– Понятно… – протянул я, стараясь разобраться в том, что я только что услышал.
– Так вот, Терри, дело в том, что никто не может знать заранее, сколько принесет распродажа. Все происходит очень быстро – за один день, как я говорил, – а поскольку ты продаешь очень много и за наличные, волей-неволей образуются неучтенные деньги. Гарри в этот день на складе точно не будет – он отлично знает, что его имя ни в коем случае не должно ассоциироваться с подобным надувательством.
– Минуточку, Джимми, я…
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Но мы вовсе не «кинем» его, то есть – не по-крупному. Да он и знать-то ничего не будет. Думаю, мы сможем наварить на этом тысчонки две-три, а то и четыре, если повезет.
– Даже не знаю, Джимми… – Я колебался, да и кто бы на моем месте не колебался?
– Послушай, ты, наверное, думаешь, что тебе лучше не подставляться? Ты боишься, что Гарри может сделать с тобой, если узнает, верно? В общем-то, правильно боишься, только подумай вот о чем. Как ты думаешь, что ты вообще здесь делаешь?
– В каком смысле?
– В самом прямом. Сам посуди: вот ты ушел от Гарри, можно сказать – бросил его, а он за это нашел тебе тепленькое местечко вроде этого, так? А ведь ты прекрасно знаешь, что Гарри Старкс – не такой человек, чтобы его можно было взять и бросить. Без сомнения, он здорово на тебя разозлился.
Слушать такие вещи от Джимми мне было крайне неловко, и, я думаю, он отлично это понимал. Я так и не смог заставить себя поднять голову и посмотреть на него.
– Да, Гарри здорово разозлился, – продолжал Джимми. – Так неужели ты думал, что он это так и оставит? Неужели ты думал, что он забудет об оскорблении и найдет своему бывшему дружку хорошую работу просто по старой памяти? Разве тебе не приходило в голову, что Гарри может тебя подставить?
– Но как?!..
– Элементарно. Чьи подписи стоят на счетах и доставочных накладных? Твои! Так что, если полиция начнет раскручивать эту аферу, кто, как ты думаешь, отправится за решетку? Ты, вот кто! Так что не обманывай себя, Терри: в этом деле ты – крайний, тебе и расхлебывать.
– Гарри не мог бы так поступить!
– Свалить все на тебя? Блажен, кто верует, тепло ему на свете. Именно так он и поступит, и ты ничего ему не сделаешь. Ведь ты не сможешь заложить его, не так ли? Конечно не сможешь! Гарри об этом позаботится. Он никогда не забывает о таких вещах, и надо сказать – он всегда добивается, чего хочет. Кстати, настучать ему на меня ты тоже не сможешь. Одним словом, решать тебе, сынок. Я намерен погреть руки на этом дельце, а если ты мне поможешь, то тоже получишь долю.
– А если я не захочу помогать?
– Тогда лучше тебе держать язык за зубами. – Джимми приблизил лицо вплотную к моему и, дыша на меня парами виски и гнилых зубов, прошипел: – Иначе я тебя на куски порву, педик драный!
Мне казалось – в последний раз я был в «Звездной пыли» очень давно, поэтому я весьма удивился, когда швейцар меня узнал. Заискивающе улыбаясь, он кивнул мне в знак того, что я могу войти. Спустившись по лестнице в зал, я сразу заметил, как он переменился. Исчезли очарование и уют, которые некогда ассоциировались у меня с этим местом. Теперь это была самая обычная, пошлая забегаловка, хотя, быть может, дело было в том, что за последние несколько недель я стал намного взрослее.
Я заказал выпивку и, оглядев зал, заметил в толпе несколько смутно знакомых лиц. Гарри с царственным видом восседал за своим обычным столиком. Заметив меня, он небрежно махнул рукой. Я допил свой джин с тоником, поправил галстук и зашагал через зал к нему.
– Привет, Терри, – приветливо сказал Гарри, указывая на стул напротив. – Присаживайся.
Рядом с ним сидел какой-то смазливый молодой человек. Он был одет в дорогой костюм из мохера, его светлые волосы были подстрижены коротко, как у студентов колледжа. Новая пассия Гарри, понял я. Моя замена. Новый молодой человек хитро покосился на меня и попытался цинично улыбнуться. Я ответил таким свирепым взглядом, что он отвернулся. Я, впрочем, решил, что он довольно миленький и к тому же весьма убедительно играет роль «мальчика на содержании». Пожалуй, это получалось у него даже лучше, чем у меня. В каждом его жесте, в каждой реплике сквозили жеманное самомнение и неприкрытое желание получать подарки, на что, я думаю, и «запал» Гарри.
– Ну, как там наша фирма? – поинтересовался Гарри.
