– Ничего нового.
– Жаль.
– Придется тебе вентилировать вопрос самому.
Генерал вдруг многозначительно показал мне кулак с поднятым большим пальцем.
– На месте! В Садограде.
– Утвердили?
Я на всякий случай добавил вопросительной интонации.
– Час назад твою кандидатуру, Денис…
Шеф позабыто чихнул.
– Единогласно утвердили! – рявкнул я безоглядно.
– Да, Президент дал окончательное добро.
Я крутанулся на каблуках в служебном рвении.
Значит, не зря портил зрение и обильно поллюционировал, созерцая академическую порнушку!
Поймал равновесие.
Значит, не зря изучал садоградский макет вдоль и поперек!
Вытянулся по стойке смирно.
Значит, не зря штудировал паразитологический справочник!
Взял равнение на генерала.
Значит, не зря копался в ученых привычках, достоинствах и недостатках!
Расслабился без команды.
Значит, не зря валил ночные мишени!
Снова проделал полный оборот кругом.
Значит, не зря мучил спарринга!
И замер перед генералом в полной боевой готовности.
Значит, не зря прорвался в кремлевскую сотню под номером девяносто два!
– Ты бы еще гопака сплясал!..
Настроение шефа не уступало моей чуть показушной эйфории.
– И спляшу!..
– После возвращения из Садограда.
Генерал неожиданно трижды сплюнул через левое плечо.
Я поддержал народное суеверие.
– Ну, а теперь, Денис Денисович, пройдемте в арсенал, где вам вручат именное секретное оружие.
Генерал не хохмил.
Я тоже.
– С радостью!
– А знаешь, что окончательно склонило Фортуну в твою сторону?
Промолчать иногда полезно.
– Обилие версий, которое ты выдал по хронологическим фактам.
А иногда и не очень.
– В особенности про кинорепертуар и яблоки.
Генерал вернулся в ранжирный официоз.
Я тоже.
И мы, чрезвычайно серьезные, вышли в особый коридор и зашагали к секретному арсеналу кремлевской сотни.
Глава 6 Гордость разведпрома
Но побывать в арсенале мне так и не пришлось.
Шеф свернул в какой-то едва заметный закуток и открыл безымянную дверь.
Миновав длинный коридор, напичканный запрещающими надписями, блокирующими системами и камерами наблюдения, мы наконец очутились всего лишь в генеральских апартаментах.
Кабинет на Базе ничем не отличался от основного кабинета в Кремле.
Та же квадратура площади.
Такой же стол, кресло, телефоны и сейф с кактусом-двойником.
Стандартный портрет гаранта Конституции.
И даже послеремонтные запахи присутствовали в нужном объеме.
Я послушно занял офисный стул и наконец-то нашел хоть одно кабинетное отличие: у этого стула жесткая спинка была отрегулирована точно под мой рост.
Генерал, устроившись в кресле, не торопясь, отомкнул сейф.
– Главное твое оружие, Денис, – шеф извлек из секретного вместилища объемистый футляр, – это фотоаппарат.
– Лучше бы пистолет с глушителем или крупнокалиберный пулемет.
– Фотоаппарат идеально подходит как основная единица снаряжения для поиска метеоритов. Он подкрепит твою легенду, замотивировав лишний раз твое прибытие в Садоград, и не вызовет ни малейшего подозрения у любопытствующих.
– Мне кажется, у этой маскировочной штуковины много дополнительных функций.
Родная оборонная промышленность наконец-то вышла на передовые шпионские рубежи.
– Мощнейший объектив с ночным виденьем и с дополнительной возможностью проникать сквозь стены.
– Красотища!
– Последняя разработка.
Шеф положил футляр на стол.
– Перед вылетом активируешь.
– Идентификация по зрачку?
Папиллярный код почему-то вышел из моды.
– Да. Плюс активная защита против чужака.
– Самоуничтожение предусмотрено?
Я и без Алексея Николаевича знал ответ на этот вопрос.
– Думаю, если оно и сработает, то не в твоих же руках.
Мы оба синхронно улыбнулись в надежде, что электронное чудо вернется из Садограда целым и невредимым.
Шеф продолжил:
– Микрофон улавливает голос в автоматическом режиме. Видеосъемка с полуминутной частотой так же уходит на спутник. Тебе даже кнопки не придется нажимать.
Шеф обернулся на скромный портрет гаранта Конституции, сиротливо пребывающий на торцовой стене, покрашенной в цвета государственного флага.
– Будешь глазами и ушами Президента.
Честь, конечно, мне выпадала неимоверная, но я попробовал для гонору чуть взбрыкнуться.
– Алексей Николаевич, меня, привыкшего атаковать и обороняться, хотят превратить в элитного, но пассивного соглядатая?
