Ознакомительная версия.
– Личность попутчицы установили?
– Билет был продан за два часа до отплытия Лилии Романовне Бирюковой тридцати восьми лет. Ее место нахождения неизвестно. Может, в камышах запутался и ее труп?
– Персонал теплохода должен знать больше, чем говорит. Мне нужна опись всех вещей, найденных в каюте и переписка с женихом. Тут что-то не чисто.
– Кстати о вещах. Мать Моргуновой написала в заявлении, что Валентина уехала в отпуск со старым клетчатым красным чемоданом и набрала с собой всякого старья из материнского гардероба. Выходка странная. Чемодана в каюте не оказалось.
– А где живет жених?
– В том-то и дело, что в Тайске. Там, где обнаружилась пропажа женщин. Теплоход прибыл туда в семь утра, а женщин в последний раз видели вечером возле бара, вели они себя вроде как старые подруги.
– Когда приедет лейтенант?
– Думаю, уже приехал и ждет нас в управлении.
– Если я добьюсь от вашего начальства подкрепления, мы это дело раскрутим за неделю, максиму за две.
День девятый
Она проснулась в своей мягкой широкой постели. Тепло, уютно, чисто и никакой вони. В эту ночь она не видела снов. Лилию передернуло от одного лишь воспоминания о старой лачуге. Она села и тут же почувствовала головную боль. На ковре возле кровати валялась пустая бутылка из-под виски. В памяти всплыл образ Кулешова и его вчерашний визит. Сообразительный паренек. С виду простачок простачком, а улавливает все что нужно и умеет делать выводы. Пока он не опасен, если все делать правильно, по-умному. О бегстве и речи идти не может. Здесь даже мэр бережет имя Ксении Чебрец. Стоит ей уехать – угодишь в капкан.
Лилия накинула шелковый халат и отправилась в ванную приводить себя в порядок – чистить перышки. Она понимала, пить ей нельзя. Пьянка ее погубит. Сейчас выпьет бокал шампанского в качестве лекарства от головной боли, и на этом все. Надо, чтобы мозги работали.
Лиля вышла из ванной и направилась в гостиную к спасительному бару. Войдя в комнату, вздрогнула – в кресле сидела женщина лет шестидесяти трех, очень опрятная, с убранными в пучок седыми волосами. Взгляд пронзительный, строгий. Лиля взглянула на стену, где висели фотографии: она быстро сообразила, кто ее навестил в неурочный час.
– Что тебе надо в моем доме, Регина?
– У тебя хватило наглости вернуться?
– Здесь мой дом. Ты мне не указ.
Лилия подошла к бару и вместо шампанского плеснула себе в стакан виски. Выпив залпом, налила еще полстакана и села в кресло у окна, против света, чтобы ее трудно было рассмотреть.
– Думаешь, убийство моего брата сойдет тебе с рук? И не мечтай. Пока ты покоилась на кладбище, тебя не искали, теперь будешь отвечать за свои деяния.
– Дура! Что можно доказать спустя пять лет?
– Дело вел муж моей сестры. Аркадий собрал достаточно материалов, доказывающих твою вину. Я уверена, что тебя посадят. Против прокуратуры твои защитнички ничего сделать не смогут.
– И где эти материалы?
– У меня. Решила, что, устранив Аркадия, будешь в безопасности? Заблуждаешься. Все его бумаги я храню. И за убийство моей сестры ты тоже ответишь.
– Аркадий молчал, потому что на него был собран серьезный компромат. Слишком часто он баловался с девочками под объективом кинокамеры. Когда жена, единственная, кого он боялся, ослепла – компромат стал ему не страшен. Он мог бы разворошить старое дело, но почему-то не стал этого делать. Убивать его не было смысла. Скажи-ка мне лучше, если вы убеждены в том, что я пять лет назад пришила Кирилла Чебреца, какой мотив у меня был?
– Не тебя Аркадий боялся и не компромата. Он боялся твоего отца – прокурора области. И на то были свои причины. Но твой отец умер через год после твоего исчезновения. Что касается Кирилла, то теперь никто не помешает возобновить дело о его смерти. А мотив очевиден – картины! Сто шесть работ, не считая пяти тобою проданных. Ему ты заплатила по пятьсот долларов за каждую. Но он узнал об аукционе и о том, как ты нагрела его. Мало того, ты выдала его работы за свои. Большего оскорбления ты нанести ему не могла. Он решил сам устроить свою выставку и разоблачить тебя. Ты сумела этому помешать, сожгла мужа в его же доме. Как предполагал Аркадий, картины ты предварительно вывезла, о них никто не вспомнил, они вроде как сгорели.
– К твоему сведению, ни одна картина Ксении Чебрец больше на аукционе не продавалась. Где же они?
– Следствие разберется.
– Пошла вон отсюда, старая дура. Ничего не докажете. Картин нет, никто их за пять лет ни разу не видел.
