— Ты прав, Майкл, — покорно согласился Чак. — Я не хочу показаться тебе неблагодарным.
— Продолжаю. Остается один миллион девятьсот пятьдесят тысяч долларов дохода. Налог составит чуть больше шестисот пятидесяти тысяч, получаем чистыми больше миллиона, которые следует распределить между спонсорами. Твоя доля сорок шесть процентов. Здесь все это записано, — сказал он, подавая Чаку документы. — Если бы фильм снимался на киностудии, они бы большую часть прибыли загребли бы себе, уж ты мне поверь.
Чак смотрел на чеки и кивал.
— Все правильно! — воскликнул он.
Позже Винни сидел с Томми Про в маленьком офисе в «Ла Богема», они пили кофе.
— Место чистое? — спросил Винни, оглядывая комнату. Постоянный страх, что здесь могут быть установлены электронные «жучки», не покидал его.
— Сегодня утром все прочесывали, — ответил Томми. — У тебя есть новости от полицейских?
— Ни звука.
— Я знаю, что наши люди с тобой не встречались. Я решил, что ты должен быть в стороне от всего этого.
— Спасибо, Томми.
— Ну, как там продвигается твой фильм?
— Он уже готов. Сегодня вечером его покажут на Нью-Йоркском кинофестивале.
— Да это же фантастика! Значит, его может приобрести киностудия.
— Одна студия уже приобрела его вчера.
— Прекрасно, Винни, а твои дела как?
— Неплохо, — Винни через стол придвинул ему кейс. — Твоя законная доля, — сказал он.
Томми Про, приподняв крышку, заглянул в кейс, затем закрыл его и отодвинул обратно.
— В этом нет никакой необходимости, — сказал он.
— Томми, ты взял на себя всю официальную работу и ты… дал мне возможность сделать этот фильм.
— Ну, я тоже немало заработал, если ты не забыл.
— Я помню, но этого ведь недостаточно.
— В результате всей этой истории я получил намного больше тебя.
— Что ты имеешь в виду?
Томми пожал плечами.
— Посмотри вокруг. Где мы сидим?
— Ты стал новым…
— Да. И считаю, что семья не могла сделать лучшего выбора.
— Ты прав, лучше они придумать не могли.
— Ну, а ты чем теперь собираешься заняться, Винни? Еще один фильм?
— Много фильмов, — ответил Винни. — Я заключил контракт на работу продюсером в «Центурион пикчерс». Послезавтра улетаю в Лос-Анджелес.
— Значит, у меня появятся знакомые в Голливуде? Я смогу увидеться с восходящими звездами кино?
— Я все еще твой должник и сделаю для тебя все, что пожелаешь, Томми, — ответил Винни.
— Ну что ж, буду ждать, — сказал Томми.
— Кстати, с этого момента меня зовут Майкл Винсент. Не перепутаешь?
Томми Про встал и на прощание обнял Винни.
Третье свидание проходило в «Ле Сирк», за ланчем. Барбара, которая была здесь постоянной посетительницей, заказала столик. Когда подали шампанское, Винни протянул ей чек.
— Больше ста процентов дохода меньше чем за три месяца, — сказала она, засовывая чек в свой кошелек.
— Вот отчет о том, куда пошли деньги, — сказал он, подавая ей листок бумаги.
Листок этот она разорвала, а клочки бросила в пепельницу.
— Милый, я получаю прибыль, и это все, что меня интересует; мне безразлично, сколько на этом заработал ты.
— Барбара, уверяю тебя…
Она закрыла ему рот ладонью.
— Я знаю, что ты никогда не станешь меня обманывать. Я очень за тебя рада, — она отпила шампанского, — но у меня есть такое чувство, что я нескоро тебя увижу.
Он рассказал ей о контракте с «Центурионом».
— И это все потому, что ты представила меня Лео Голдману. Я этого не забуду.
Она поцеловала свой пальчик и прижала его к его губам.
— Пока не забудешь меня.
Во второй половине дня он встретил Ванессу после работы и отвез в Палм-корт отеля «Плаза». За столом он подал ей небольшую книжечку.
— Что это? — спросила она, листая страницы.
— Малоизвестный роман двадцатых годов, «Тихие дни», — сказал он. — Это чудесная книга, она станет твоей первой работой и принесет славу кинозвезды.
Ванесса захлопала в ладоши, вне себя от счастья.
Винни достал из портфеля пачку бумаг и подал ей вместе с ручкой.
— Ты заключаешь контракт лично со мной; сроком на пять лет, сначала ты будешь получать пять тысяч долларов в неделю, с каждым годом эта сумма будет расти.
Она взяла ручку и подписала контракт.
— Я думаю, что прежде чем ставить свою подпись, тебе следовало бы связаться со своим адвокатом, — сказал Винни.
