Резко остановившись, Бен нахмурился и подумал:
«Я, конечно, иду к тебе, но, если ты и дальше будешь нести этот бред, я просто развернусь и пойду в обратном направлении».
Наступила тишина. Ни в округе, ни в голове больше не было слышно никаких звуков. Это лишь подтверждало догадку о том, что загадочное нечто могло свободно читать мысли.
Довольно улыбнувшись и, кивнув самому себе, Бен продолжил идти вперед лишь с одной мыслью:
«Значит, эта чупакабра еще и мысли читать может. Неприятненько».
Вскоре Бен окончательно спустился со склона и покинул лес. Он вышел к руслу замороженного озера, которое до этого видел лишь издалека. Теперь же множество голов, торчавших изо льда, словно ростки в клумбе, вызывали у него довольно смутные ощущения.
Неуверенно ступив на лед и, задумчиво оглянувшись, Бен стал рассматривать свою, казалось бы, прочную опору. Лед не трескался и не ослабевал под ним, но весь холод в округе наверняка исходил именно от него. Любому другому человеку замерзнуть в этом месте было бы проще простого, но уж точно не Бену.
Глубоко вздохнув и, резко развернувшись, парень двинулся вперед, прямо к центру озера. Он будто чувствовал, куда нужно было идти. Пусть голос уже и не звал его к себе, но он явно давал какие-то подсказки, которые направляли к нужному месту.
— Кто здесь?! — раздался громкий крик неподалеку.
Бен, опустив взгляд на торчавшую изо льда голову, задумчиво осмотрел ее. Этот неизвестный ему человек не мог и не видел ничего в округе. Он лишь слышал, потому что его голова склонялась так низко, что ему было видно только собственное отражение на гладком льду и торчавший второй подбородок.
— Здесь правда кто-то есть? — заговорил второй голос неподалеку.
— Кто вы?! — завопил третий. — Умоляю, помогите! Я не знаю, как я здесь оказался?
— Вы знаете кто я?
— Прошу, подойдите сюда!
— Я здесь!
— Где я?!
— Спасите меня, мне нужна помощь!
Бен, все ускоряясь, старался даже не вслушиваться в эти голоса. Ему было так некомфортно в этом месте, что от этого его лицо выглядело как одна зловещая хмурая гримаса. Однако даже в этих беспомощных криках он нашел для себя нужную информацию: замерзшие во льду люди тоже теряли память.
На самом деле подобная участь казалась страшной. Какого тебе было, когда ты терял память каждые девять часов и осознавал, что ты по шею заморожен во льду без возможности выбраться? При этом вокруг тебя находились сотни таких же замороженных людей, которые тоже ничего не помнили и не понимали; лишь наводили панику.
Так, проходя мимо очередной головы, Бен невольно приблизил свою ногу к одной из них, и тогда услышал рык. Человек, замороженный во льду, словно дикая собака, потянулся к его ноге, пытаясь ухватиться за нее зубами.
Шокированный Бен сразу же отскочил, возмущенно посмотрел на эту лысую макушку и воскликнул:
— Эй, не кусайся!
Крики стали усиливаться. Осознав это, Бен вздохнул и сделал шаг вперед, но неожиданно ощутил, как его тело начало изменяться. Это было заметно сразу, ведь он стал куда ниже обычного и начал ощущать себя иначе.
Приподняв руки, Банри быстро схватилась за свой костюм, немного оттянула его воротник и заметила, что у нее снова появилась женская аккуратная грудь. Выпустив костюм из мягких плюшевых лап и, ухватившись за отросшие волосы, девушка растерянно протянула:
— Как это происходит? Какого черта? Какая здесь система?
— А-а-а! — истошно завопила одна из голов, находившаяся рядом.
Банри, недовольно взглянув на нее, строгим тоном ответила:
— Это я сейчас должна вопить. Вот же…
Недовольно цокнув, девушка выпрямилась и снова продолжила продвигаться вперед. Ее настроение было довольно негативным. Злость так и бурлила из-за осознания того, что ничего в округе не было понятно. Сложные загадки, сплошные трудности, а еще надоедливое стирание памяти, которое постоянно отбирает крупицы собранной информации.
