И вот вчера такой день наступил. Причем ничто не предвещало грядущих неприятностей. С утра я, как обычно, вышла на работу, и никто не устраивал скандалов, и ничего не пропало и не разбилось. Лариса явилась к одиннадцати, как всегда, обозвала нас всех лентяйками и идиотками — все как обычно, только в этот раз я отчего-то решила ей ответить. И ответила. Да так здорово, что начальницу чуть удар не хватил. Детство мое прошло на улице и в котельной у дяди Вити. Просто удивительно, сколько всяких слов оседает в памяти маленького ребенка и вспоминается в нужный момент!
Итак, Лариса сказала мне, чтобы я убиралась вон. Я даже обрадовалась — осточертело глядеть на ее физию. Наложит на морду килограмм штукатурки и думает, что может всем хамить!
И вот, когда я ползла домой нога за ногу, с тоской думая о встрече со свекровью и о поисках новой работы, я вдруг увидела своего мужа Кирюшу.
Мы, то есть они с мамашей живут на Старо-Петергофском проспекте, почти напротив кинотеатра «Москва». Недалеко проживает их дальний родственник Сергей, тот самый, что был свидетелем на нашей свадьбе. Скажу сразу, прожив в этой семейке больше полутора лет, я так и не узнала степень их родства, да и не слишком, честно говоря, этим вопросом интересовалась. По непонятным причинам Сергей опекал Кирюшу и его мамашу. Возможности у него были — он работал в какой-то крупной фирме, зарабатывал неплохие деньги. Жил он с семьей — женой и сыном — в квартире на Рижском проспекте, которая осталась ему от рано умерших родителей. От нас до него было рукой подать — немного пройти по Курляндской улице, потом под арку и через проходной двор мимо детского садика выйти на Рижский. А там уж совсем близко.
Домами мы не дружили, потому что жена Сергея Лида очень не любила мою свекровь. В глубине души я ее понимала, но Лидка сама имела отвратительный характер, она чуть не в глаза называла нас всех бедными родственниками и приживалами, которые так и норовят присосаться к Сергею. Может, про свекровь это и правда, но я-то тут при чем? В общем, мы не дружили, к себе Сергей нас не приглашал, но сам иногда забегал на огонек.
И вот сейчас я увидела, как Кирюша выходит из дома Сергея. То есть я-то у него никогда не была, но Кирилл показывал мне сам этот дом и угловой подъезд. Еще я знала номер квартиры — седьмой, на четвертом этаже. Вот из этого самого углового подъезда и выходил сейчас мой муженек.
Первым побуждением было его окликнуть, уж очень тошно мне стало после скандала с Ларисой, хотелось простого человеческого участия. Вряд ли я получила бы его от Кирюши, но все же отвлеклась бы на болтовню с ним и малость отошла. Я задержалась на долю секунды и тут увидела, что следом за ним из подъезда выскочила крепенькая такая девица в розовом платьице и розовых босоножках. Девица подскочила к моему мужу и обняла его за талию. Он тоже обнял ее, но рука его спустилась гораздо ниже талии и ущипнула девицу за крепкую попу. Эта дрянь счастливо завизжала, и они пошагали прямо мне навстречу, она — заглядывая ему в глаза и повизгивая от удовольствия, а он — прилепившись к ее толстой заднице, как будто там медом намазано.
В глазах у меня потемнело, и опомнилась я только за водосточной трубой. Женщина впереди изумленно оглядывалась — ее поразил мой прыжок. Как пума на охоте! Никогда не подозревала у себя таких способностей.
Сейчас я думаю, что инстинкт самосохранения сыграл со мной злую шутку. Нужно было не отпрыгивать в сторону, а встать на пути у сладкой парочки и сразу же расставить все точки над i. Даже если бы мы разодрались, прохожие не дали бы нам друг друга изувечить. Вызвали бы милицию, отволокли в отделение — все лучше, чем мое положение сейчас — лежу в морге с больной головой и понятия не имею, что теперь делать.
Платье на девице было слишком коротким, оно все время собиралось на упитанной заднице в гармошку. Глядя вслед мужу и его любовнице, я невольно задала себе вопрос, который волнует всех женщин в моей ситуации: «Что он в ней нашел?» Девица была самая обыкновенная, ничего собой не представляла, как говорил все тот же дядя Витя: «Такие на рынке пять копеек пучок!» Разве что задница немного выпадала из общей картины — слишком толстая. Так, может, это и привлекло Кирюшу?