— Ты мой адвокат, — сказала она.
Винни вынул из портфеля толстый конверт.
— Здесь твоя первая зарплата за месяц, — сказал он. — Почему тебе сегодня не пройтись по магазинам? Но не забудь приберечь кое-что для Родео-драйв.
Ее глаза широко раскрылись.
— Мы едем в Калифорнию?
— Послезавтра, первым классом, — ответил он.
Ванесса встала со своего стула, обошла стол, села на колени Винни и стала его целовать.
В этот вечер «Ночи Даунтауна» заслужили овации зрителей кинофестиваля, во время коктейля все поздравляли Винни и Чака. Вечер был омрачен лишь тем, что Чак впервые увидел Винни вместе с Ванессой.
На следующее утро Винни и Ванесса взошли на борт самолета рейсом Нью-Йорк — Лос-Анджелес. Они расположились в роскошных креслах и заказали шампанское. В кармане у Винни был банковский чек на сто шестьдесят тысяч долларов; это были его доходы от «Ночей Даунтауна», а в сумке, которая лежала на полке над его головой, было двести шестьдесят тысяч долларов наличными — его личные сбережения и деньги от убийства Бенедетто. Миллионером его еще нельзя было назвать.
Когда аэропорт Кеннеди остался внизу и самолет повернул на запад, Винни посмотрел вниз на Манхэттен и поднял бокал.
— До свидания, Винни Калабрезе, — прошептал он, — и здравствуй, Майкл Винсент!
Майкл открыл глаза и прислушался. До него доносился какой-то необычный звук. В комнате было темно, и он не мог точно определить, откуда он идет; потом он понял, в чем дело.
Он подошел к окну, отодвинул портьеры и сощурил глаза от утреннего солнечного света. За окном тянулась ветвь огромного дерева, а на ней сидели две толстые птицы и громко пели: «Птицы поют, — подумал Майкл. — Калифорния!»
Ванесса с маской на лице сладко спала. Майкл подошел к чемоданам и выудил оттуда небольшой футляр; потом пошел в ванную и стал рассматривать себя в зеркале. На него глядел Винни Калабрезе. Он открыл футляр и достал электробритву. На то, чтобы избавиться от Винни, ушло две минуты. Когда он убрал остатки щетины и опять взглянул в зеркало, то увидел улыбающегося Майкла Винсента.
— Господи!.. — воскликнула за его спиной Ванесса.
Он повернулся и посмотрел на нее.
— А я думал, ты крепко спишь.
— Меня птицы разбудили, — сказала она. — Выглядишь ты великолепно, тебе гораздо лучше без бороды. Теперь осталось только подстричься.
— Воскресенье, все парикмахерские закрыты.
Она поставила перед зеркалом табуретку и, покопавшись в своей косметичке, вынула пару блестящих ножниц.
— Как ты думаешь, чем я зарабатывала на жизнь, пока не стала моделью?
— И у тебя получится?
— А ты еще сомневаешься? — улыбнулась она. — Сиди и помалкивай. Я точно знаю, как ты должен выглядеть.
Немного нервничая, Майкл уселся перед зеркалом.
— Только много не срезай, — сказал он.
— Я же тебе сказала — помалкивай, — ответила она, проводя пальцами по его густым волосам и начиная стрижку.
Когда она закончила, он встал и начал пристально вглядываться в свое отражение, пока она держала за его спиной другое зеркало.
— Слишком коротко, — заключил он.
— Все в порядке, — ответила она. — Теперь ты выглядишь как бизнесмен, а не как студент киношколы.
Она заказала завтрак в номер, а он просматривал в «Лос-Анджелес таймс» колонку объявлений о продаже и сдаче внаем недвижимости, иногда кое-что помечая.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Ищу место, где мы будем жить, — ответил он, отмечая еще одно объявление.
— Нам бы лучше взять напрокат машину, — сказала она, — если мы собираемся искать жилье.
— В этом нет необходимости, — сказал он, — я уже кое-что организовал.
В десять ноль-ноль Майкл вышел из номера.
— Встречаемся у входа через пятнадцать минут, — сказал он Ванессе, забирая с собой портфель и газету.
— Ладно. Как я должна быть одета?
— Как девушка из Калифорнии, отправляющаяся на воскресную прогулку, — он закрыл дверь и вышел на тенистую аллею. «А здесь неплохо», — подумал он, проходя через густой сад и поднимаясь на мост, под которым плескались лебеди в небольшом протоке.
Когда он появился на автостоянке, к нему подошел один из служащих.
— Доброе утро, мистер Винсент, — сказал молодой человек. — Вас уже ждет один господин, вон там. — Он указал на противоположную сторону стоянки, где в тени деревьев ждал, облокотившись на машину, какой-то человек.