Наконец-то добравшись до середины русла, Банри подошла к одной из выделявшихся голов, остановилась перед ней и резко присела на корточки. В отличие от остальных, голова этого незнакомца не была опущена вниз. Напротив, она была немного приподнята, будто бы он намеренно задирал нос и величественно осматривал всех окружающих.
При виде этого загадочного лица Банри сощурилась. Тот самый незнакомец казался довольно молодым, хотя в аду определить настоящий возраст было сложно. У него была массивная нижняя челюсть, но при всем этом ровные, ярко выделенные черты лица, немного резкие скулы, бедная кожа и пронзительные алые глаза. Его волосы были черного оттенка, такого же темного, как и ночное небо. Кроме его загадочных глаз, явно говоривших о его нечеловеческой расе, выделялись также его рога, круглые, завивающиеся, словно у барана.
— Ну, привет, — с усмешкой произнесла Банри.
Бросив раздраженный взгляд на девушку в странном бело-черном костюме, незнакомец спросил:
— Ты кого чупакаброй назвала?
— О, боже, — приложив руку к груди, Банри наигранно ахнула, — знала бы я, что ты человекоподобный…
— Не сравнивай меня с тебе подобными. — Резко отведя взгляд в сторону, незнакомец недовольно хмыкнул. — Ты хоть знаешь кто я?
— Судя по рогам, барашек.
Гневный взгляд снова переместился на Банри, но та уже не смогла ни скрыть улыбку, ни состроить удивленную гримасу. Лишь зловеще улыбаясь, она сощурилась.
— Я тебя, — прошипел незнакомец, — на клочки порву.
— Не угрожай мне тут. — Банри быстро отмахнулась. — Ты не можешь стрелять лазерами из глаз, и слава богу.
Наступила тишина. Загадочный незнакомец отчего-то казался все более странным и подозрительным. Присматриваясь к нему, Банри будто бы пыталась понять, была ли она знакома с ним когда-то ранее, но память не давала ей ответов на этот вопрос.
— Лучше скажи, — вновь заговорила девушка, — что ты здесь делаешь. Отдыхаешь?
— Я похож на отдыхающего?
— Скорее на заключенного.
— Второе ближе к правде. Я — Люцифер.
— Это тот, что был раньше ангелом?
— Именно.
— Так оставался бы ангелом и дальше. — Приподняв правую руку, Банри подперла ею лицо и тяжело вздохнула. — На кой тебе проблемы сдались?
— Мне это грешница с девятого круга говорит?
Банри вновь невольно улыбнулась. Приложив свободную руку к груди, с наигранной печалью она ответила:
— Ранил.
— Еще и непристойностями занимающаяся с другой грешницей.
Вновь ударив по груди, девушка ответила:
— Ранил. Только откуда тебе это известно? Подслушивал?
— Невольно.
Люцифер отвел взгляд в сторону, будто стараясь скрыть легкую неловкость, которая возникла на его лице. В то же время Банри, мысленно уже представляя, как выглядела вся эта картина, начала громко хохотать. Не сдерживая эмоций и мгновениями даже перекрикивая верещавших рядом замороженных грешников, она с трудом, сквозь слезы, спросила:
— То есть ты еще и все стоны слышал?
— К сожалению, — хладнокровным тоном отвечал Люцифер. — И кто из вас двоих басом стонет? Как мужик, серьёзно.
Банри невольно улыбнулась. Вопрос был безобидным, только скрывавшаяся в нем информация вновь показалась полезной.
«Ага, — подумала девушка, — то есть правды ты не знаешь. Значит, и твое подслушивание не работает постоянно?»
— Какой правды? — настороженно спросил Люцифер.
Приподняв свою большую плюшевую лапу, Банри приложила ее к губам, как бы повторяя один известный ей жест, и тихо прошептала:
— Секрет.
Люцифер фыркнул. Он не стал расспрашивать дальше, ведь понимал, что рано или поздно вся правда об этой особе будет в его руках. Или, скорее, в его сознании?
