— Потому что здесь они скрыли два убийства.
Джули широко раскрыла глаза, а Роби шагнул к стене.
— Свежая краска. Причем только в этом месте. Закрасили, чтобы что-то скрыть. — Он указал на пол. — Здесь, видимо, был ковер. Дерево на этом квадрате светлее. Ковер убрали, опять-таки чтобы что-то скрыть. Красят стены и уносят ковры обычно, чтобы убрать кровь, ткани, телесные выделения. Но вот тут, у плинтуса, пятно крови они пропустили. Ты ожидала увидеть здесь трупы?
— А вы часто видите трупы? — осторожно спросила она.
— Да, с тех пор как с тобой связался.
— Мы с вами ничем не связаны.
— Я все знаю про твоих опекунов. Ими сейчас занимаются городские власти, — сказал он. — А теперь расскажи, что произошло здесь.
— Зачем?
— Считай, что я добрый самаритянин.
— Таких больше не осталось, — ответила она.
— А твои родители?
— Оставьте в покое моих родителей, — грубо сказала она.
— Ты видела, как их убили? И поэтому ты в бегах? — Роби показалось, что она сейчас убежит. — Они ввязались во что-то?
— Мои мама и папа никому ничего плохого не сделали.
— Так их убили? Достаточно просто кивнуть.
Она кивнула.
— Ты видела, как это случилось?
Она опять кивнула.
— Тот самый тип, что был в автобусе?
— Кажется, да.
— Джули, расскажи мне подробно, что случилось. Только тогда я смогу тебе помочь. Как ты могла убедиться вчера ночью, я тот самый человек, который может тебе помочь.
— А эти люди, по телевизору? Это вы их убили? Мать с ребенком? Вы сказали, что нет, но мне нужно знать правду.
— Ну, если бы я их убил, то ни за что на свете в этом не признался бы. Но если бы я их убил, то зачем бы я сейчас пришел сюда и стал предлагать свою помощь? Можешь придумать причину?
Она тяжело вздохнула, крутя лямки рюкзачка.
— Поклянитесь, что вы их не убивали.
— Клянусь. Сейчас я работаю с ФБР по расследованию этого убийства. — Он показал ей жетон.
— Ладно, — сказала Джули. — Вчера ночью я пришла сюда. Услышала, как кто-то вошел. Я подумала, что это мои родители, но с ними был кто-то еще. И он на них кричал. Спрашивал.
— Спрашивал о чем именно? Постарайся вспомнить как можно точнее.
— Он кричал: «Что вам известно? Что вам рассказали?» Что-то такое. А потом, а потом…
— Он кого-то ударил?
По ее лицу потекли слезы.
— Я услышала выстрел и побежала вниз. Папа сползал по стене, весь в крови. Этот тип навел на меня пистолет, но мама его ударила, и он упал. Я хотела ей помочь, но она велела мне бежать. — Джули опять зажмурилась, но слезы все равно текли. — Я вылезла в окно. И услышала еще один выстрел. И я побежала. Быстро. Я поняла, этот выстрел означал, что маму убили. Но я бежала. Я струсила. Я бросила ее умирать.
— А если бы ты не побежала, тебя бы тоже убили, — сказал Роби. — Мама ради тебя пожертвовала жизнью. Так что ты сделала то, чего хотела твоя мама. Осталась в живых.
Она вытерла слезы.
— И что теперь?
— Как ты думаешь, здесь кто-нибудь мог слышать выстрелы?
— Сомневаюсь. Квартира рядом пустая. Когда-то это был нормальный район, но потом все вдруг остались без работы.
— И твои родители тоже?
— Они соглашались на любую работу. Хотя мама училась в колледже. И папа был хороший человек.
— Как их звали?
— Кертис и Сара Гетти.
— Не родственники владельца «Гетти ойл»?
— Если и так, нам об этом не сказали.
Он сказал:
— Что ж, вот мой план. Мы найдем тех, кто убил твоих родителей, и выясним почему.
— Но если это тот тип в автобусе, то он мертв.
— Когда ночью ты убежала, ты пошла прямо на автостанцию?
— Да.
— Тогда он был не один. Он бы не смог вычистить дом, избавиться от двух трупов и успеть на автобус.
— Но за что убили моих родителей?
— Где они работали?
— Папа — на складе, на юго-востоке. Мама — в столовой в нескольких кварталах отсюда. Почему вы спрашиваете?
— Просто собираю информацию.
— Я хочу уйти отсюда. Это больше не мой дом.
— Хорошо. Куда ты хочешь пойти?
— Я остановилась в одном месте…
— Да, там-то я тебя и выследил. Глупо было расплачиваться карточкой Диксона. Ты ее украла, он поднимет шум, и тебя по ней легко найдут. У меня есть другое место. Собери вещи и пойдем.
