— А можешь вспомнить самого противного клиента?
Мне тут же представился Эгути.
— Был один тип. Он потребовал, чтобы я при нем справила большую нужду.
Глаза Чжана заблестели.
— И что?
— Справила. Я поняла, что он полный отморозок, запаниковала…
Я вспомнила, как Эгути смеялся и крыл меня последними словами.
— Получается, ты что угодно можешь сделать?
— Может быть.
— Выходит, ты круче меня. Я тоже через многое прошел. Даже был в любовниках у одной дамочки. Но ты все равно круче.
Чжан достал из кармана аккуратно сложенную десятку, а я из сумки две тысячи — хотела дать сдачу, но он оттолкнул мою руку.
— Сдача не нужна? Даешь десятку?
— Нет. Мы же договорились. Но ты можешь заработать эту пару тысяч? — прошептал мне на ухо Чжан.
Я быстро спрятала деньги:
— А как?
— Моя квартирка как раз под нами. Там сейчас мой приятель. Он все время жалуется, что у него нет девушки. Совсем извелся парень. Тяжелый случай. Поможешь ему? Получишь две тысячи. Ну как? Хочу сделать ему подарок. Друг все-таки.
— Так дешево? — Я с презрением посмотрела на Чжана, хотя хотелось поскорее перебраться под крышу и немного расслабиться — я очень замерзла на ветру. И еще мне было нужно в туалет.
— Ну что ты отказываешься? — с хитрой улыбочкой уговаривал Чжан. — Раз — и готово. И потом, он же резинку наденет. Все будет тихо, спокойно. — Он кивнул на брошенный мной презерватив.
— А в туалет пустишь?
— Да сколько угодно!
Мы снова оказались на заваленной мусором лестнице. Спустились на четвертый этаж, и Чжан остановился перед угловой дверью. Зеленая краска на ней облезла, рядом выстроились в ряд пустые бутылки из-под сётю[49] и пива. С первого взгляда было понятно, что здесь живут опустившиеся мужики. Открыв дверь ключом, Чжан вошел первым. На меня пахнуло жареными гамбургерами и мужским потом. В крошечной прихожей были разбросаны матерчатые туфли со стоптанными задниками и пыльные кроссовки.
— Молодежь! Новое поколение! — рассмеялся Чжан, объясняя причину беспорядка. — Мы, например, сами себе готовим, а молодым «Макдоналдс» подавай.
— Твой приятель молодой?
У молодых богатая фантазия — давай того, другого… Большинство моих клиентов — люди постарше. Охватившее меня радостное возбуждение мешалось со страхом, я сделала шаг назад. Чжан подтолкнул меня в спину, и я оказалась в прихожей.
— Один молодой, а другой — примерно как я.
Так их двое?! За раздвижной дверью залопотали по-китайски, и появился мужик в черной рубашке и со злыми глазками. На вид — ровесник Чжана. Давно не стриженные черные волосы, расстегнутая рубашка обнажала грудь.
— Его зовут Дракон.
Это его Чжан мне сосватал? Я слащаво улыбнулась:
— Добрый вечер.
— Ты кто? Подружка Чжана?
— Да. Очень приятно познакомиться.
Дракон и Чжан обменялись взглядами, я насторожилась и заглянула в глубь помещения. Две комнатки — метров десять и метров пять, крошечная кухня и санузел. Интересно, сколько людей здесь ночует? Чжан говорил о приятеле. Этот Дракон он и есть?
— Разувайся, проходи.
Чжан наклонился, будто желая мне помочь, но я справилась и аккуратно втиснула свои лодочки на шпильках между запачканными кроссовками. Сколько месяцев они здесь не убирались? В швы между соломенными матами, покрывавшими пол, глубоко въелась грязь. Чужестранная грязь.
Тут я заметила еще одного человека, сидевшего в углу за раздвижной дверью. Увидев, что я на него смотрю, он лишь пошевелил тонкими бровями — лицо оставалось бесстрастным. На нем был трикотажный спортивный костюм и очки.
— Это Чэнь И. Он работает в патинко в Синкоива.
— А вы чем занимаетесь? — обратилась я к Дракону.
— Да всем понемножку. Одним словом не скажешь, — обозначил сферу своих занятий Дракон.
По его туманному ответу нетрудно было догадаться, что его занятие — разные темные делишки. Он пристально посмотрел на меня, потом на Чэня И.
— Ну так кого я должна обслужить? За две-то тысячи? — с вызовом обратилась я к Чжану.
В квартире было тепло, но мне хотелось поскорее понять, где и, главное, с кем. Разговор, однако, повернул в другую сторону.
— Выбирай! Кто первый: Чэнь И или Дракон?
— Оба? За две тысячи? Ну уж нет!
— Ты же сказала «да»! — Чжан схватил меня за руки. — И не спрашивала, сколько будет человек. Я подумал, ты согласилась. Куда же теперь собралась? Это против правил.
