помойке.
Чушь и глупость. Какие много лет? Неважно. Она думает, что я несу вздор, потому что потерял соображение, красота сводит с ума. В это они верят сразу, это их катехизис, молитвослов, способ существования. Признание получилось нелепым и потому убедительным.
– Даже так? Приятные новости, – на прехорошеньком личике отразилось сомнение, белоснежные зубки матово блеснули, зато зеленый огонек такси проплыл мимо нас незамеченным. Это радует и окрыляет, вдохновляет на подвиги. Куда без женщин? Жить не интересно.
– Мучился, мучился, и вот, решился. Посвятить вам жизнь…
Алые паруса, заморские принцы и несметные богатства мерещатся им с пеленок и до гробовой доски. Если не скупиться на комплименты, из женщин можно веревки вить или до нитки обобрать, кому что нравится. Мы стояли на краю тротуара, как над пропастью. Гудели машины, звенели трамваи, а мы пребывали в другом измерении. Деньги валялись под ногами, а нам было наплевать. Романтический удар достиг цели, леди к джентльмену прониклась симпатией. Какой-то мужик шел мимо и, уловив нашу лирическую отвлеченность, замедлил ход и потянулся к червонцу, отлетевшему чуть в сторону. Я не реагировал. Мало ли, человеку бумажка понравилась, многие люди этикетки собирают, марки коллекционируют или значки. Кому червонцы нравятся, бывает.
– Чего надо?! – грубо обратилась она к мужику, напугав его до смерти.
Он отпрянул, пожал плечами, глянул на меня с обидой, и продолжил путь. Защитница моих финансов, которые она теоретически уже считала своими, изящно присела и собрала деньги. Жаль, лукошка нет, в деревнях так огурцы с навозных грядок снимают. Сложив купюры пачкой, неохотно протянула мне. Помогла, спасибо. Плохо ориентируясь во времени и пространстве, думая только о неразделенной любви, которая рядом, только руку протяни, я принял червонцы.
– Выходи за меня замуж?
Одно как-то не соответствовало другому. Мой голос волновался, а глаза смотрели насмешливо. Это для нас шутки, а для женщин – естественный отбор производителя, отца будущих детей, такими вещами не шутят.
– Замуж! А ты не слишком торопишься?
Она улыбнулась, и ахнула.
– Что случилось? – обеспокоился я.
– Деньги, – выдохнула «студентка». Она уставилась на мои руки, которые бездумно разорвали пачку пополам. Я держал порванные червонцы, сигарета дымилась в зубах.
– Что «деньги»?
– Вы их порвали, – сообщила она.
– Ну и что, – я взмахнул руками, половинки разлетелись, порхнули в воздухе красноперыми стайками. Как загипнотизированная, она присела на корточки и начала собирать обрывки с тротуара, как землянику на поляне, разве только в рот не складывала. А колени какие? Ум отъешь и пальцы отгрызешь. Блеск и нищета куртизанок.
– Тебе что, делать нечего? – пытался я урезонить. – Брось! Не пачкайся.
– Отнесу в банк, обменяют. Или сама склею.
Она головы не подняла, пока не собрала их все. Выпрямилась и посмотрела. Вдруг затребую добычу! Понять можно. На 10 рублей влюбленной парочке можно в кафе посидеть, коньяка грамм по сто выпить и закусить вполне прилично.
– В банк не ходи, – я протянул руку. – Отдай, я их в урну выброшу.
– Нет, – она готовилась бежать, пока не отняли.
– Неудачная партия, – я вздохнул. – Ерунда, новые напечатаю. Ты что сегодня делаешь?..
Эффект был потрясающий. Девушку закачало, как пьяного матроса на берегу, чуть не свалилась с высоких каблучков, соскребай потом с тротуара.
– Не хочешь спешить, понимаю. Предлагаю посетить ресторан и обсудить. Что скажешь?..
