— Он сказал, что если девушка сбежала от кого-то в нашем районе, а потом ночью этот человек ее выследил и опять поймал, то он наверняка решил ее убить, чтобы это больше никогда не повторилось, либо как минимум стереть любые возможные связи между ними.
— Это просто ужасно.
— Мой отец любит криминальные сериалы, — пояснил Дэвид. — В общем, он сказал еще, что этому человеку в итоге придется избавиться от тела. Пока оно не начало вонять. И добавил, что убийце надо будет подождать несколько дней, пока спадет жара, а потом вывезти тело под покровом ночи.
— Логично, пожалуй. Но избавиться от тела можно многими способами. Он мог порезать его на куски и вынести из дома в чемодане за пять-шесть заходов. И, черт возьми, сделать это хоть средь бела дня. Или похоронить ее на заднем дворе, или засунуть в багажник машины, если у него есть гараж, и никто бы ничего не узнал.
— Я об этом не думал, — произнес Дэвид. — Надо сказать отцу.
— Скажи ему, что сам додумался. Ему понравится.
Дэвид улыбнулся, и они ненадолго замолчали.
— Как думаешь, Том Карпентер как-то с этим связан?
— Никоим образом, — ответил Кенни. — Том — парень открытый. И сейчас просто оказался легкой мишенью.
Дэвид кивнул:
— Я то же самое подумал, когда мы проходили мимо его дома.
По улице медленно проехала машина. Окно было опущено, и они расслышали, что в салоне играло радио. Дэвид внимательно присмотрелся, а Кенни даже не удосужился на нее взглянуть: с него было достаточно. Задние фары машины превратились в красные точки и исчезли. Дэвид вдруг остановился.
— Я знаю, что ты видел меня вчера.
Спина Кенни словно покрылась льдом.
— И знаю, что расспрашивал обо мне Трея.
Кенни попытался что-нибудь ответить, но у него перехватило дыхание.
— Мне жаль, что ты увидел меня таким.
Что-то в голосе Дэвида прозвучало необычно. Кенни побоялся обратить на него взгляд. Вместо этого он осмотрелся и понял, где они были: в последней, недостроенной части Бродвью. До домов впереди была четверть мили. И до домов сзади — столько же. Но там, где они с Дэвидом стояли, были только темные, ничем не занятые участки. На какое-то безумное мгновение Кенни подумал, не стоит ли ему броситься в бегство.
— Я не хотел подглядывать, — проговорил наконец Кенни дрожащим голосом. — Я привез тебе моющую установку, но...
— Но что?
— Я... подумал, что неудачный момент, и решил вернуться позже.
Дэвид снова продолжил идти.
— Я потерял подарок Джейн на годовщину.
— Что? — переспросил Кенни в замешательстве.
— Его я искал, когда ты меня увидел. Я купил ей ожерелье за шесть тысяч долларов и, чтобы сделать сюрприз, спрятал в гараже. — Он сделал глубокий вдох. — А потом забыл, куда засунул эту чертову штуковину.
— Да ты прикалываешься.
— Если бы.
— И из-за этого ты так взбесился? Потому что не мог найти ожерелье?
— Ожерелье за шесть тысяч.
Кенни присвистнул.
— Приличная сумма... особенно для тебя.
— Джейн оно, кстати, понравилось.
— Еще бы, — сказал Кенни, теперь дыша легче. — И где ты его нашел?
— В коробке из-под обуви у меня под рабочим столом. Там, где я его и оставил.
Кенни рассмеялся и по-дружески толкнул Дэвида локтем в бок.
— Черт возьми, чувак, ты не представляешь, как меня испугал. Я даже Саре рассказал.
— Это так неловко. — Дэвид вздохнул. — Я был сначала зол на себя за то, что потерял его, а потом и за то, что так распалился.
— Как ты узнал, что я тебя видел?
— Услышал, как ты завел двигатель. И увидел, как ты уехал.
— Я не знал, что еще...
— Смотри! — перебил его Дэвид, указав на темную фигуру, отделившуюся от тени в конце пустыря.
Человек на противоположной стороне дороги явно их не замечал. Он крадучись направлялся в сторону ближайшего дома.
— Сукин сын! — прошептал Кенни.
