От автора
Здравствуй, дорогой друг! Ты читаешь мою первую книгу, за что я очень тебе благодарен. Надеюсь, что следующие несколько вечеров в компании с ней пройдут интересно и захватывающе, иначе зачем вообще читать художественную литературу?
История, родившаяся из сна моей любимой женщины, посвящена поиску себя в мире высокого искусства, путь к которому витиеват и тернист. Для меня, как и для главного персонажа «Шедевра» эта книга – трансформация от ремесленника к творцу. Первая и самая крутая ступень к новому этапу моей жизни. Поэтому я прошу оставить отзыв на платформе, где ты, дорогой читатель, ее купил. Твое мнение позволит мне писать другие книги лучше.
И я не мог бы оставить без благодарности моего самого преданного читателя, критика и жену. Алина, спасибо тебе за любовь, теплоту и неиссякаемую поддержку. Без тебя «Шедевр» никогда бы не родился.
Глава 1: Чистый холст
Безмятежный дорожный пейзаж на пути к графству Суррей давно наскучил. Грегори прислонил голову к стеклу, давая вибрации проникнуть в свою больную с похмелья голову. Оливия вела машину уверенно и быстро, впрочем, как и всегда, – она все еще сердилась за вчерашнюю пьяную выходку Грегори. Когда они ссорились, он неизменно прикладывался к бутылке… успокоить свою чувствительную натуру, по крайней мере, так говорил сам Грег. На деле – всего лишь замена одного наркотика на другой. Лекарство для уязвленного самолюбия.
– Лив, сыграем в нашу игру? – решил прервать затянувшееся молчание Грегори. – Я загадал персонаж…
Плечи девушки слегка дрогнули от неожиданности, она скосила на Грега свои большие голубые глаза, прикрытые желтыми стеклами солнцезащитных очков. И ничего не ответила.
– Лаадненько. А долго нам еще ехать? Может, что-нибудь уже скажешь?
– Грегори, – спокойный и твердый голос, отдающий холодом, – я очень устала, правда. Мне не хочется играть, мне не хочется слушать музыку и меньше всего мне хочется разговаривать.
Не задевай семью, Грегори, никогда не говори плохо о ее отце, сколько бы ты ни выпил и каким конченым мудаком он ни был. Этот урок давно пора усвоить, но да – его просто необходимо периодически повторять, не так ли? Грегори не хотел ехать в Суррей, тем более жить в резиденции Стоунов все лето, где даже настольная лампа будет кричать: «Ты, нищеброд, недостоин моей дочери!» – тем самым голосом сэра Стоуна. Старина Николас не любит ни одно живое существо в этом мире, кроме своей дражайшей дочки, а три года назад рядом с ней замаячил нищий иллюстратор-наркоман, затаскавший ее по самым темным наркопритонам северного Лондона. Конечно, никаких наркопритонов не было, но наркотики – да, они были причиной знакомства. В конце концов, Оливия настояла на курсе реабилитации. Для них обоих. Эта хрупкая точеная брюнетка со стрижкой под мальчика обладала характером Стальной Леди. Всегда спокойная, она переняла от отца одно из его хищнических качеств: с ней было бесполезно и даже страшно спорить. В любой ситуации она неизменно оказывалась права.
Дорожный пейзаж преобразился:«Гранд Чероки» шел вдоль озера, густо покрытого растительностью, съехал на Сандхилс-лэйн, маленькой улочке с красивыми ухоженными домами. Стриженые лужайки, вековые вязы, детишки, гуляющие с породистыми собаками, конечно же, не своими – идиллия в вакууме и самыми высокими ценами на недвижимость. Сэр Николас Стоун прикупил себе небольшое поместье за два-три миллиона на Веллингтон Авеню около десяти лет назад, еще когда был женат на матери Лив. Миссис Стоун не оценила широкий жест Николаса: по словам Лив, их брак давно трещал по швам. Оно и неудивительно, зная страсть сэра Николаса к молоденьким блондинкам, на одной из которых он решил жениться спустя полгода после развода. Поместье, задумывавшееся как семейное, оказалось никому не нужным: экс-супруга сэра Николаса по суду забрала жирную недвижимость в Лондоне и 12 миллионов, сам же Николас приезжал сюда от силы пару раз в год.
Вирджиния Уотер пропитана безмятежным снобизмом прячущихся от журналистов и звезд кино и шоу-бизнеса, бывших политиков и скучных миллионеров, обожающих играть в гольф и теннис. Где-то здесь во дворе, закрытом высоким забором на лужайке нежится на солнышке Аугусто Пиночет. Думая об этом факте, Грегори представил, как Стоун играет в гольф с чилийским диктатором на пенсии.
Лимбо для богатых.
Оливия остановила машину у двухметрового забора из красного кирпича, она потянулась к бардачку, короткие волосы защекотали недельную щетину Грегори, он вдохнул ее запах, дорогих сигарет и недорогих духов. Лив вытащила небольшой пульт и ненадолго задержалась у его лица, она сняла очки и внимательно заглянула в его карие глаза:
– Грег, наше лето начинается сейчас. Давай проведем его хорошо, – она умела требовать мягко.
«Давай проведем хорошо» означало: «Не делай никакого дерьма, Грегори».
Вместо ответа Грег поцеловал ее между глаз, а она прижалась лбом к его лицу. Последний раз они были так близки вчера днем, пока собирали чемоданы. До того как началась эта нелепая ссора.