Роби повез Джули к себе, только не домой, а на обзорный пост через улицу. Показал, как пользоваться сигнализацией, и предоставил выбирать любую спальню из двух имевшихся. Она бросила рюкзачок на кровать и прошлась по квартире.
— А телескоп зачем? — спросила она.
— Смотреть на звезды.
— Но это не астрономический телескоп. И он направлен не в небо, а совсем под другим углом.
— Ты разбираешься в телескопах?
— Я же учусь в школе.
— Мне нравится наблюдать, — сказал он. — И смотреть, не наблюдает ли кто за мной.
— Так мы, э-э, будем жить здесь вместе? — нервно спросила она. Ей явно не нравилась такая перспектива.
— Нет. Я буду жить в другом месте. Но очень недалеко. — Он вынул из кармана мобильный телефон. — Вот здесь записан мой номер — для быстрого дозвона. Не прослеживается. У тебя будет все необходимое. На прошлой неделе я загрузил холодильник. Если нужно еще что-нибудь, звони.
— А как быть со школой?
К этому вопросу Роби не был готов.
— А где твоя школа? — спросил он.
— Это «Программа Д/Т». В северо-восточном секторе.
— «Д/Т»? Коктейль?
— Не джин-тоник, а даровитые и талантливые.
— То есть очень умные.
— Где-то в чем-то.
Роби задумчиво посмотрел на нее.
— Учитывая то, что случилось с твоими родителями, я не хочу, чтобы ты ходила в школу. Те, кто их убил, знают, в какую школу ты ходишь. Или легко это выяснят.
— Значит, я возьму мобильник и напишу своему координатору программы, навешаю ей какую-нибудь лапшу на уши.
— Думаешь, ты умнее всех взрослых?
— Нет. Но достаточно умна, чтобы правдоподобно лгать. — Она пристально посмотрела на него. — Кажется, вы тоже это умеете.
— Служба опеки будет тебя искать.
— Знаю. Не в первый раз. Они придут в дом родителей, подумают, что родители уехали из города и взяли меня с собой. Потом пойдут в школу, узнают, что я пишу своему координатору, и сделают вывод, что со мной все в порядке. Вот и все. У них столько детей с куда худшими проблемами, что они не станут долго со мной возиться.
— Ты умеешь просчитывать на много шагов вперед. Это хорошо.
— Я не собираюсь сидеть здесь и бездельничать. Я хочу помогать вам искать убийц моих родителей.
Роби мрачно посмотрел на нее.
— Давай кое-что проясним. Ты очень умная девочка. Но те, кто тебя преследует, убивают всех на своем пути.
— Похоже, вы хорошо знаете этот тип людей, — огрызнулась она. — У вас есть и безопасные дома, и пистолеты, и неотслеживаемые телефоны, и телескоп, наведенный непонятно на что. Я уверена, вы и людей убиваете.
Роби не ответил.
Джули отвернулась к окну.
— Родители — это все, что у меня было. Теперь их нет. Я понимаю, я слишком молода, но я хочу вам помогать. Если вы дадите мне шанс.
— О’кей. Будем работать вместе. У тебя в рюкзаке есть бумага и ручка?
— Есть. И ноутбук есть, мне его выдали в школе.
— Запиши все, что происходило, скажем, в последние две недели. Постарайся вспомнить все, что ты видела, слышала, подозревала. Все, что говорили твои родители. И все остальные люди, которых они знали или с которыми просто разговаривали.
— Я начну прямо сегодня. Я буду хорошим напарником, вот увидите.
— Не сомневаюсь, Джули.
Но внутренне он похолодел. Он предпочитал работать в одиночку. Он не любил, чтобы чья-то жизнь зависела от него.
— Роби, есть время выпить кофе? — раздался в трубке голос Николь Вэнс.
Она позвонила, когда Роби спускался в лифте от Джули. Он оставил девочке ключи, но попросил ее не уходить, не спросив у него разрешения. И велел включить сигнализацию.
— Есть новости по расследованию? — спросил он агента ФБР.
— Я знаю одно место, неподалеку от Первой улицы. Называется «Доннелли». Я там буду через десять минут.
— А я еще через десять.
— Надеюсь, ни от чего не отвлекаю?
— До встречи.
Роби сел в машину, стоявшую на улице. В этот час пробок в городе не было. Он припарковался на Первой. Кафе «Доннелли» было переполнено. Роби вошел, и Вэнс кивнула ему из глубины главного зала.
Он сел напротив нее. Она переоделась: успела зайти домой. Слаксы, туфли на плоской подошве, голубой свитерок, вельветовый пиджак. Волосы распущены по плечам. А раньше были стянуты в хвост. Что ж, распущенные волосы и место преступления действительно плохо сочетаются.
Перед ней стояла чашка кофе. Роби взмахнул рукой, привлекая внимание официантки, и показал на ее чашку и потом на себя.