Выхода не было, и я показала на Чэня И. С виду сдержанный и молодой, он в любом случае был лучше, чем этот подозрительный Дракон.
— Не пойдет! — вмешался Дракон. — В Китае так не принято. Сначала старший, Чжан.
— Но я уже его обслужила! — воскликнула я.
Чжан криво усмехнулся и что-то приказал по-китайски Дракону. Тот, в свою очередь, бросил пару слов Чэню И. Я разозлилась:
— О чем вы говорите?
— Советуемся, как лучше: по очереди или всем вместе.
— Вы что, с ума сошли?! — закричала я во весь голос. — Конечно по очереди.
— Но ты же сама сказала: буду делать, что захочешь. Для тебя же это обычное дело. Тебе понравится.
Чэнь И вышел из своей комнаты и сделал жест Дракону: давай, действуй. Дракон сказал что-то, обращаясь ко мне.
— Он говорит, ты слишком худосочная. Так себе… Но у него полгода с лишним не было женщины, так что сойдешь.
— Ну это уже слишком!
— Слишком? — рассмеялся Чжан. — Нас все время оценивают в этой стране как на рынке. С самого первого дня. Он умный? Сильный? Хитрый? Работящий? Как породистых собак. И с тобой то же самое. Ты выставляешь себя на продажу, тебя оценивают и назначают цену. Это нормально, само собой разумеется. Если ты этим занимаешься, значит, нравится. Скажешь, нет?
Я хотела возразить, но не успела — Дракон сорвал с меня плащ и повалил на пол. Грубо задрал на груди мой голубой костюм, стянул юбку. Навалился на меня на глазах у Чжана и Чэня И. Такое со мной было в первый раз. Меня имели как самую дешевую шлюху. Я крепко зажмурилась.
— Во-о дает! Сейчас она заведется! — услышала я жизнерадостный возглас Чжана. Открыла глаза и увидела совсем рядом его белые носки и босые ноги Чэня И.
Тип, которого звали Драконом, похоже, не мылся несколько недель. От него страшно воняло. Я раздвинула ноги и непроизвольно зажала нос, но он не обратил внимания — был слишком занят делом, резкими толчками вжимая меня в пол. Крепко зажмурившись и заткнув ноздри, я лежала холодная, как статуя Дзидзо. Все как обычно, я ничего не чувствовала. Надо немного потерпеть. Временами я сама разыгрывала маленькие спектакли, но в тот раз в этом не было необходимости.
Чжан и Чэнь И стояли рядом и смотрели, но мне было все равно. Если я не «заведусь», как сказал Чжан, чего мне стыдиться или переживать? Даже если приходится этим заниматься на глазах у еще двух мужиков. Но чтобы двоих за пару тысяч! — прикидывала я в голове. Выгоды — ноль. Одни убытки. Тогда зачем я согласилась? Да ведь я вошла в квартиру Чжана, потому что захотела в туалет. Совсем забыла. Что со мной творится? Неужели чувства настолько притупились? А может, наоборот — обострились до предела? С Чжаном на крыше мне понравилось. Так хорошо мне никогда не было. Почему бы не продолжить? Думала, всякий раз одно и то же. Оказывается, нет. Странная штука — секс. После встречи с Юрико сердце у меня было не на месте, я жила как во сне. И ловила от этого кайф.
Дракон стиснул мои плечи, издал громкий рык и выпустил свой заряд. Меня охватило полное безразличие, я лишь тупо смотрела в потолок, весь в бурых пятнах. Как раз над нами была крыша, где мы только что трахались с Чжаном. Я вспомнила, как из брошенного презерватива стала вытекать сперма. Может, это от нее такие пятна? Просочилась сквозь крышу и… Нет, этого не может быть. Бред!
Удивительно, как мало этой белой жидкости выделяется после всех стонов и мычания, которыми сопровождается процесс. Стоит ли тратить деньги на проститутку ради такого жалкого результата? «Ночная» Кадзуэ все-таки окончательно пересилила «дневную». Ради чего? Получается, ради семенной жидкости. В тот вечер в первый раз в жизни я порадовалась в душе, что не родилась мужчиной. Почему? Мне стало ясно, какие у мужиков низменные и ничтожные желания. Ничего не поделаешь — придется с этим жить.
Наконец-то я поняла причину странного спокойствия Юрико. Пользуясь своим телом, еще девчонкой она получила в свое распоряжение целый мир. Удовлетворяя разнообразные мужские желания, Юрико погружалась — пусть на мгновения — в мир, состоящий из одних мужчин. Я тяжело вздохнула. Ей не надо учиться, не надо работать; у нее был один-единственный прием, которым она повергала мир к своим ногам, — она заставляла мужиков извергать семя. Теперь то же самое делаю я. На секунду я опьянела от охватившего меня торжества — я тоже на это способна!
