Он держит мою руку, и я так ему в тот миг благодарна, дура!
Авто прокатило через ночной город. Ближе к ночи мы оказались в загородном доме моего мужа. Это был нелепый особняк из дурного красного кирпича в три этажа, сделанный в духе грез наркомана. Не дом, а ублюдок. Я была огорчена, но вида не показала — мой Марс явно гордится таким наворотом. Зато внутри сумасшедший домина прекрасно обставлен. Мне были отданы три комнаты и тренажерный зал на самом верху. Дом охраняли сплошные бандюги. Куда ты попала, Красная Шапочка?
Я заснула в слезах, но утром все позабылось.
Я вбежала на необъятный балкон и ахнула — вокруг открывались дивные русские виды: уютные холмы, перелески, далекие леса в сизом мареве, озера, полные отражения неба и зелени, еловый частокол на горизонте…
Я наслаждалась бездельем. Четыре года клоунских странствий порядком меня измотали. Играла в теннис, много плавала в цепочке озер вокруг дома или в бассейне, если погода портилась.
Если бы я знала, что до моего бегства было рукой подать!
Все кончилось в один ужасный вечер, когда я обнаружила, что чья-то чужая рука рылась в моей заветной сумочке. Ничего не украли. Все-все — и револьвер, и спасательная книжка, и памятная пудреница, и мешочек с духами — осталось на месте. И вдруг я заметила, что кто-то вскрывал шелковую подкладку, и разглядела попытку скрыть след от разреза. Сердце мое оборвалось. Это мог сделать только муж!
Плохо соображая от внезапности обнаруженной слежки, я прошла в кабинет Марса. Зачем? В тот день я осталась в доме одна, не считая охраны… Я сама не знала, что хотела найти… двигалась, как сомнамбула… открыла верхний ящик рабочего стола и увидела объемный блокнот мужа, обычно закрытый на кодовый замок. Я машинально взяла его в руки — надо же! — блокнот был не заперт. Я открыла на том месте, где были вложены два листочка тонкой папиросной бумаги. Что это? От них исходил знакомый запах любимых духов. За все годы, что бумага провела под тонкой подкладкой, она не могла не пропитаться насквозь ароматом от сердечка «Серпент де мируар».
Так вот что нашел Марс, вспоров лезвием подкладку, это было письмо, которое прятала моя сумочка столько лет!
Я машинально развернула листочки — строчки пьяно прыгали перед глазами, так как я была потрясена внезапным открытием, — пыталась прочесть написанное, но не могла. Бумага была исписана с двух сторон стремительной рукой, и прошла пара минут безумия, прежде чем я поняла, что написано все по-французски, и таким дурным почерком, что с ходу его понять не получится.
Потом прочитаю!
Спрятав письмо в карман халата, в панике я обратила внимание на мужнин блокнот, раскрытый там, где лежали листочки. Тут проблем с почерком не было.
Ясными школьными буковками Марс записал в колонку:
Выводы:
1. Сейчас ее мочить ни к чему.
2. Важно понять механику самозащиты Лизы.
…Лиза? Но меня тоже зовут Лиза!
3. Все попытки ее ликвидации провалились. Почему? Что ее защищает? Выяснить у самой.
4. Выигрыш в казино. Узнать секрет мухлежа.
5. Оттягивать исполнение заказа как можно дольше. Мочить при попытке бегства. Отрезать пальцы для клиента, убедить отпечатками.
У меня потемнело в глазах — Марс не любит меня, наш брак — ширма для исполнения заказа наверняка.
Полный улет! Хлоп! Я потеряла сознание. Очнулась через пару минут — лежу плашмя на паркете, раскинув руки. Затылок от удара болит. Но я была уже абсолютно другим человеком! Никогда не думала, что моя душа способна так быстро вывернуться изнанкой. Встав на ноги, я демонстративно выдрала страничку его писулек из блокнота: смотри, гад, я все знаю. Тем самым я отрезала всякие пути к отступлению. Больше — я бросала вызов не только ему, а всей шайке ублюдков.
Вернулась к себе. Открыла бутылку шампанского и постаралась взять себя в руки: Лиза, держи удар!
Я выпила в два приема всю бутылку, и шампанское сделало свое дело: отрезать пальцы, которые столько раз целовал!
Я наконец разрыдалась.
Почему-то особенно жгли сердце слова о том, что я мухлевала тогда в казино. Как ты мог, гад?! Это был один из самых лучших дней нашего медового месяца. А мой выигрыш! Это ангел-хранитель заступился за вечную неудачницу.
В тот памятный день Марс повез меня в Монте-Карло. Я никогда не переступала порог казино и к затее отнеслась без всякого трепета, гораздо больше мне хотелось искупаться нагишом в теплом ночном Средиземном море. В казино Марс оставил меня на произвол судьбы, сказал, что заедет через час.