— Давай за ним, — сказал Дэвид и бросился бегом. Удивленный Кенни, отставая всего на пару шагов, последовал за другом.
Когда до мужчины оставалось футов двадцать, он услышал их тяжелые шаги по асфальтовой дороге. Затем резко повернул голову, увидел их и сразу изменил направление, ринувшись к заднему двору. Он перепрыгнул через забор и исчез.
— Я его перехвачу, — крикнул Кенни, сворачивая к противоположной стороне дома. Дэвид побежал по траве и также перебрался через забор.
Кенни замедлил ход, протискиваясь между углом гаража и рядом густых кустарников, а когда вышел с другой стороны, то увидел ноги мужчины, свисавшие с забора.
Кенни рванул к нему и ухватил за лодыжки.
Мужчина яростно взбрыкнул, угодив стальным носком Кенни в область виска.
У Кенни поплыло в глазах, и уже во второй раз за этот час он подумал, что вот-вот потеряет сознание.
— Вот гад! — крикнул он, хватая мужчину за ногу и дергая, чтобы тот повалился на землю. А потом оказался сверху и, придавив его руки коленями, стал наносить удары ему в лицо.
— Хватит! — закричал мужчина, мотая головой из стороны в сторону. — Хватит!
Кении продолжал бить — правой, левой, снова правой. Лежащий на земле уже выл от боли.
— Хватит! — крикнул Дэвид, спрыгивая с забора. — Это Крейг! Это Крейг! — Он оттащил Кенни прочь, и они вместе повалились на землю.
Кенни упал и попытался перевести дыхание, мокрый от пота. Затем сбросил с себя Дэвида.
— Что ты, черт возьми, там делал? — крикнул он Крейгу.
— Я? — спросил тот, потирая челюсть. — Это ты чуть меня не убил!
— Чего ты там прятался? Где Иен и Трей?
Мы бросили Иена, потому что он вел себя как придурок. А потом разделились. Где Трей, я не знаю, черт возьми. — Крейг встал и, пошатнувшись, был вынужден снова опереться на забор, чтобы восстановить равновесие.
— Господи, Кенни, ты прямо питбуль.
— Прости, — извинился Кенни, все еще с диким блеском в глазах. — Я испугался.
— Это ты так испугался? — изумился Дэвид, пытаясь выдавить улыбку. — Не хотел бы я увидеть, как ты злишься.
На заднем крыльце дома зажегся свет. Дверь в задний двор открылась, и пожилая женщина в бигуди высунула голову и помахала им кухонной лопаткой.
— А ну, ребята, убирайтесь с моего двора, не то я полицию вызову!
Мужчины побежали прочь. Их смех эхом отдавался в тишине осенней ночи.
Кенни заехал на подъездную дорожку и выключил двигатель. Шишка у него на лбу выросла размером с мячик для гольфа, а костяшки пальцев распухли от ударов, которые он нанес другу по лицу, и покрылись синяками, но он все равно ухмылялся, будто малый ребенок. Ночь, несмотря ни на что, выдалась веселая.
Когда они вернулись к Иену домой, Трей уже сидел на крыльце и ждал их. У него была своя история злоключений: в ней фигурировала пара кровожадных пуделей. Когда Дэвид назвал ее чушью, Трей предъявил в качестве доказательства свои рваные штаны. Через пятнадцать минут показался Иен, злой как черт, и бросился обвинять Трея и Крейга в несоблюдении субординации. Но немного смягчился, когда узнал, что благодаря Кенни у Крейга опухла губа и, по-видимому, всплывет синяк.
Кенни вышел из пикапа и взглянул на дом Тома Карпентера. В окнах было темно. Он щелкнул автоматическим замком на брелоке и поднялся на крыльцо. Собравшись вставить ключ в замок, Кенни увидел листок бумаги на коврике у двери. Он нагнулся и поднял его. Это оказалась одна из множества листовок с надписью: «Вы знаете эту женщину?», которые полиция распространила по всему городу и новостным медиа.
Кенни сложил листок пополам, сунул в задний карман и во шел в дом.
Лишь спустя некоторое время, лежа в постели в темноте, он подумал, не оставили ли ему эту листовку как предупреждение.
Четверг.
Когда Кенни мыл руки после обеда в учительской уборной, дверь открыл Чарли Финниган, учитель химии, который сообщил:
