— Я что, похож на убийцу, как Вы думаете? — вдруг раздельно спросил парень.
Капитан кашлянул.
— Я думаю, в этом разберутся люди из Остина — столицы штата. А до этой беседы тебе надо отдохнуть. — Он приоткрыл дверь и добавил:
— Уведите его.
Патрульный, зашедший в кабинет, хлопнул Холзи по плечу.
— Пошли, парень.
Холзи встал и пошел к выходу. Но на пороге какая-то неведомая сила заставила его обернуться и бросить взгляд на капитана. На шее полицейского ясно проступила темная полоса, пересекающая шею от уха до уха!
У НЕГО НА ГОРЛЕ РАЗРЕЗ! ЕМУ ПЕРЕРЕЗАЛИ ГОРЛО!!!
Патрульный подтолкнул его к двери, и Холзи вышел в коридор. Полицейский последовал за ним.
Капитан сел и вздохнул. У него вдруг заболела шея. «Наверное, простыл, — подумал он. — Надо же, повезло простыть среди лета».
Он сглотнул и задумчиво сказал:
— Этот парень не убийца. Любой дурак это понимает.
Ему вдруг почудился запах кофе. Слабый приятный аромат стелился по комнате. «Как хочется кофе, — вздохнул он. — Полжизни бы отдал за чашечку крепкого горячего кофе».
Аромат усилился, но теперь к нему примешивался сладковатый запах. Запах, который капитан безошибочно узнавал среди сотен других. Запах крови.
Фотограф усадил Холзи на вращающийся шаткий стул, прикрепив над головой номер.
— Лицом ко мне. Спокойно.
Щелк. Вспышка в глаза, как отсвет молний
ТАМ, НА ДОРОГЕ, И ТЕМНАЯ ФИГУРА В ДОЖДЕВИКЕ. С ВЫТЯНУТОЙ ВПЕРЕД РУКОЙ
черной дождливой ночью.
— Повернись направо. Замри. — Шелк. Вспышка. Молния.
КТО ЭТО ТАМ, В УГЛУ?
— Налево. — Щелк. Молния.
МОЛЧАЛИВЫЙ, ТЕМНЫЙ, СТРАШНЫЙ. В ТЕМНОТЕ НЕВОЗМОЖНО РАЗГЛЯДЕТЬ НИЧЕГО, КРОМЕ БЛЕСТЯЩИХ ПУСТЫХ ГЛАЗ!
— Здорово выглядишь, парень! Твоей маме понравятся эти снимки.
— Пошли, — спокойно сказал патрульный. Холзи встал и направился к выходу.
Я В БЕЗОПАСНОСТИ! ТЕБЕ НЕ ДОСТАТЬ МЕНЯ ЗДЕСЬ! Я НЕ БОЮСЬ ТЕБЯ! ХО-ХО!
Патрульный распахнул лязгнувшую решетчатую дверь, повернулся к Холзи и, отомкнув наручники, процедил:
— И, главное, веди себя как следует.
Холзи шагнул в камеру, и дверь с безумным грохотом захлопнулась за его спиной. Он, присев на откидную деревянную койку, огляделся. Заплеванный, грязный пол да исцарапанные обшарпанные стены, сплошь покрытые надписями и украшенные рисунками, изображающими половой акт в самых разнообразных формах. Холзи некоторое время созерцал эти «произведения тюремного искусства» и читал надписи, наслаждаясь собственной безопасностью. Затем он прилег на койку, забросив руки за голову и бездумно уставившись в серый потолок. Мало-помалу сон сморил его и, укачивая, унес вдаль по течению ярко-оранжевой искрящейся реки.
Дежурный поднял глаза от ощущения, что на него повеяло сырым могильным смрадом. Прямо перед ограждением стоял человек в черном дождевике. Среднего роста, тонкое умное лицо, волевой подбородок. Нормальный человек. Только глаза вот… Неприятные, холодные. Пустые какие-то.
