— И часто вы навещаете свою жену в рабочее время? — заговорил детектив Салливан, слегка подавшись в мою сторону. К презрению на его лице добавилось любопытство.
— Нет, — ответил я.
— Когда вы в последний раз приезжали к ней на работу?
Я посмотрел на Макфи. Тот кивнул, давая добро на ответ.
— Не помню. Несколько месяцев назад.
— В этом году?
— Не знаю. Нет, наверно.
Мой голос звучал крайне нервозно… потому, собственно, что я нервничал. Трудно не понять, куда они клонят.
— Я сегодня поехал туда по очень серьезной причине.
— Два ножевых ранения вы тоже получили по очень серьезной причине, Том? — спросил инспектор Кэплин.
— Да, — ответил я с преувеличенным спокойствием, — по очень серьезной.
И я рассказал им про нападение человека в маске.
На румяной физиономии Кэплина застыло скептическое выражение, на лице Салливана — откровенно недоверчивое. Как будто я пытался им втереть, что на меня напала банда свирепых гоблинов во главе с Гарри Поттером! И заметьте, с каждым разом, что я рассказывал эту историю, она звучала все причудливее и причудливее в моих собственных ушах; мне вспомнилось, что даже Макфи она не вполне убедила.
Кэплин медленно кивнул.
— Значит, кроме того человека в маске, напавшего на вас, вы никого не видели? Вы не видели в университете ни жертвы, мисс Блейк, ни вашей жены, правильно?
— Нет, не видел, — замотал я головой.
— Ну и где же сейчас ваша жена?
Хороший вопрос.
— Я действительно не знаю. Я несколько раз звонил ей на сотовый. Она не отвечает… Только Кэйти невиновна. На меня напал мужчина с филейным ножом, вот он и убил Ванессу.
Спорить со мной детективы не стали и принялись вместо этого задавать вопросы о Ванессе, моих отношениях с ней, ее отношениях с моей женой и так далее. Я отвечал в очень неопределенных выражениях: мол, я ее почти не знал (и это правда); насколько мне известно, жена хорошо с ней ладила.
Действовали они по известной схеме: Кэплин пытался выудить из меня признание медленно и не особенно наседая, а Салливан время от времени встревал с очередной обоймой вопросов в лоб. Классическая пара «хороший коп — плохой коп». Я удивился, что они прибегают к этому методу, потому что думал, что такое бывает только в кино и сериалах. Ну и вдобавок он не очень-то работал в моем случае, ведь я говорил чистую правду.
Иногда они пытались подловить меня, задавая один и тот же вопрос по нескольку раз, но разными словами. А я ничего не выдумывал и запутаться никак не мог, поэтому отражать эти атаки мне труда не составляло — даже не прибегая к помощи Макфи, интерес которого к моему делу падал быстрее, чем замерзшая какашка падает с самолета на землю.
— Вам бы надо сейчас разыскивать человека, который изувечил меня и убил Ванессу, — сказал я, когда в допросе возникла пауза. — И помочь мне найти жену.
— Так мы ищем ее, — парировал Салливан.
— Она ни в чем не виновата, поверьте мне!
— Откуда тогда ее отпечатки на орудии убийства?
Этот довод крыть было нечем. Я перебрал в уме массу теорий, но объяснения так и не нашел.
— Не знаю, — ответил я наконец, изо всех сил пытаясь скрыть отчаяние в голосе. Я взглянул на Макфи — тот с неподдельным интересом изучал какую-то трещину на потолке. На очень, очень долгий миг я почувствовал себя самым одиноким существом на свете.
— Почему бы вам не сказать правду? — насел на меня Салливан, вновь подавшись вперед и прожигая меня взглядом.
Я посмотрел ему прямо в глаза:
— Я все вам сказал. Честное слово. Все правда.
— А может, попробуете взглянуть на вещи с нашей точки зрения, Том? — тихо спросил Кэплин. Он сложил руки на груди и с самым фамильярным видом раскачивался на стуле. — Того человека в маске никто, кроме вас, не видел. Вас же, убегающего с места преступления, заметили несколько свидетелей.
— Инспектор Кэплин, мой клиент и не отрицает, что приехал в университет, а потом был вынужден спасаться бегством, — вставил Макфи.
— Да, не отрицаю. Я был там!
Кэплин небрежно приподнял руку, как бы отметая всякую возможность несогласия.
— Понимаете, мы знаем, что вы были там, как и жертва. Еще мы знаем — с ваших слов, — что эти раны вам нанесли орудием убийства. А вот о мифическом человеке в маске говорите только вы.
— Мы пытаемся донести до вас, мистер Мерон, — подхватил Салливан, — что никакого человека в маске не существует.