«Тебе хватит часа, чтобы просадить сто тысяч?» — «Я это сделаю быстрее», — ответила я!
Мне, конечно, хотелось выиграть, я слышала, что новичкам везет, но — не поверите — мне так хотелось искупаться в той теплой черноте, что струилась до самого горизонта за окнами, что я действительно решила побыстрее избавиться от денег. Тем более если они не мои. Я разменяла франки на самые крупные жетоны, по 10 тысяч. Я шла из одного роскошного зала в другой, не зная, на чем остановить свой выбор. И тут я — рраз! — распорола лимонные колготки о какой-то дурацкий угол. Ага, подумала я, просекая момент, рок услышал меня. Всю жизнь рву колготки, ну сколько можно! Я стояла возле длинного овального стола под зеленым сукном в самом роскошном зале из всех, что я прошла: кругом зеркала, золотая лепнина в стиле модерн, грозди света на люстрах из бронзы. Уже потом я узнала, что это был Salle Privee — казино «Отель де Пари» для игры с крупными ставками. За столом, у которого я остановилась, играли в карты. «А это что за игра?» — спросила я у молодого господина с кошачьими усиками. «Баккара», — ответил он, насмешливо смерив меня взглядом.
Стоп! Перед самым выходом из отеля я сунула тайком от Марса палец в свою заветную книжку, чтобы узнать, как себя вести в казино. И палец угодил в сказку про Кота в сапогах, в то самое место, где пройдоха Кот кричит в карету короля: «Помогите! Помогите! Тонет господин маркиз де Караба…» Палец угодил прямо в это самое имя: Караба… Я пожала плечами, не понимая, что это значит… А это значит: ба-ка-ра! Стоит только переставить местами три слога в фамилии Ка-ра-ба…
Я остановилась как вкопанная. Пытаюсь разобраться в правилах игры. Так, крупье сидит на высоком стуле и командует игрой. Орудует длинной лопаткой, которой цепляет карты и жетоны игроков. За столом дух ажиотажа и отчаяния за маской респектабельности. Вся публика при параде: дамы с голыми спинами, с брюликами в мочках, господа с цветами в петлицах фраков, в центре — какой-то вялый надутый шейх в «арафатке» с четками в руках, за него играет слуга, стоя прямо за креслом хозяина. Слежу за картами. Ага! Самое лучшее — набрать девять очков, тут наибольший выигрыш. А вот если угодил в десять очков или выше, то проиграл, перебор. Туз считается за одно очко. Фигурные карты сбрасываются. Считают только пузатую мелочь: двойки, тройки… В общем, не так уж хитро закручено.
Крупье поглядывает в мою сторону. Еще бы! Я как идиотка держу открыто в руках кучу фишек по 10 тысяч. Не догадалась спрятать в сумочку. Целая куча деньжищ: сто тысяч франков — это 20 тысяч долларов. Тут один из проигравших встает из-за стола. Крупье сразу предлагает занять мне свободное место. Была не была! Сажусь в кресло. Мое место за столом обозначено цифрой семь. 7 — опасная цифра, она похожа на косу в руках смерти… Но ведь ты давно обручилась со смертью, не дрейфь!
Только тут, по неумелости моего поведения, крупье догадывается, что я новичок — играю в первый раз, — и слегка меняется в лице: он тоже знает, что судьба любит желторотых. Делаю первую ставку на 10 тысяч франков. Беру выпавшую мне карту. Уйя! У меня девять! Выигрыш. Новая ставка. Беру: 7 и 2. В сумме — 9! Опять фарт. За столом воцаряется возбужденная тишина зависти. Щекастый шейх один сохраняет свой сонный вид. Замечаю куцые усики — перышком — на верхней губе. Держись, котяра!
8, 9, 9, 8, 9, 8, 9, 9, 9, 8!
Двенадцать выигранных подряд сдач! Гора фишек — миллион пятьдесят пять тысяч франков! Старуха с пьяными глазами, в алмазной диадеме на седых волосах, что сидит напротив меня, с натиском выкрикивает: «Прекратите!»
Но я не знаю, как это делается! Что нужно сказать?
Моя удача вымела всех игроков подчистую. За столом остается только один противник — арабский шейх. Он по-прежнему сонно перебирает четки, а играет слуга в красной феске, который стоит за жирной спиной босса. До этого шейх скучал, а сейчас ему чуть-чуть интересно — как долго будет фартить? Черные четки ползут сквозь вялые пальцы в перстнях. Слуга берет карты. Он взмок от пота. У меня снова 9! Получай, гондон! Затем следует блистательный ряд. По толпе зевак у стола проходит суеверный трепет:
9, 8, 9, 9, 9, 9, 9, 8, 9, 7!
Я продолжаю выигрывать, но чую нутром, что удача моя начинает опасно мелеть. Первый раз в глаза сверкнуло семеркой! А это сигнал — берегись, матрешка.