Тут я заметила, как муженек поднял свободную от девкиной задницы руку и помахал неказистой «пятерке». Они погрузились на заднее сиденье, и девица тут же впилась моему благоверному в губы жарким поцелуем. Он был явно не против. Не намиловались, значит!
Насчет того, чем они занимались у Сергея, у меня не было ни малейших сомнений. Лида с сыном на все лето уехали к ее матери в Ейск, они проводят там каждое лето, так что дома никого не было. Нет, если бы я засекла их на месте, Кирюша стоял бы насмерть. Он уверял бы меня, что Сергею вдруг стало плохо и он вызвал родственника, чтобы ему помогли, а эта девушка — квалифицированная медсестра или вообще доктор! Непонятно только, какое место она лечит! То есть как раз понятно!
Но я точно знала, что Сергея не может быть дома. Вчера он позвонил и попросил передать свекрови, что он уезжает в командировку на несколько дней. Значит, мой благоверный взял у него ключ от квартиры, чтобы поливать там цветы, а девица — специалист по комнатным растениям.
Машина давно уехала, а я все продолжала стоять за водосточной трубой, как дура. Впрочем, я и есть полная дура. Осталась при пиковом интересе, как говорит тетя Галя, то есть без работы, без квартиры, без денег и без мужа. Впрочем, это-то как раз небольшая потеря.
— Девушка, вам плохо? — У тротуара остановилась серебристая «Ауди», и оттуда выглянул волосатый тип в черной рубашке. — Вас подвезти?
Знаю я, куда ты меня подвезешь, очнулась я от столбняка, небось, если бы старушка упала на дороге, фиг бы остановился!
— Отвали, — сдержанно посоветовала я волосатому типу, — езжай, куда ехал.
Мужик разочарованно матернулся и ударил по газам. Я же побрела домой, потому что больше не было сил куда-то тащиться. Да и некуда. Грузить тетку своими проблемами я не собиралась. Тем более что помочь тетя Галя ничем не сможет, только расстроится.
Итак, я потащилась домой, в этот гадюшник, в это жабье болото.
Свекрови не было дома, кажется, вчера она лопотала насчет какой-то очередной инвентаризации в своей библиотеке и грозилась прийти попозже. Я беспрепятственно проникла в ванную и уставилась на свое отражение в старом мутноватом зеркале.
Все было при мне — темные пышные волосы, глаза, которые мужчины называют зелеными, когда хотят сделать мне комплимент. И лицо, и фигура были в полном порядке. Но не зря тетя Галя вздыхала по этому поводу — не родись красив, а родись счастлив...
Нельзя сказать, что я слишком расстроилась, узнав, что муженек подцепил себе толстозадую девку в жутком розовом платье. Откровенно говоря, Кирюша надоел мне хуже горькой редьки. А уж про его мамочку и говорить нечего. Однако я все же соблюдала приличия — не подливала ей дихлофоса в чай и не изменяла ее сыну. Сколько раз в той же аптеке мужчины, привлеченные моей яркой внешностью, приглашали меня в ресторан или в клуб. Я всегда отказывалась, заявляя, что меня дома ждет муж. И что я получила в результате? Никакой радости ни днем, ни ночью!
Я, конечно, ничего такого и не ждала, но все же девушке с моей внешностью можно было выбрать себе мужа и получше... То есть побогаче и без свекрови в качестве нагрузки...
Усилием воли я прекратила себя жалеть и сосредоточилась на мысли, что же сейчас делать. Выходило, что делать нечего. Нужно промолчать о том, что видела, и с завтрашнего дня заняться поисками новой работы. А также бросить клич по знакомым, не сдает ли кто недорого квартиру. Или хотя бы комнату. После свекрови мне не страшны никакие соседи, лишь бы тараканов в квартире не разводили. В нашей с Кирюшей комнате за батареей парового отопления у меня лежат накопленные с величайшим трудом пятьсот долларов. Хватит, чтобы заплатить за квартиру месяца на три. Если повезет, конечно. А там что-нибудь наладится. При мысли, что я никогда больше не увижу свекрови и не услышу ее скрипучего голоса, в душе расцвел первомайский салют.
И тут в замке заскрежетал ключ, и я выскочила в прихожую. При виде довольной морды своего муженька все мои благие намерения пошли прахом. Я уперла руки в боки и встала на его пути в классической позе обиженной жены.
