обязанностей, ни привязанностей. Ее никто нигде не ждет.
Даша обхватила руками колени и принялась раскачиваться. Все выглядело слишком заманчиво: прочитать свои дневники, обнаружить то место, где Кока мог что-то спрятать и… И что? Добыть славу и, возможно, тот самый пресловутый миллион.
Она уговаривала себя и сама себе не верила.
2
Наконец было решено подойти к создавшейся проблеме с научной точки зрения, то есть, взвесить все за и против. Сначала за. Здесь, в Праге, ее ничто не держит. Позади три месяца полной пустоты и безделья, ни одного близкого человека рядом. Дальше может быть только хуже. Может быть, конечно, и лучше, но это вряд ли, это не для таких неудачниц, как она. Затем, если она займется историческими или, вернее, археологическими изысканиями, то, вполне возможно, никакого клада и не найдет, но по крайней мере у нее возрастет вероятность найти работу по специальности, что само по себе ценно. Если конечно кому-нибудь сейчас нужны искусствоведы советского периода.
Теперь против. У нее на это нет денег.
Даша пожала плечами: вот что значит все спокойно обдумать. Значит, придется продать оба кольца.
А в самом деле, что ей остается делать? Или – или. Или пускаться в авантюру, с ужасом ожидая, чем все закончится, или устраиваться на работу в соседний продуктовый магазин и тихо-мирно гнить там до конца своих дней.
От последней мысли рыжие кудри встали дыбом. И ради этого она жила? Ради этого умер Кока?! Ну уж нет! Возможно, последние пять лет и превратили ее в домашнюю гусыню, но никакие силы в мире не заставят ее закончить свою единственную, пусть и не самую лучшую жизнь, тупой наседкой, бессмысленно высиживающей яйца. Промелькнула мысль, что на самом деле никаких яиц у нее нет, но Даша тут же решила, что это аллегория и не в яйцах дело.
Итак, ее задача найти то, что нашел Кока. Нашел и спрятал. Или не прятал, а просто нашел? В любом случае разгадка этой истории – в ее дневниках и нужно только найти нужную страницу. Открыть и прочитать.
Даша отставила кружку и снова взяла в руки разноцветные книжечки. Их страстное, бурное содержание внушало уныние: разобраться в нем ее мозгов явно не хватит – тут нужен специалист.
Глава 6
1
Анечка мучилась. Аня страдала. Анна потеряла покой и сон. Два раза в неделю она включала телевизор и смотрела это проклятое ток-шоу «Prima ego» – передачу для людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. А он был ведущим. И он был мужчиной. Мужчиной с красивым именем Эдуард и еще более красивой фамилией Лаймонис.
Аня стояла, прислонившись лбом к холодному осеннему окну. За стеклом повисла темная безнадежность, такая же темная, как и в ее душе. Если в ближайшее время она не найдет способ познакомиться с Эдуардом, это будет конец. Конец всему.
Девушка неподвижным взглядом смотрела на залитый дождем двор.
Где-то за стеной неожиданно громко соседские часы пробили семь.
Аня вздрогнула. Семь вечера. Время утекает, словно вода сквозь песок, а у нее нет даже намека на план. Сколько же еще понадобится дней и часов, чтобы найти подходящее решение? Решение задачи, подвластной каждой встречной идиотке и только ей – нет.
Привычным жестом заправив волосы за уши, девушка перевела взгляд на настенные часы. Действительно, семь.
Она отошла от окна, присела за стол и уронила голову на руки.
2
Анечка Петрова, хрупкая невысокая девушка, была умна, сдержана, доброжелательна, и окружающий мир ее вполне устраивал. Ее устраивала даже собственная непримечательная внешность.
– При современном развитии косметологии можно и жабу превратить в мисс Америка, – справедливо замечала она в ответ на упреки своих более эффектных подруг. – Было бы ради кого.
Во всем остальном Петрова была гением. Ее специальностями являлись матанализ, программирование, а так же техника решения нестандартных задач. В Университете ходили легенды о выдающихся способностях скромной студентки факультета вычислительной математики и кибернетики, а преподаватели зачастую испытывали даже чувство неловкости, принимая у нее экзамен, ибо в отличие от девяноста девяти процентов своих сокурсников Петрова предметы не учила – она их познавала. Если что-то казалось ей лишним или ненужным, она подходила в начале семестра к будущему экзаменатору и просила поставить тройку, замечая, что при необходимости ответы на билеты может выучить и наизусть, но это ненужная трата времени как для нее, так и для них.
В любой ситуации Аня находила простое, изящное и единственно верное решение, даже если речь шла о том, как пяти студенткам гульнуть в ресторане, когда в карманах в общей сложности двадцать пять последних рублей, а до начала спецсеминара – сорок минут. И хотя мужчин тянуло к ней, девушка оставалась равнодушной к противоположному полу. Ей нужен был равный.
3
У соседей опять завизжала дрель, Аня застонала – еще неделю соседского евроремонта и можно будет выбрасываться с балкона.
Звук становился все пронзительнее. Сменяя громовые удары молотка, победитовое сверло с каким-то инквизиторским скрежетом впивалось все глубже в бетон, в мозг, во всю ее жизнь… После очередной душераздирающей трели Аня схватила со стола чашку и со всей силы запустила в стену. Звук разлетающегося в пыль фарфора вернул миру реальность. Аня вздрогнула и с удивлением увидела, как остатки чая медленно стекают по кафелю. Она встала, взяла тряпку и принялась оттирать стену.
Нет, это никуда не годится. Ситуация явно выходит из-под контроля. Она уже не в силах справится с собственными эмоциями. Образ гибкого, мускулистого тела красавца ведущего преследует ее и днем и ночью, становится навязчивым кошмаром. Кстати, почему она зафиксирована на теле, а не на глазах или, например, волосах? Почему даже на экране телевизора она боится взглянуть ему в лицо?
Впервые в жизни Анна испугалась. Вытянув руку вперед, она с удивлением увидела, как дрожат ее пальцы. И сразу же стало легче – сквозь сумятицу и сумрак, царящие в душе, мозг хладнокровно зафиксировал естественную реакцию организма на стресс. Значит, все в порядке. Значит, просто нужно искать выход.
