Ознакомительная версия.
Дом Фрэнклинов оставался таким же мирным, что и день назад; но на сей раз помимо Эли Фрэнклина, трудившегося на скотном дворе, была еще и пожилая женщина — полная, но не толстая, — засевавшая одну из клумб у дома. Ее седую голову защищала от солнца широкополая соломенная шляпа, а полосатое хлопчатое платье покрывал чуть запачканный фартук. Еще на полпути по дорожке к дому мы услышали, как она что-то про себя напевает, а вокруг нее радостно скакала маленькая собачка, слегка потявкивая время от времени, чтобы привлечь внимание женщины и получить в ответ ласку и пару добрых слов.
Доктор завидел эту сцену, и черные глаза его озарились тем светом, коего я не видал уже дня два, не меньше.
— Ага… — констатировал он, когда я затормозил экипаж у калитки в белом штакетнике, а спустившись на землю, слегка улыбнулся.
— Не совсем то, чего вы ожидали? — спросила мисс Говард, тоже спускаясь.
— Трагедия и страх не всегда сопутствуют соответствующей обстановке, Сара, — мягко ответил доктор. — Будь оно так, профессия моя не имела бы смысла.
Отпустив поводья, я заметил, что Эли Фрэнклин углядел нас и уже бежит к калитке. Он, похоже, спешил со вполне определенной целью.
— Здравствуйте, мисс Говард, — объявил он с весьма встревоженным лицом.
— Мистер Фрэнклин, — кивнула она в ответ. — Это доктор Крайцлер, он тоже работает по этому делу. И, кажется, вы вчера не успели познакомиться с нашим юным компаньоном Стиви Таггертом…
Эли Фрэнклин, ни слова не говоря, быстро пожал нам руки, потом вновь обратился к мисс Говард:
— Моя мать… когда я сказал ей…
Но тут и сама женщина, ухаживавшая за цветами, обернулась и увидела нас. Заметив появление чужаков, ее маленький песик затявкал громче и чаще.
— О! — крикнула женщина очень громким и в то же время отчасти мелодичным голосом. — О, Эли, дорогой, это друзья Элспет?
Она направилась к нам, и Эли Фрэнклин заговорил еще быстрее и встревоженнее:
— Я не смог сказать ей, что у Либби на самом деле неприятности, — ей бы это стоило немалых переживаний, а сердце у нее уже не такое выносливое. Не могли бы вы как-то выяснить, что вам нужно, без…
— Мы постараемся, мистер Фрэнклин, — доброжелательно ответил доктор. — Ваша мать вполне может сказать нам все, что нужно, и без раскрытия нами истинных целей визита.
Лицо Эли Фрэнклина посветлело от облегчения, и он успел лишь добавить:
— Спасибо вам, доктор, я благодарю… — но тут к калитке подошла его мать.
Песик заливался пуще прежнего, и миссис Фрэнклин, удерживая шляпу на голове, взглянула на него и тихо пожурила:
— Леопольд, перестань, это гости! — Тот попытался умерить свой пыл, но вотще. — Простите, — сказала нам женщина; ее распевный голос будто несколько запинался. — Уж такой он охранник! Значит, вы все — друзья моей дочери? И хотите найти ее, как сказал мне сын?
По янтарным глазам миссис Фрэнклин — которая в свое время явно была весьма хорошенькой, — отчетливо читалось: она не до конца поверила его словам, но ей проще было принять их, нежели допустить иные, не столь приятные возможности.
— Боюсь, мы не сможем вам помочь, — продолжила она, прежде чем успели ответить доктор или мисс Говард. — Эли уже сказал вам вчера, вестей от Либби у нас нет уже несколько лет. Но я не удивляюсь! Такая уж она легкомысленная девочка, знаете ли! Никогда не могла позаботиться даже о самом простом маленьком…
— Да, мама, — вмешался Эли Фрэнклин, трогая ее за локоть, чтобы утихомирить. — Это мисс Говард и доктор… Крайцлер, так? А мальчика зовут…
— Да просто Стиви, — сказал я, глянул на женщину и получил в ответ широкую улыбку.
— О, просто Стиви, вот как? — Она прикоснулась к моей щеке. — Что же, вполне неплохо — ты симпатичный мальчуган!
— Они считают, что, может, какие-то наши сведения насчет ее прошлого помогут им найти Либби, — продолжал Эли Фрэнклин.
Мисс Говард кивнула:
— Понимаете, с нами она тоже довольно давно не общалась. Может, узнай мы чуть больше о ее обычных привычках…
Миссис Фрэнклин кивнула:
— Не общалась с вами? Ну, это меня тоже не удивляет! Не знаю уж, почему эта девочка никогда не заботилась даже о малейших подробностях. За эти годы мы получили одну или две коротенькие записки — но ни разу не удостоились обычного визита! Она просто танцует по жизни, ведет себя как вздумается. А, ладно, бывают такие люди, думаю я. — Она распахнула калитку. — Пожалуйста, пожалуйста, входите и садитесь там, на заднем крыльце — мы его отгородили, так что не придется сражаться с этой жуткой мошкарой. От всей этой мокреди нынешним летом насекомых, боюсь, расплодилась прорва!
