Ну, мы улеглись на пол, лицом вниз — это совершенно правильная полицейская и военная мера при разоружении пленных. Мы явно имели дело с людьми, хорошо знавшими, как это делается.
— Кейт, вы первая, — скомандовал Мэдокс. — Оружие. Медленно. Джон, лицом в ковер. И даже не дыши.
Мне не было видно, что там происходит, но я услышал звук, словно сапог или ботинок ударил по «глоку» Кейт, отшвырнув его по ковру в сторону, и Мэдокс спросил:
— Вы всегда носите пистолет в кармане?
Она не ответила.
— Очень сильно он вам помог, — заметил Мэдокс. — Еще оружие есть?
— Нет.
— А кобура где?
— На поясе сзади.
Он приказал своим:
— Заберите у нее кобуру, снимите часы, ботинки, носки и куртку. Потом пройдитесь металлодетектором.
Я услышал разные звуки — шорохи и постукивание снимаемых и отбрасываемых в сторону вещей, потом голос Мэдокса:
— Обыщите ее.
— Убери свои шкодливые ручонки! — воскликнула Кейт.
— Может, вам стриптиз устроить, или все же обойдемся обыском и металлодетектором? — ядовито осведомился Мэдокс.
Ответа не последовало.
— Чисто, — произнес Лютер.
— Перевернитесь, — велел Мэдокс.
Я услышал, как она переворачивается, через пару секунд раздался писк металлодетектора и Карл спросил:
— Это что?
— Мой ремень и молния на джинсах, тупица, — ответила Кейт. — Что тут непонятного?
— Снимите ремень, — скомандовал Мэдокс.
Я не слышал, пустили они еще раз в ход металлодетектор или нет, но и писка тоже не последовало — стало быть, «Медвежье пугало» не обнаружили.
— Карл, ощупай ее, — распорядился Мэдокс.
Я не видел, по каким местам он ее охлопывает, но она сказала Карлу:
— Наслаждаешься?
Несколько секунд спустя Карл бросил:
— Чисто.
Не знаю, куда она засунула «пугало», но либо его не обнаружили, либо нашли, но не поняли, что это такое.
— Дерек, надень на нее кандалы, — велел Мэдокс второму охраннику.
Я услышал металлическое позвякивание, потом щелкнули, закрываясь, замки кандалов и Мэдокс произнес:
— Теперь твоя очередь, Джон. Процедура тебе известна. Сперва пистолет.
По-прежнему лежа лицом в пол, я сунул руку под грудь, будто доставая пистолет, вытащил из нагрудного кармана рубашки «пугало» и положил на ковер под животом.
Мэдокс, кажется, передвинулся поближе и встал над моими ногами.
— Даже не думай геройствовать, — предупредил он. — Или твоя жена умрет. — И добавил: — Да-да, я знаю, что она твоя жена.
— Пошел бы ты на…!
Я вытащил из-за пояса свой «глок» и бросил на ковер.
— Что еще имеется? Только не врать, или я всажу тебе в задницу пулю сорок пятого калибра.
— Кобура у щиколотки. На левой ноге.
Кто-то задрал мне штанину и снял кобуру с револьвером тридцать восьмого калибра.
Потом два охранника стянули с меня ботинки и носки, кожаную куртку и часы.
— Проверьте его на металл, — приказал Мэдокс.
Один их них — кажется, Лютер — обошел меня, водя металлодетектором, но ничего не нашел — сигнал не пищал.
— Обыщи его.
Кто-то ощупал мои спину, бока и ноги, вытащил бумажник.
— Чисто, — доложил Лютер.
— Бэйн, — пожаловался я, — Лютер меня за задницу лапает.
Лютеру это явно не понравилось.
— Заткни свою траханую пасть, сэр! — рявкнул он.
— Тебе велели меня обыскать, а не лапать.
И тут же тяжелый ботинок врезался мне в ребра, а Лютер заорал:
— Ты, засранец!..
— Прекрати! Ничего без моего разрешения! — остановил его Мэдокс.
Когда мне удалось выровнять дыхание, я не смогу держаться от ехидного замечания:
— А они у тебя не такие уж дисциплинированные, Бэйн.
— Заткнись! — рявкнул Мэдокс. — Мне не нравится твой сарказм. — Переворачивайся!
Надо было перевернуться таким образом, чтобы они не заметили «Медвежье пугало», лежавшее на ковре у меня под брюхом. Поэтому я не просто перекатился вбок, а притворился, будто мне очень больно от пинка под ребра, и вполне приемлемо изобразил выбросившегося на берег кита, барахтающегося на песке, так что остался лежать на том же месте, а «пугало» оказалось у меня под спиной.
Теперь я видел Мэдокса, стоявшего над моими ногами, и Карла, вставшего возле Кейт и нацелившего на нее ружье.
