— Совы, — недовольным голосом поправила женщина.
— Хорошо. Оперативно решаете вопрос с экипировкой Совы и перемещаетесь на Краснопутиловскую. Там бросаете вещи и переодеваетесь. Ты, Гриня, слегка гримируешься…. Следующая точка — наш компьютерный офис. Работаете с хакерами и вычисляете личность и место жительство вчерашней Матильды. После этого выдвигаетесь на адрес и организовываете действенную охрану девицы. Оптимальный вариант — переместить Матильду на Краснопутиловскую, а в её квартире оставить засаду. Для этого важного дела разрешаю привлечь пару-тройку опытных боевиков. Если что, то свяжусь с вами по мобильной связи.
— Что — если что? — спросил Гришка.
— Если вы, охламоны, срочно понадобитесь по делу архивов покойного академика…. Надеюсь, вопросов больше нет? Тогда выметайтесь, родимые. Удачи на охоте!
Стиль вождения Совы оказался на удивление агрессивным — серенькая «Шкода», не ведая и тени сомнений, по-наглому обгоняла, смещаясь из ряда в ряд, «Мерседесы», БМВ, «Форды» и прочие автомобили престижных марок.
— Не слишком ли мы спешим? — не удержался от вопроса Антонов. — Ещё «гаишники», не дай Бог, остановят. А у лихого водителя даже паспорта нет, только справка об условно-досрочном освобождении. Причём, датированная сегодняшним днём…
— Прекращай ворчать, Гриня, — легкомысленно хохотнула нежданная напарница. — Тебе, красавчик лысый, это совершенно не идёт.
— Временно лысый, — отпарировал Гришка. — У меня дома имеется приличная коллекция париков. Специально — вам назло — выберу самый пышный и одиозный. Чтобы все встречные молоденькие вертихвостки оборачивались и медленно цепенели — от похотливого восторга.
— Заканчивай «выкать». Чай, не интеллигент вшивый…. Петрович говорил, что ты в ГРУ оттрубил несколько лет?
— Было дело под Полтавой. Не буду отрицать.
— В каком звании вышел в отставку?
— В майорском.
— Не плохо, — одобрила Сова. — Значит, коллеги. Я — до посадки и лишения звания — имела аналогичный статус. То бишь, числилась — «майором юстиции»…. Почему, Гриня, автомобиль не водишь? Говорят, что даже прав нет? Странно, согласись, для почти сорокалетнего мужика, тем более заслуженного «грушника», обременённого целым букетом серьёзных орденов…. Может, какие-либо…м-м-м, природные недостатки имеют место быть? Не обижайся, пожалуйста. Это я спрашиваю сугубо для пользы дела. Мол, между полноценными напарниками не должно быть пошлых недомолвок…
— Не должно, — согласился Антонов. — Причём, никаких. Если, конечно, эти напарники не являются законченными мудаками и мудачками…. Всё очень просто, между нами девочками говоря. Очень много лет тому назад я записался в местную «Автомобильную школу». Изучал всякую техническую мудотень, даже пару толстых тетрадок ею исписал. Типа — карданный вал, амортизаторы, тормозные колодки, правила чистки инжектора…. А потом, когда сел за учёбный руль, то сразу же смекнул: — «Не моё…». Внутренний голос шепнул. Мол, едешь, вертишь баранку, смотришь по сторонам и понимаешь: сплошные наглые козлы едут с тобой рядом. Подрезают — по первому тычку. На любой пробке — объезжают по обочине, а потом надсадно и надоедливо гудят, пытаясь вписаться в общий поток. Типа — все законопослушные водители должны этих хамов бояться, уважать и дорогу им уступать…. Хрень охренительная! Мочить надо таких уродов, забыв про все правила и законы. Грязные суки бандитско-депутатской направленности! И понял я тогда — не моё это дело. Не моё — машины водить. По крайней мере, в России-матушке. Точно — рано или поздно — пришибу кого-нибудь. Гадом буду, пришибу. Посадят, понятное дело…. Ну, и не стал сдавать на права. О чём, собственно, и не жалею.
— Внутренний голос подсказал?
— Он самый…. Не, я без балды! Так оно всё и было…
— Не напрягайся, напарник. Верю, — понимающе хмыкнула Сова. — Почему бы и не поверить симпатичному юноше? Тем более — отставному и орденоносному «грушному» майору? Между нами девочками говоря…. Наличие внутреннего голоса уже — само по себе — о многом говорит. Следовательно, Гриня, ты — не краснозадая мартышка из тропических джунглей. Уже радостно. Оптимистичное настроение так и навевает…. Кстати, а каким ветром тебя занесло в Дозор?
