— Пока особо порадовать нечем, — ответил Краснощеков.
— Как это? Прошло уже несколько дней, а вы топчитесь на месте! За что вас все хвалят?
— Кто? — поинтересовался я.
— Да какая разница. — Он осуждающе на меня посмотрел. — Главное, что незаслуженно. Я так надеялся на вас. Вы понимаете, чем все это может закончиться? О-го-го! — Он посмотрел наверх. — Многие головы посыплются, и в первую очередь моя. Это я всех убедил, что надо поддержать Костромского. И вот результат. Права была моя жена Соня, лучше бы ее послушался.
— А что она вам посоветовала?
— Не лезь — говорила она в политику, козленочком станешь. Так и получилось. Как вы думаете, он жив? — Он с надеждой посмотрел на нас.
— Пятьдесят на пятьдесят, — сказал Краснощеков.
— Ну, это хоть не десять на девяносто, — облегченно выдохнул Вальдемар Карлович. Может еще найдется.
— Надежда умирает последней! — нелепо пошутил я в очередной раз. — Скажите, а как вы узнали про наше агентство?
Он удивленно посмотрел на меня, ища в моих глазах подвох.
— В газете прочитал дома у Николая Петровича.
— Она лежала на журнальном столике?
— А это важно?
— Да.
Он задумался.
— Вроде там.
— Но почему вы обратили внимание на наше объявление?
— Гм, сам не знаю. А потом, когда Николай Петрович задержался, я вспомнил и, выяснив про агентство, поехал к вам.
— Оно было обведено фломастером?
— Слушайте, вы такие вопросы задаете. Это-то зачем вам?
— Вы на другие объявления обратили внимание, хоть одно помните?
— А я только одно и прочитал, — он с интересом посмотрел на меня. — Действительно странно. Может он специально положил его на видно место, или как-то выделил?
— Вот именно. Все, кто обратился к нам по поводу исчезновения Костромского, прочитали про нас в одной и той же газете.
— Интересно… — взгляд его стал задумчивым.
— Вальдемар Карлович! — вернул его к нам Краснощеков, — мы собрали очень много информации, думаю, что скоро след обнаружится, но нам было бы важно встретиться с членами вашего общества.
— Вы с ума сошли! Это уважаемые люди и вряд ли они захотят общаться со следствием, пусть даже и в частном порядке. Я стоял у истока Тарабарщины, думаю, знаю побольше других. Что вы хотели узнать?
— Но вы можете рассуждать одиозно. Ведь ваша организация, как я понял, разделилась на два лагеря, почти равных по численности. Хотелось бы услышать и другую сторону. Их мнение по поводу Костромского и его предложений. Насколько им неприемлема его инициатива? Готовы ли они пойти на насильственные действия, вплоть до физического устранения?
— Я уже сказал, что много людей пока нейтральны. Но есть и активные противники. Понимаете, их нельзя объединять. Все они разные. Есть люди, добившиеся высокого положения честным кропотливым трудом, но есть и те, кто шел по головам, в том числе и бывшие бандиты.
— Расскажите про них подробнее.
— Например, бывший милиционер, в настоящее время известный бизнесмен, владелец нескольких рынков — депутат Слущин Василий Александрович, Маличев Сергей Иванович, бывший рэкетир — владелец сети автозаправок, крупный строитель Бельковский Яков Борисович — в молодости промышлял картами, играл по крупному. Я перечислил тех, кто сохранил связи в криминальной среде, и они теоретически могут организовать похищение человека. Другое дело — станут ли они этим заниматься. Они многим рискуют, ведь сейчас они респектабельные бизнесмены, им есть что терять. Они точно знают, что и за Николаем Петровичем стоят не простые люди, в том числе и бывшие чекисты.
— То есть вы считаете, что члены вашей организации пойти на крайние меры не могут? — уточнил Краснощеков.
— Я так не сказал. Но я не думаю, что выборы — тот аргумент, который их заставит решиться пойти на это.
— Мне кажется, вы что-то не договариваете?
Вальдемар Карлович заерзал на стуле.