Мы двинулись за ней вдоль стены дома; никто не вставил ни слова.
— Ну вот, я приготовила лимонад и чай со льдом — подумала, для всего остального чересчур жарко. Есть немножко имбирных пряников, а для тебя, Стиви, найдется, пожалуй, кое-что послаще, если жалуешь сладкое так же, как когда-то мои мальчики! А вот что до Либби, не знаю, смогу ли чем помочь…
Перебравшись на заднее крыльцо, мы обнаружили, что большие ширмы действительно избавляют от докучливых мошек, роящихся под полуденным солнцем.
— Может, на самом-то деле это вы расскажете мне побольше. Говорю вам, мы даже не виделись с ней — сколько уже, Эли?
Эли Фрэнклин посмотрел на мисс Говард, что называется, многозначительно.
— Десять лет, — сообщил он.
— Десять? — повторила его мать. — Этого не может быть. Нет, ты, должно быть, ошибаешься, Эли, не верится мне, что Либби, даже при всем ее легкомыслии, могла не навещать нас целых десять лет. Неужели и вправду так долго? Ну ладно, садитесь все, берите стаканы!
Я уселся в большое плетеное кресло, тихонько вздохнув про себя: вытянуть информацию из этой старой кошелки будет непросто, это уж как пить дать.
— Благодарю, миссис Фрэнклин, — сказал доктор, заняв другое плетеное кресло. — День нынче жаркий, а дорога была неблизкая.
— Ну еще бы, — отозвалась миссис Фрэнклин, наливая в стаканы напитки и раздавая их собравшимся. — Аж от самого Боллстон-Спа! Надо признаться, никогда и не думала, что Элспет окажется центром такого внимания.
В этих словах и в самой интонации крылось нечто, жутковато напомнившее мне самый первый раз, когда мы услышали голос Либби Хатч, у ее дома на Бетьюн-стрит.
— Она никогда не была из тех девочек, которыми интересуются всерьез.
Эли Фрэнклин снова бросил на мисс Говард быстрый взгляд, глазами умоляя не обращаться к темам, о коих он упоминал днем ранее.
— А вот братья ее, те-то были куда как дружелюбней и общительнее — это они в меня пошли, пожалуй. А Элспет больше походила на отца — мечтательница, слишком уж вся в своих мыслях, чтобы от нее хоть когда-нибудь была польза, серьезно.
— Насколько я понимаю, вашего мужа больше нет с нами? — спросила мисс Говард.
— Да, господи боже, твоя воля, — отозвалась женщина, вышла из-за стола, чтобы положить в наши стаканы веточки свежесрезанной мяты, а потом обошла всех с имбирным кексом. — Вот уж почти пять лет как преставился. Бедный Джордж загнал себя работой в могилу, все о ферме заботился. Вообще-то никогда он особым мастером в этом деле не был — и если бы мальчики наши не помогали… а они-то прирожденные работники, оба. Это они тоже от меня переняли, сдается мне. Деловитые. А вот Джордж был фантазером, как и Элспет. Вот и все, что мы могли сделать, чтобы вырастить троих детей и удержать на плаву это место.
— А Элспет? — осторожно спросил доктор. — Она, конечно же, как-то да помогала вам?
Миссис Фрэнклин рассмеялась — живым бойким смехом женщины, привыкшей управляться с мужчинами.
— Ну, не знаю, как мне еще это сказать, доктор, да только эта девочка никогда и ни к кому на самом деле не проявляла доброты, когда доходило до практической стороны жизни. О, она была довольно хорошенькой. И умной тоже, особенно в учебе. Но совершенно бесполезной во всех смыслах, что действительно важны для юной леди.
Я заметил, что мисс Говард при этих словах чуть не подавилась куском имбирного кекса, но ей удалось сохранить приятное выражение лица.
— На кухне она была — ну просто сущий кошмар, — продолжала миссис Фрэнклин. — А что до работы по дому, ох… даже пыль стереть не могла, не разбив ничего из бьющегося. Милашка, да только что с той миловидности, когда совсем вырастаешь? Неудивительно, что у нее и ухажеров никогда не было. Прожила с нами чуть ли не до той поры, когда в старые девы уже могла сгодиться — и ни один мужчина так и не попросил ее руки. А я и не удивлялась. Парни-то в округе все работяги — и женщина им нужна такая, что дом сможет в порядке держать, а не умница-фантазерка. А привлекательность-то блекнет, доктор, ой блекнет…
Маленький песик, прискакавший за нами на крыльцо и возбужденно дышащий у кресла миссис Фрэнклин, снова тявкнул.
Ознакомительная версия.