— Ну а я до вас — что существует. Откуда, черт побери, у меня раны, по вашему мнению?
Салливан позволил себе слегка ухмыльнуться.
— Насколько нам известно, вы могли получить их только одним способом, мистер Мерон. Их нанесла ваша жена во время драки. Либо потому, что вы помешали ей убить Ванессу Блейк, либо, гораздо вероятнее, потому что она помешала сделать это вам.
— Джентльмены, да это же смехотворно! — вмешался Макфи, подчеркнув «смехотворно» раскатистым шотландским «р». — Мой клиент уже рассказал вам, как все произошло!
— Проблема в том, милый Дуги, — ответил Кэплин, — что мы ему не верим. Вся эта история высосана из пальца.
— Не больше, чем та, которую вы тут пытаетесь нам скормить, — парировал я. — Я почти не знал Ванессу Блейк. За последние пять лет я встречался с ней от силы раз пять. И если жена мне помешала и я напал на нее, то почему вы ее так и не нашли?
Мне понравилось, как язвительно прозвучал последний вопрос. Он не оставлял от их версии камня на камне. Однако, к моему разочарованию, полисмены просто пропустили его мимо ушей.
— Эта сказка про человека в маске… — продолжил Кэплин, снова сделав небрежный жест рукой. — Могли бы придумать что-нибудь поправдоподобней. А так мы вынуждены предполагать, что вы что-то скрываете. Для всех заинтересованных лиц было бы проще, если бы вы рассказали нам, что произошло в действительности.
Салливан впился глазами-бусинками в Макфи:
— Дуги, вы очень поможете своему клиенту, если убедите его сказать правду.
— Мой клиент уже рассказал вам, что произошло, мистер Салливан, — откликнулся Макфи, но его энтузиазм окончательно скис. Я не мог отделаться от чувства, что адвокату не терпится уехать домой, к своему «постоянному партнеру».
Стало очевидно, что никто мне не верит, и меня снова охватила злость. Когда Салливан во второй или третий раз спросил все тем же агрессивным тоном, где сейчас находится моя жена, прибавив, что в наших общих интересах знать правду, я наконец не выдержал и огрызнулся:
— К черту! С меня хватит. Я уже сказал вам все, что знаю. И ежу ясно, что у вас нет против меня никаких реальных улик. И еще, моя жена тоже никого не убивала. Точка. Мы с ней живем больше десяти лет, она за это время и мухи не обидела. Она очень добрый человек, из хорошей семьи и даже вида крови не переносит. У нее не было причин убивать Ванессу Блейк. Вы ведь держите меня тут по подозрению в убийстве Ванессы, так?
Ответил Кэплин:
— Да, мы допрашиваем вас именно в этой связи.
— Хорошо, тогда какие улики есть у вас против меня? Если я убил Ванессу Блейк, почему на ноже не осталось моих отпечатков пальцев?
— Потому что вы были в перчатках, — ответил Салливан, словно тупее вопроса и не придумаешь.
— Наверняка у вас есть видеозапись, сделанная камерой слежения. На ней я в перчатках?
— Вы могли пронести перчатки в кармане. А когда дошли до места, надели их.
— Да не надевал я их! Я сегодня вообще не брал с собой перчаток. Да я уже месяц перчаток не ношу!
Тут меня понесло. Вопросы, которыми меня бомбардировали, уже перестали пугать, и я весь кипел из-за такого несправедливого отношения ко мне.
— Если на орудии убийства нет моих отпечатков пальцев, то какие улики вы можете предъявить против меня? — Я повернулся к Макфи: — Скажите этим людям, что я не произнесу ни единого слова, пока не узнаю, за что именно меня здесь держат. Если без веских причин, то я желаю, чтобы меня немедленно выпустили.
Снова взглянув на детективов, я увидел в руках Кэплина небольшой пластиковый пакет для улик.
— Вы узнаете эти предметы? — спросил он. — Их нашли рядом с местом преступления.
Сквозь прозрачную пленку я рассмотрел пару черных кожаных перчаток и наклонился поближе, хотя в том и не было необходимости. Да, я не надевал их несколько месяцев, но мгновенно узнал диагональные швы на пальцах. Сердце в груди подпрыгнуло.
Перчатки были мои, черт бы их побрал…
Они уже свернули с автострады М4 неподалеку от Хитроу и ехали в сторону штаб-квартиры, когда телефон Болта снова затрезвонил. Номер на дисплее был незнакомый, и инспектор ответил коротким «алло», не желая, чтобы его имя унеслось по радиоволнам к незнакомому человеку.
— Я разговариваю с Майком Болтом? — спросил женский голос.