— Есть мнение, что спецслужбы к нам внедрили своих людей. Знаете, ведь многие бывшие бандиты не угодили в тюрьму только благодаря «крыше» силовых структур. Они и сейчас с ними тесно связаны. Если сверху, вы понимаете, дана команда Тарабарщину ликвидировать или не допустить усиления ее влияния, то ФСБ может легко задействовать прежние связи.
— Вот тебе и детские игры! — вставил я. — А началось все с малого…
— По крайней мере, эту версию нельзя исключить, — подхватил Краснощеков. — Скажите, а вы знали друзей Костромского?
— Мы не очень тесно общались, — несколько смутился наш собеседник. — Понимаете, я женат, у меня двое детей. А Николай Петрович разведен, ему все можно.
— Вы знаете тех, с кем он общался в последнее время? Говорят, веселая компания.
— Кто говорит? — насторожился Вальдемар Карлович.
— Его подруга. Она сказала, что после знакомства с ними он изменился.
— Ну не знаю, в каком смысле? Не думаю.
— Вальдемар Карлович! Мы ведь спрашиваем только для того, чтобы поскорее найти Костромского. Информация останется здесь.
— Ну что ж, вы правы! Да, у него имеются хорошие знакомые, друзьями бы я их не назвал, с которыми он иногда проводит свободное время. Пару раз он и меня подтягивал. Было весело.
— Вы можете назвать их?
— Конечно. Я думаю, вам надо переговорить с Бестужевым Александром Даниловичем.
— Бестужевым? — удивился я, — известная фамилия.
— Да, возможно он имеет какое-то отношение к декабристам. Он заводила компании. Если честно, я раньше таких людей не встречал. Он каждый день помногу выпивает, общается с девушками почти до утра и в 8:00, как штык, на работе. Выглядит всегда как огурчик.
— А работать он успевает? — Сыронизировал — я.
— Хороший вопрос. Я и сам поражаюсь. Он на отличном счету у своего руководства. Как он этого добивается, не понимаю.
— А кем он работает?
— На госслужбе. Где-то в областном правительстве.
— Ничего себе, — восхитился я. — Талант!
— Да, — согласился Вальдемар Карлович, — у вас есть еще вопросы? — обратился он к Краснощекову?
— Сообщите, пожалуйста, координаты вундеркинда.
— Записывайте!
9
Бестужев оказался на самом деле незаурядной личностью. Он без каких-либо других вариантов предложил нам встретиться однозначно в сауне. Мы согласились. Он уже был в простыне, на столе стояла минералка и лежала открытая пачка сигарет «Кент». Он нам сразу же предложил переодеться. Мы не планировали париться, но он дал понять, что в таком случае разговора не будет. Пришлось пойти на компромисс.
— Что пить будете?
Я попросил минеральной воды, Краснощеков вообще отказался.
— Мужики! Кончайте Ваньку валять. Мы должны поговорить откровенно. Так? — сам ответил, — Так! Вы хотите, чтобы я вам доверял? Хотите! Короче, я беру бутылку водки, закажу закуски, предпочтения есть? — Мы промолчали, — тогда я на свой вкус. — Он позвонил по телефону официантке. — Дорогая! Нам бутылку водки «Русский стандарт» ну и закусочку, как всегда: домашний погребок, свежую овощную нарезку, мясное и рыбное ассорти, мороженое сальце с горчичкой и клюквенного морсика два литра. Да, — он посмотрел на меня, — и бутылку Нарзана. — Все, ждем! — Он встал, — пока пошли попаримся, — потом оценивающе посмотрел на нас. — Девчонок будем заказывать? А то пока приедут, пока выберем…
— В другой раз! — Категорически возразил Краснощеков, направляясь в парилку. — Мы же поговорить пришли.
— Тоже правильно, — легко согласился он. — Итак, что хотите узнать?
— Вы давно познакомились с Николаем Петровичем?
— Года три назад. Случайно в компании встретились. Потом несколько раз общались.
— Что он за человек?
— Нормальный мужик, компанейский. Хотя не сливается со всеми. Вроде бы находится с нами, а мысли где-то далеко.
— Он не рассказывал, что куда-то собирается уехать?
— В Таиланд. Должен был уже прилететь.
— Нет, не отдыхать, а переехать жить в другой город или страну?