— Обыкновенным, осенним, дождливым, тюремным…. Года три с половиной тому назад наш «Зенит» играл со «Спартаком». С московским, ясен пень. Наши выиграли — два ноль. Фаеры, вопли, пластиковые стулья, выдранные с корнем и летящие во все стороны. Гуляй — Душа…. Ну, как и полагается, подрались немного со спартаковскими болельщиками. Менты налетели, повязали, отвезли в ближайший СИЗО. Сидим, ждём, особенно не переживаем, мол: — «Административная ответственность, не более того. Штрафами копеечными отделаемся…». Но, не тут-то было…. Привели меня на допрос. В кабинете сидел полковник — мордатый такой, матёрый, с характерным «ленинским» прищуром. Я слегка насторожился: — «Чего это, вдруг, такой высокий чин решил лично заняться ерундовым делом? С каких таких подгоревших пирожков?». Правильно, как выяснилось чуть позже, насторожился…. Полковник мне начал втулять, мол, во время недавней драки одному из «спартачей» кто-то — отрезком железной трубы — подло проломил голову, после чего бедняга и помер. Более того, существует чёткая и однозначная уверенность, что этот «кто-то» — именно я…. Доказательства? Будут и доказательства, и чёткие отпечатки пальчиков на трубе, и многочисленные свидетельские показания…. Не тратя времени на пустые споры и препирания, интересуюсь: — «Что надо-то, дяденька? Рассказывай, родное сердце. Не ходи вокруг да около…». Такой деловой подход полковнику, безусловно, понравился. Поставил он (в обмен на свободу), передо мной не хитрую задачу. Мол, меня переведут в другую камеру, где сидят задержанные личности, подозреваемые в причастности к Дозору. Надо втереться к ним в доверие, разговорить, прояснить некоторые конкретные моменты, а потом, естественно, обо всём рассказать полковнику. Я уже давно хотел познакомиться с «дозорными», поэтому и согласился, не раздумывая, с предложением…. Привели в просторную камеру, где квартировало трое мужиков разного возраста. Я сразу же, честь по чести, доложился. Мол, так и так, являюсь «засланным казачком». Мужики оказались адекватными и компанейскими — вволю поржали, угостили сигаретой, рассказали пару-тройку свежих тематических анекдотов. Короче говоря, разговорились, подружились. Вот, собственно, и всё…
— Как это — всё? — возмутилась напарница. — А, как вы из тюряги выбрались?
— Бог его знает, — сладко зевнул Антонов. — Случай, наверное, помог. Неожиданно в СИЗО нагрянули проверяющие из Москвы белокаменной. Обнаружили целую кучу каких-то серьёзных нарушений, мордатого полковника уволили, а всех задержанных отпустили по домам. Повезло, конечно. Бывает…. С тех самых пор я и прибился к питерскому Дозору. Тружусь — в меру сил скромных…. Ага, сворачиваем на Будапештскую улицу. Видишь — многоуровневую высотку из красного кирпича? Здесь я и проживаю. Проезжаем — ради пущей конспирации — мимо, до следующего перекрёстка…. Сова, а сколько тебе лет? В том плане, что между полноценными напарниками не должно быть пошлых недомолвок…. Колись, давай!
— Тридцать семь, — после трёхсекундного молчания, вздохнув, сообщила женщина.
— Да, ладно! Свистишь, наверное? Хочешь сказать, что мы с тобой — одногодки? Не верю…. Ведь, лет двенадцать-пятнадцать, елочки зелёные, утаила? Сознавайся, подруга боевая.
— Будешь хамить — засвечу в глаз, — хмуро пообещала Сова. — И защитный блок, отставной майор, не успеешь поставить…. Всё, приехали. Вылезай, Гриня…
Серая «Шкода» остановилась возле типовой панельной девятиэтажки, на первом этаже которой располагался большой магазин с многоговорящим названием: — «Всё — для прекрасных дам».
— Пошли тратить финансовые средства щедрого Шефа, — покинув машину, предложил Гришка. — Оденем-обуем тебя, Совушка, по полной программе. При магазине имеется и косметический салон, и парикмахерская, и фитнес-клуб. Как, милая напарница, ты относишься к фитнесу?
— Нормально отношусь, — передёрнула узкими плечами Сова. — Только, братишка-майор, фитнесом мы с тобой займёмся в следующий раз. Нынче со временем туго. Надо задание выполнять. Не забыл, что нам поручено отыскать — как можно быстрее — некую Матильду?
— Не забыл. Такую — трудно забыть…
— Что, настолько ослепительная красотка?
— Не то, чтобы ослепительная. Просто — очень-очень миленькая…. Ладно, двинули.
«Всё — для прекрасных дам» принадлежал Дмитрию Сазонову, с которым Григорий пять лет просидел за одной школьной партой. Потом их пути разошлись, но, как известно, школьная дружба не ржавеет, чем Антонов изредка и пользовался. То есть, приводил — время от времени — в магазин очередную подружку и, совершенно не смущаясь, требовал ценовых скидок и эксклюзивного обслуживания.