Регина скинула черную шаль с плеч, в ее руках был револьвер.
– Нет, милочка, так просто ты от меня не избавишься. Мы сейчас же поедем в прокуратуру. Таким как ты на свободе не место, – выкрикнула она.
Лилия допила виски, поставила стакан, подошла к Регине и влепила ей пощечину, ничуть не испугавшись направленного ей в грудь оружия. Регина вскрикнул, схватилась за лицо, и в ту же секунду раздался выстрел. Глупая, бездарная случайность – старуха сама себе выстрелила в глаз. Пуля вышла через затылок и забрызгала кровью ковер на стене.
– Идиотка! Этого еще не хватало!
Лиля вернулась к бару, выпила еще стакан виски и долго смотрела на умершую. Надо что-то делать. Яша ее предупредил – с законом он живет дружно, криминалом не занимается. Значит, помощи от него ждать не приходится.
Лилия достала визитную карточку из сумки. Другого выхода она не видела.
– Игорь Трофимович? Вам еще требуется кинооператор?
– Рад слышать твой голос, Ксения. Ты решилась?
– Допустим. Но мне могут помешать.
– Кто? Ты независимая, богатая женщина.
– Прокуратура. В моей квартире труп. Лучше бы его не было, тогда я приступлю к работе.
– Тише, тише, я все понял. Сейчас к тебе подъедет парочка ребят из фирмы по борьбе с мышами и насекомыми, они все уберут. Только не вмешивайся в их работу.
– Хорошо. Вечером встретимся. Я еще позвоню.
– Откроешь дверь на три коротких звонка. Держи себя в руках, это главное.
– За меня не стоит беспокоиться.
Лилия убрала телефон в сумочку, подняла с пола гильзу, достала из бара бутылку виски и направилась на кухню. Потом вернулась, взяла свою сумку и сумку Регины.
Не прошло и получаса, как в квартиру позвонили. Лилия открыла дверь. На пороге стояли двое мужчин в респираторах, комбинезонах, вязаных шапках, резиновых перчатках и с ящиком, размером с холодильник.
– Мы из фирмы по борьбе с грызунами.
– Заходите. Вам в ту комнату.
Они затащили в квартиру свой ящик. За спинами у них висели какие-то баллоны, похожие на акваланги. Лилия вернулась на кухню и начала разбирать вещи Регины, вытряхнув содержимое ее сумочки на стол.
Паспорт, ключи от дома, ключи от машины, отдельно лежал ключ от квартиры Олеси. Она и не подумала спросить, как старуха вошла в дом. В портмоне – права, деньги, календарь с пометками, пара квитанций из химчистки и груда других бумажек. Одна из них ее заинтересовала. Записка. Почерк мужской, размашистый.
«Эта стерва вернулась! Нет никаких сомнений, я узнал бы ее из миллиона клонов. Решайтесь, Ваш ход. Промедление смерти подобно. Помните, она опасна. Удачи!»
Подписи под запиской не было. Лилия переложила записку в свою сумочку вместе со всеми ключами. Запомнила адрес, указанный в паспорте. Оставалось только сжечь улики. Пришлось устроить небольшой костер в раковине. Пустую сумку Лилия выбросила в мусоропровод.
На кухне появился один из парней.
– Мы все закончили. Следов не обнаружит ни одна экспертиза. Вот. – Он протянул Лилии револьвер Регины. – Решайте сами, что с ним делать. Руками не берите, на рукоятке отпечатки пальцев убитой.
Лилия сдернула полотенце с крючка и взяла револьвер за ствол.
– Мы уходим, заприте за нами дверь.
Ящик серьезно потяжелел, но ребята были крепкими и вынесли его без труда.
Лилия заглянула в гостиную – там все выглядело как всегда. Хотелось побыстрее забыть о случившемся, но не получалось.
Лилия быстро переоделась и вышла. Машина стояла на улице возле дома. Все цело – ничего не украли и не сломали. Странно. На заднем сиденье лежала карта города. Улица Парковая находилась в пригороде, дорога к престижному району шла через Скалу смерти. Там, на плато стояли только частные дома.
Лилия тронулась с места. Тучи рассеялись, выглянуло солнышко. Машину она вела, не думая о дороге, будто ездила по этому маршруту ежедневно и дорога не имела перекрестков. В карту Лилия не заглядывала, словно память сфотографировала ее.
За городом свернула влево, и вот начался подъем. С каждым километром он становился все круче и круче. На посту ГАИ ее машину остановили. Молодой лейтенант подошел и попросил ее выйти из машины.
– Это еще зачем?
– Я прошу вас выйти из машины, – повторил он.
Лиля повиновалась.
Он выдернул ключи из зажигания.
– Документы на машину и ваше водительское удостоверение.
Ознакомительная версия.