Ошеломленно рассматривая половинки самых настоящих червонцев, стройная брюнетка кивнула головой. Пожертвовав незначительной для себя суммой, я провел изумительную ночь, которую ни за какие коврижки не купишь, но главное – приобрел незаменимую партнершу. Утром наше знакомство продолжилось в реальном времени и пространстве. Мы возлежали на моей широкой кровати и опохмелялись холодным шампанским, которое она с готовностью принесла из холодильника, хозяйка. Они быстро осваиваются в чужих квартирах. Горел ночник, из-за неплотно задернутых штор пробивался дневной свет. Залпом осушив запотевший бокал, я сардонически усмехнулся. Соблазнил девушку, нечем гордиться. Надо к делу приступать, пока не испортилась. Это у них быстро, глазом моргнуть не успеешь, она дворцы строит, замки хрустальные, рушить потом хлопотно и обидно. Она сидела на кровати, скрестив ноги по-турецки, в дежурном кимоно, для того и приобретенном, чтобы гостьи чувствовали себя гейшами. Негромко хрипел саксофон, исполняя восточную тему. Красавица и в самом деле походила то ли на японку, то ли на неведомого зверя, попавшего в западню. Она безмятежно тянула шампанское через соломинку, чувствуя себя счастливой.
– Должен тебя огорчить, дорогая. Деньги вчера были настоящими. Червонцы я не печатаю и воровать не умею.
– Знаю, – сказала она равнодушно. Это огорчило, я ждал удивления.
– Да ну? Скажи еще что-нибудь.
Японка распахнула ресницы и навела на меня прекрасные очи, черные как омуты. Словно две пропасти, всю жизнь можно падать. Опасная девочка, влюбиться можно запросто. Это я не про себя. Нужна девочка, которая клиентов будет с пол-оборота заводить.
– Ты лурикан.
Она издевалась надо мной?! Так называют фотографов, промышляющих порнографией. Вот сучка. Я нехотя приподнялся и влепил ей пощечину. Сам не люблю радикальных методов, но надо. Можно долго объяснять, доказывать и убеждать, чертить схемы, ей по барабану. Пройдут годы, а то и жизнь, причем напрасно. А тут один миг, и девушка приземлилась. Остатки шампанского выплеснулись на кровать, соломинка улетела на пол, но бокал не выпустила. Ого! Побелевшие пальчики сжимали кровавым маникюром запотевшее стекло, глаза сверкали, зверек разгневался? Я принял исходное положение, взял сигарету и, холодно глядя сквозь ее пылающее, как пожарная машина, лицо, проинформировал:
– Еще раз так пошутишь, уйдешь хромой, кривой и беззубой.
Спрашивать, поняла или нет, не стал. Лишние вопросы мешают, подумает, что раскаиваюсь. Она справилась, поставила на поднос пустой бокал, взяла зажигалку, в руке вспыхнул огонек, приблизился к моему лицу. Не дура, это хорошо! Я прикурил.
– Спасибо, – это она сказала, благодарила за воспитание. Черт!
Она мне нравилась. Таких женщин не бывает. Не верю. Слишком умна. Или шампанское легло на старые дрожжи и закипело в мозгах. Мечты сбываются внезапно. В знак примирения я сам налил ей шампанское. Для приличия мы помолчали, прислушиваясь к джазовой импровизации, бьющейся в припадке синкопированного ритма. Наконец, саксофон угомонился, я поинтересовался:
– Кто тебе про меня рассказывал?
– Сима, которая Монро.
Точно. Была такая блондинка, вылитая Мерлин Монро. Клиенты от нее балдели, только она была бестолковая. Кое-что ей показывал, пытался обучить, но не в коня корм. Считала, что ноги раздвинула, и все мужчины счастливы, и платят деньги, зачем что-то выдумывать. Красота товар скоропортящийся, но женщины обнаруживают это слишком поздно, а характер не исправить, вот и получаются стервы с амбициями принцесс. Мужья терпят, куда деваться, носятся лохи со старыми