Лютер стоял справа от меня, похлопывая металлодетектором по ладони, словно полицейской дубинкой, которой он подумывал врезать мне по голове.
Другого охранника, Дерека, не было видно, но, думаю, он просто сместился мне за голову и навел на меня свою «М-16».
Единственной хорошей новостью было то, что Мэдокс по какой-то причине до сих пор не открыл огонь.
Он, видимо, уловил мою мысль.
— Если ты гадаешь, почему я тяну время и вожусь с вами обоими, то ответ простой: мне нужна от вас кое-какая информация. И еще мне не хочется пачкать кровью этот персидский ковер.
Обе причины выглядели вполне прилично.
— Сними ремень, — приказал Мэдокс.
Я расстегнул пряжку, вытащил ремень и отбросил в сторону.
— Надень на него кандалы, — кивнул Мэдокс Дереку.
Я поднял ноги, Дерек нацепил мне на щиколотки ножные браслеты и защелкнул их. Я удивился, насколько они тяжелые, и уронил ноги на ковер, отчего кандалы зазвенели.
Лютер вытащил из моего нагрудного кармана ручку и провел надо мной детектором. Молния на ширинке, конечно, заставила его запищать, и Лютер ткнул детектором мне в штаны:
— Никаких чугунных яиц, полковник.
Все засмеялись, исключая меня и Кейт.
Тут мне подумалось, что я успел разозлить всех в этой комнате, включая Кейт. И хотя до сего момента они вели себя вполне профессионально, в любую минуту могут перейти и наличности. Стало быть, решил я, ради собственной жены следует держать рот на замке.
Я повернул голову и посмотрел на Кейт — она лежала футах в десяти от меня, тоже на спине и в ножных кандалах. Мы встретились взглядами.
— Скоро прибудет подмога, и все будет хорошо.
— Я знаю.
Конечно, дело было не в том, когда она прибудет, а в том, прибудет ли вообще.
— Заткнись! — гаркнул Мэдокс. — Говорить будешь, когда к тебе обратятся. — И уже Лютеру: — Еще раз обыщи его!
Лютер снова прошелся по мне своими ручонками, ткнув при этом большим пальцем в яйца, и отрапортовал:
— Чисто.
Мэдокс переместился к бару и стал обыскивать карманы наших курток, осматривать документы, обувь и ремни, потом высыпал на стойку содержимое сумочки Кейт и начал копаться в ее вещичках.
— У вас тут целых шесть полных магазинов! Вы что же, рассчитывали устроить перестрелку?
Остальные три идиота засмеялись.
Я не мог устоять перед искушением и ответил:
— Да пошел ты на…!
— Именно это все время повторял твой приятель Харри — «Пошел ты!» «Пошел ты!» Поинтеллигентнее ничего придумать не можешь?
— Могу. Ты арестован.
Он решил, что это смешно, и сказал:
— Ты тоже.
И продолжил копаться в наших вещах, разложенных на стойке. Я заметил, что он вынул батарейки из сотовых телефонов и стал рассматривать мою ручку. «Пугало» Кейт он так и не обнаружил, и я надеялся, что аппарат по-прежнему у нее.
— Так. Тут у вас служебный жетон детектива Маллера. Джон, зачем он вам?
— Чтобы передать его семье.
— Понятно. А ваш значок кто передаст семье после вашей смерти?
— Это риторический вопрос?
— Это вам только кажется.
Теперь он взялся за наши блокноты. Мои записи он, понятно, не прочтет, потому что никто, включая меня самого, не в состоянии разобрать мой почерк. Но у Кейт почерк был очень аккуратный.
— Я вижу, у вас хорошо с логикой. Редкое качество для женщины.
Она, как и следовало ожидать, предложила:
— Пошел на…!
Он проигнорировал этот посыл и продолжил листать ее блокнот.
— Кейт, кому-нибудь известно, что вы здесь?
— Только ФБР и полиции штата, которая уже сюда едет.
— Если бы что-то в этом роде произошло в управлении полиции штата, я бы об этом уже знал.
Вот это мне страшно не понравилось.
— Джон, что об этом знают в доме двадцать шесть по Федерал-плаза? — спросил он.
— Все.
— Не думаю.
— Тогда и не спрашивай.
— Вас видели, когда вы разговаривали с Харри в пятницу после обеда возле лифта. О чем вы говорили?
И это мне тоже очень не понравилось — у Бэйна Мэдокса в доме двадцать шесть имеется свой источник информации.
— Ну же, Джон!
— О делах мы не разговаривали.
— Ну хорошо… У меня сейчас больше нет времени, так что мы продолжим нашу беседу попозже.
— Попозже — это хорошо.
— Но тогда я уже не буду таким добрым.
— Ты и сейчас не слишком добрый, Бэйн.
Он засмеялся:
— Ты еще ничего не видел, приятель.