Генерал не ответил на провокацию.
– Выходит, мне предстоит быть только носителем этого гаджета и собирать информацию для других!
– Не для других, а для первого лица в государстве.
Шеф почти вытянулся в струнку перед скромным портретом.
– Разумеется, я тоже буду в курсе твоих дел, и любая твоя просьба, высказанная мимоходом, будет мгновенно исполнена.
– Не сомневаюсь.
Я нагло посмотрел на портрет гаранта Конституции.
– Можно, я буду ежедневно заказывать горячую пиццу с анчоусами?
За Президента ответил генерал:
– Если пицца поможет в расследовании, то заказывай хоть по десять штук. Доставим прямо из Москвы.
Генералу-то шутить дозволялось…
Я же оставался практически без двусторонней связи.
– Как я понимаю, вы будете сами принимать решения, опираясь на факты, добытые мною?
– Президенту нужна неотфильтрованная информация из первых рук.
Шеф переглянулся с верховным главнокомандующим.
– Нужна полная и чистая правда!
Смирившись на роль поставщика самых свежих новостей из недр Садограда, я заверил генерала, что новостей будет выше крыши.
– Все правильно, Денис.
Генерал осторожно повернулся спиной к портрету.
– От тебя будет зависеть не только судьба флагмана продовольственной безопасности, но и судьба кремлевской сотни.
– Понимаю, не дурак! Первое дело провалить нельзя ни в коем случае.
– Нам важно доказать Президенту, что кремлевская сотня гораздо эффективней всех официальных комиссий и органов, вместе взятых.
Настало время соглашаться с генеральскими банальностями.
– Докажем, еще как докажем!
– Но при этом, Денис, полная конфиденциальность, полная. Президент, я и ты.
– В таком формате работать будет чрезвычайно занятно.
– Зачем раздражать другие ведомства оголтелой конкуренцией…
– Точно.
– Ни при каких обстоятельствах – я подчеркиваю: ни при каких – ты не должен обозначать свою принадлежность к кремлевским структурам.
Генерал пододвинул футляр.
– Я буду пристально анализировать каждый твой шаг и в случае чего лично приду на выручку.
– Жуть! Самостоятельные оперативные действия под жестким контролем начальства.
– По-моему, наоборот.
Генерал явно скромничал.
Я же проникся всей ответственностью и за будущее Садограда, и за будущее кремлевской сотни.
– Готов приступить к выполнению задания немедленно!
– Денис, учти: для чистоты эксперимента соблюдай полное сексуальное воздержание. Ты государево око, но не член.
– Алексей Николаевич, я же в импотенты готовлюсь.
– Знаю я тебя, импотента… В общем – ни-ни.
– Как скажете!
Я сгреб заветный футляр.
– Расставаться более чем на три минуты с фотоаппаратом не рекомендуется. Так что держи всегда и всюду при себе.
– А как насчет подзарядки?
– Месяц протянет. Но ты, надеюсь, управишься быстрей.
– Постараюсь.
– Ну иди собирайся, – генерал посмотрел на часы. – Вылет через три часа.
– Слушаюсь.
Выходя из кабинета, я еще не чувствовал себя ни президентским глазом, ни президентским ухом, но уже проникся, что мои ежесекундные действия будет оценивать не только мой внутренний голос, не только собственные честь и совесть, но и сам гарант политических свобод и экономической воли.
Каждое мое слово, каждый мой взгляд и каждый жест.
А в таком режиме требуется круглосуточная бдительность и тотальная концентрация.
Глава 7 Метеоритная экипировка
За два часа до рейса я под присмотром специалиста активизировал фотоаппарат с чудесной начинкой.
В темпе прошла экипировка под охотника за небесными камнями.
Ботинки на вибрамах, разношенные неизвестным салабоном.
Станковый рюкзак, прокопченный кострами.
Куртка на двойном синтепоне с дюжиной больших и малых карманов.
Джинсы подошли мои, как и гражданские трусы, рубаха в крупную шотландскую клетку и майка-безрукавка с улыбающимся колобком.
У меня с этим бродягой, проколовшимся на хитручей и голодной Лисе, давние отношения.
Колобок настраивает меня на повышение осторожности в особо неприятные моменты.
Не хочется быть заживо съеденным.
Выдача прочих наукообразных мелочей тоже прошла без заминок.
За окном личный состав кремлевской сотни, разбившись на изолированные пятерки, готовился не жалея сил к тому, чтобы стать кошмарным сном для чиновничьей своры, погрязшей в коррупции, и для прочей нечисти, мешающей адаптации народонаселения к бытию в условиях, приближенных к капиталистическим.