— Что вам угодно? — спросил дежурный.
— Мне-то? — удивленно вскинул брови посетитель. — Да вот, зашел проведать дружка Джеймса Холзи. Думаю, он по мне уже соскучился.
«Что-то не так с этим парнем, — подумал сержант и на всякий случай расстегнул клапан кобуры на поясе. — Может, он не в себе? С приветом? Вон какие глазищи, будто кокаина нанюхался. А может, и правда? В 79-ом один такой пол-участка перестрелял, пока его самого не уложили. Тоже, говорили, нанюхался дряни».
— Ну так как? — усмехнулся посетитель. — Насчет Холзи?
— А? — встрепенулся сержант. — Весьма сожалею, но думаю, Вам не удастся навестить арестованного пока не выяснятся все обстоятельства его дела.
— Вот как? — Посетитель вынул из кармана плаща белый платок и промокнул рот, а затем снова спрятал его где-то в бездонной глубине дождевика. — Я не уверен в том, что ты прав. — Он вытащил руку из кармана. — Держу пари, я увижу его раньше, чем ты скажешь «раз».
Прямо перед носом дежурного появился нож. Новенький, с отливающим голубизной лезвием. Очень острым лезвием.
«Боже мой Иисус, — в панике отшатнулся дежурный. — Это же нападение, как в 79-м. Надо позвать на помощь!» Его рука метнулась к кобуре, но, прежде чем он успел схватиться за рукоятку пистолета, посетитель взмахнул рукой. Пола плаща описала дугу, отчего рука приобрела сходство с птичьим крылом, и это крыло пером хлестнуло его по горлу. «Господи Иисусе, — успел подумать дежурный. — Он ударил меня!» Он почувствовал сильную боль в горле и что-то горячее потекло по шее за воротник его рубашки. «Надо позвать на помощь!» — Рассудок его помутился, из перерезанного горла раздалось хриплое бульканье, комната поплыла перед глазами, и, опрокидывая стулья, дежурный сержант рухнул на пол. На шум выскочил патрульный и получил ножом в живот. Руки его вцепились в разъезжающуюся форменную рубашку, пытаясь удержать хлещущую из раны кровь, а посетитель тем же небрежным жестом полоснул его по шее острым, как бритва, лезвием. Патрульный сделал несколько неверных шагов и завалился на скамью для посетителей, заливая все вокруг алой, дымящейся кровью. Убийца снова вынул платочек и аккуратно прижал его к губам.
Холзи снился кошмар. События предыдущей ночи. Ему казалось, что он смотрит на себя со стороны, сидя на заднем сиденье «роллса». Он видел катающийся под ногами алюминиевый стаканчик и самого себя, напряженно замершего за рулем. Вот в свете молнии из дождя вырос черный силуэт с вытянутой рукой.
«Не останавливайся! Езжай дальше!» — Заорал он и с ужасом понял, что из его рта не вылетело ни звука. Холзи попробовал шевельнуть рукой, но у него ничего не вышло.
ТЫ. НИЧЕГО. НЕ МОЖЕШЬ. ИЗМЕНИТЬ.
Он рванулся. Любым способом он ДОЛЖЕН помешать тому, что сейчас произойдет. Но воздух, вязкий, как вода, держал его, припечатав к сиденью крепкими оковами сна. И он с ужасом видел, что «роллс», подрулив к обочине, остановился.
Закончив свою работу, Райдер с удовлетворением оглядел сделанное и, подойдя к столу, щелкнул переключателем на пульте.
— Центральная! — Отозвался в селекторе женский голос.
Райдер еще раз промокнул рот платочком и спокойно доложил:
— Здесь массовое убийство, мисс. Убито пятеро полицейских. Поторапливайтесь, если хотите взять вашего парня тепленьким. Райдер повернулся и зашагал к выходу.
— Кто сообщил??!! — надрывался селектор.