Я бросил взгляд через стол. Новый мальчик откровенно скучал. Я надеялся, что Гарри даст ему сколько-то денег и отошлет, но парень, вероятно, входил в сегодняшний сценарий. Для меня он был зна́ком, символом того, что все, что было между мной и Гарри, теперь в прошлом. Как бы там ни было, его присутствие живо напомнило мне о моей ничтожности – о том, насколько легко можно найти замену таким, как я. Именно тогда я и решил ничего не говорить Гарри. Конечно, я разозлился на него за то, что он подставил меня с фирмой-«подснежником», а сам преспокойно гуляет с новым парнем, но, я думаю, промолчал я главным образом потому, что понимал: если Гарри узнает то, что знаю я, ситуация станет намного опаснее. Для меня. Ведь тогда мне придется рассказать, как я собирал информацию за его спиной, и о прочем! Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах лучшим, если не сказать – единственным, выходом было принять предложение Мерфи. В конце концов, свою долю я заслужил, ведь рисковал я больше всех.
Я решил разыграть полную невинность, но, бросив взгляд на нового мальчика Гарри, понял, что и по части притворства он даст мне сто очков вперед.
Я пожал плечами.
– Все в порядке, – соврал я.
– Значит, к великому дню все готово?
Я кивнул.
– Отлично. Меня, как ты знаешь, в этот день на складе не будет, но за тем, как идут дела, я по возможности присмотрю. Буду, так сказать, держать руку на пульсе. Не забудь, что официально я не имею никакого отношения к «Доминион электрикл». Я – как негласный член товарищества. Негласный… – повторил он, поднося палец к губам. – Тебе понятно?
– Конечно.
– Там с тобой будет Джимми. Вечером подойдет Дэнни, он заберет выручку. Задача Джимми – организовать охрану; с деньгами всегда лучше перебдеть, чем недобдеть, согласен? Но за деньги отвечает Дэнни. Ты понял?
– Да.
– Вот и хорошо. Только не волнуйся – я уверен, что все пройдет хорошо. Ну а почему нам пришлось прикрыть лавочку, я объясню тебе позже. Главное, ты получишь премию и все, что полагается в таких случаях, о'кей?
– Да.
– Вот и славно. Хороший мальчик, Терри… – Гарри перегнулся через стол, чтобы дружески потрепать меня по щеке. Я сморщился и машинально отдернулся. Новый приятель Гарри захихикал, а сам он нахмурился.
– Расслабься, – сказал он. – Тебе нужно еще выпить.
И я послушался.
Следующие несколько дней я готовил товары к большой распродаже. В списке, составленном мною и Джимми Мерфи, многого не хватало, и я голову себе сломал, часами просиживая над бумажками и стараясь придумать что-то такое, чтобы обман не раскрылся. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то заподозрил, что я знаю больше, чем хочу показать.
Последнее, что мне необходимо было сделать, это вывесить перед входом в склад объявления: «Тотальная распродажа по сниженным ценам!», «Последний день – сегодня!», «Отдадим все в хорошие руки!». Укрепляя их на фасаде, я чувствовал, как во мне нарастает чувство обреченности. Наши рекламные объявления напоминали плакаты, с которыми любят расхаживать помешавшиеся на религии психи. «Апокалипсис грядет» и все такое…
И вот настал великий день. Я чувствовал себя как на угольях. Джимми привез двух «быков», которых я никогда раньше не видел. Своего рода свободные агенты, как я понял. Гарри очень хотел, чтобы о его связи с фирмой-«подснежником» знало как можно меньше людей, однако охрана была нам необходима – просто на всякий случай. Суммы, которые должны были сегодня поменять хозяев, были достаточно большими, и какая-нибудь посторонняя шайка могла соблазниться легкой добычей. Джимми заговорщически подмигнул мне. Я только тяжело вздохнул в ответ.
– Не волнуйся, сынок, – сказал он. – Скоро все закончится.
И действительно, события развивались стремительно, другого слова не подберешь. После нескольких недель, когда торговля шла ни шатко ни валко, мы впервые были ужасно заняты. Уж не знаю, кто назвал такие фирмы «подснежниками», но название было выбрано удачно. Насколько я знал, подснежники растут в земле, под снегом, чтобы с приходом теплых дней расцвести где-нибудь на выгреве – и исчезнуть до будущей весны. Так и мы: сначала долгий период ожидания, потом – один день сумасшедшей работы, и фирма исчезает, как не было.
Толпа, – я имею в виду наших покупателей, – собралась, наверное, со всего города. Должно быть, слухи о нашей распродаже успели распространиться, а охотники за дармовщиной всегда найдутся. Впрочем, насколько я успел заметить, никто из клиентов не пожалел о потраченных усилиях: цены, по которым мы сбывали наши электрические товары, были просто преступно низкими – этакая разрешенная законом торговля краденым. Впрочем, каждый покупатель получал чек или квитанцию, так что формально наших клиентов нельзя было обвинить в скупке предметов, приобретенных нечестным путем, хотя фактически наши товары достались нам благодаря откровенному мошенничеству. Как я уже сказал, продавались они по неслыханно низким ценам, однако это вовсе не значило, что Гарри был плохим бизнесменом; Наоборот, с каждого проданного холодильника или телевизора мы получали около ста процентов чистой прибыли.