Не оборачиваясь, Райдер промокнул рот платком и сунул его в карман.
Черный силуэт подошел к машине и, подергав дверь, постучал костяшками пальцев в окно. Еще раз. Стук стал невыносимо громким. И вдруг в окне появились пустые оловянные глаза, и улыбающийся, перекошенной в жуткой ухмылке рот возвестил:
— Проснись, Холзи!
Я ПРИГОТОВИЛ ДЛЯ ТЕБЯ ЧУДНЫЙ СЮРПРИЗ! ЧУДНЫЙ СЮРПРИЗ!!! ЧУДНЫЙ! ЧУДНЫЙ!! ЧУДНЫЙ!!! XA-XA-XA-XA!!!
И Райдер захохотал жутким безумным смехом, в котором слышались нотки торжества. Этот смех заполнил собой все. Он вонзался в уши тонкой вязальной спицей, вызывая в голове Холзи пульсирующую белым светом боль.
Он вздрогнул и проснулся. Что-то изменилось. В воздухе повисла мрачная атмосфера беды. Холзи поднял голову и сел.
ЧТО-ТО НЕ ТАК.
Дверь. Дверь в камеру была открыта! Странно. Почему, отперев дверь, они не разбудили его? Возможно, прибыли люди из Остина.
ЧТО-ТО СТРЯСЛОСЬ. СЛУЧИЛАСЬ БЕДА.
Но даже если и так, они все равно бы не оставили дверь открытой. Или патрульный просто забыл запереть ее?
«И ГЛАВНОЕ — ВЕДИ СЕБЯ КАК СЛЕДУЕТ». ЩЕЛЧОК. ДВОЙНОЙ ПОВОРОТ КЛЮЧА В ЗАМКЕ.
Нет. Он запер дверь на замок. Точно запер. Но тогда кому понадобилось открывать ее? Холзи осторожно вышел из камеры и остановился, растерянно оглядывая коридор. Никого. Странно. И почему так тихо? Можно подумать, что их всех сморил сон.
ВЕРНО, ХОЛЗИ. ОНИ ВСЕ СПЯТ МЕРТВЫМ СНОМ.
— Эй! — позвал Холзи. — Тут есть кто-нибудь?
Тишина. Словно вымерли все.
НУ-КА, ХОЛЗИ, МОЖЕТ БЫТЬ, С ТРЕТЬЕЙ ПОПЫТКИ?
Где-то громко зазвонил телефон. Он звонил не переставая, уговаривая людей подойти и снять трубку.
ЭТО ПОЛИЦИЯ. ОНИ ПРОВЕРЯЮТ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ТУТ ЧТО-ТО ПРОИЗОШЛО. — понял он. —ДА, ПРОИЗОШЛО. НО ЧТО?
Никто не пришел, и телефон разочарованно замолчал.
— Эй, отзовитесь! — что было сил закричал Холзи.
Тишина. Медленно, мелкими, осторожными шагами он двинулся по коридору. Он ступал почти бесшумно, аккуратно ставя мягкие подошвы кроссовок на дощатый пол. Возникло странное ощущение, что, если он зашумит или скрипнет подгнившая доска, из-за угла выскочит кто-то и заорет на Холзи так, что он умрет от разрыва сердца.
СТРАХИ, ХОЛЗИ. ПУСТЫЕ ДЕТСКИЕ СТРАХИ.
Снова зазвонил телефон. Он звонил и звонил, а Холзи делал шаг за шагом под этот странный аккомпанемент. Звонки прекратились так же внезапно, как и начались. И в наступившей разом тишине он услышал звук — цоканье когтей по полу. Холзи остановился. Ему стало страшно. Страшно, потому что он не знал, ЧТО ждет его за поворотом. В проеме внезапно возникло жуткое существо. Холзи вздрогнул. Свалявшаяся клочьями шерсть, висящий плетью хвост и распахнутая пасть, из которой вывалился огромный лопатообразный язык.
