Донни Бранка сделал многозначительную паузу. Я был готов хоть сейчас отдать ему все свои деньги.
— У нас созданы также программы выведения сервалов,[3] гиеновидных собак, леопардов и гепардов, — сказал он.
Эмма, сидящая рядом со мной, покачала головой и прошептала:
— Нет.
Я удивленно покосился на нее.
— Все неправильно, — прошептала она. — Я потом объясню.
Затем Донни Бранка пригласил нас посмотреть животных.
Эмма стояла в просторном вольере; на ее правой руке была надета толстая перчатка, в которой она держала полоску мяса. Капский сип взлетел с земли с шумом ветряной мельницы и приземлился на перчатку, растопырив когти. Его гигантские крылья, широко расставленные в стороны для равновесия, накрыли ее. Птица была такая тяжелая, что Эмме пришлось поддерживать протянутую правую руку левой.
— Держите мясо как можно крепче, — посоветовал Донни Бранка, но безуспешно. Птица вонзила в мясо клюв и без труда вырвала его у Эммы.
Я стоял за другими посетителями у входа в клетку и видел детский восторг на лице Эммы.
— Jislaaik! Ух ты! — удивленно воскликнула она на африкаансе, и гриф взмыл с ее руки, взъерошив ее короткие волосы своими длинными перьями.
Толпа зааплодировала.
Донни Бранка провожал экскурсантов у ворот, за ящиком для пожертвований. Он благодарил посетителей и прощался с ними. Эмма специально задержалась, чтобы мы оказались последними. Бранка улыбнулся ей и протянул руку.
— Вы замечательно покормили птицу, — похвалил он.
— Мистер Бранка! — Она пожала протянутую руку.
— Называйте меня просто Донни.
Она ему явно понравилась.
— Меня зовут Эмма Леру. Я бы хотела поговорить с кем-нибудь относительно Якобуса де Виллирса.
Прошла секунда, прежде чем до него дошли ее слова. Идеальная белоснежная улыбка исчезла.
— Коби?
— Да, — сказала Эмма.
Бранка посмотрел на нее так, словно видел ее впервые. Его интерес к ней заметно убавился.
— Вы из газеты?
— Я консультант из Кейптауна. Якобус — мой брат. — Она расстегнула сумочку.
— Ваш брат?!
Эмма достала свой снимок и протянула его Бранка. Тот долго и внимательно рассматривал его.
— Но Коби… Я думал… — Он вернул фотографию. — Наверное, вам лучше поговорить с Франком.
— Кто такой Франк?
— Франк Волхутер. Наш директор.
В кабинете Франка Волхутера не было кондиционера. Здесь сильно пахло зверьем, по́том и трубочным табаком. Он встал и протянул Эмме руку; его голубые глаза оглядели ее сверху донизу. Франк Волхутер был жилистым, с дубленой кожей, цветом напоминающей вяленое мясо, с козлиной бородкой и густой седой гривой, которую не мешало бы подровнять. Он представился с радостной улыбкой человека, который ждет приятных новостей.
— Эмма Леру, а это мистер Леммер.
— Садитесь, пожалуйста. Что я могу для вас сделать, добрые люди? — Должно быть, ему было уже далеко за пятьдесят. Лицо его было морщинистым и обветренным — сразу было видно, что большую часть жизни он провел на свежем воздухе, а не в кабинете.
Мы сели.
— Я подозреваю, что Коби де Виллирс — мой брат, — сказала Эмма.
Улыбка на лице Волхутера застыла, а потом начала постепенно таять. Он долго смотрел на Эмму и наконец спросил:
— Вы подозреваете?
— Последний раз я видела его двадцать лет назад. Я считала его мертвым.
— Мисс де Виллирс…
— Леру.
— Ну да, конечно, миссис Леру…
— Мисс.
— Леру — ваша девичья фамилия?
— Мистер Волхутер, Леру также и фамилия Якобуса. Это долгая история…
Франк Волхутер медленно опустился в просевшее коричневое кожаное кресло и произнес:
— Якобус Леру. — Казалось, он пробует имя на вкус. — Извините меня, пожалуйста, но, учитывая все обстоятельства, вы, наверное, не удивитесь тому, что я, как бы помягче выразиться, отнесусь к вашим словам несколько скептично.
Эмма кивнула и открыла сумочку. Я уже не задавался вопросом зачем. На свет божий в очередной раз вынырнула фотография. Она положила ее на стол и подтолкнула по направлению к Волхутеру. Тот сунул руку в карман рубашки и вытащил очки для чтения, которые поместил на кончик носа. Взял фото и долго изучал его. Снаружи в вольере ревел идущий на поправку лев. Кричали птицы. В кабинете было невыносимо жарко, наверное, еще и потому, что шторы были полузадернуты.
Эмма терпеливо наблюдала за Волхутером.
Он положил снимок, снял очки, положил их на стол, выдвинул ящик стола и извлек оттуда трубку с длинным черенком. Затем коробок спичек. Сжал черенок в зубах, чиркнул спичкой и поднес к чаше трубки. Со свистом привычно затянулся и выпустил дым к потолку.
— Ах нет, — сказал он и посмотрел на Эмму. — Это не Коби.
— Мистер Волхутер…
— Зовите меня Франком.
— Вы знали Якобуса в двадцатилетнем возрасте?
Меня изумил ее тон — такой разумный и уверенный.
— Нет, — отвечал он, посасывая трубку.
— Можете с уверенностью сказать, что на фотографии не он?
Волхутер молча уставился на нее.
— Именно это мне и нужно. Абсолютная уверенность. — Эмма улыбнулась ему. Улыбаться она умела. Я был уверен, что директор реабилитационного центра не устоит.
Франк Волхутер выдохнул густой клуб дыма и сказал:
— Расскажите мне вашу долгую историю, мисс Леру. — Но его глаза были по-прежнему недоверчиво прищурены.
Эмма ничего не рассказала ему о нападении на нее неизвестных. Умный ход, поскольку я сам считал ее рассказ не слишком убедительным. Но на сей раз она рассказывала историю в хронологическом порядке. Наверное, она училась на ходу. Она начала с 1986 года, когда пропал ее брат. А через двадцать лет она увидела по телевизору портрет и получила таинственный телефонный звонок. Она говорила так же, как прежде со мной, — неуверенно, незаконченные, оборванные фразы, как будто даже сама не до конца себе верила. Может быть, она просто слишком боялась поверить. Когда она закончила, Волхутер протянул снимок Бранка.
— Я его уже видел, — сказал молодой человек.
— И что ты думаешь?
— Сходство есть.
Волхутер снова поднес снимок к глазам. Посмотрел на него. Вернул Эмме. Положил трубку в до сих пор открытый ящик стола.
— Мисс Леру…
— Эмма.
— Эмма, у вас есть удостоверение личности?
Она слегка нахмурилась:
— Да.
— Можно взглянуть?
Она покосилась на меня и сунула руку в сумочку. Достала удостоверение личности и протянула его Волхутеру. Тот раскрыл его на странице с фотографией.
— У вас есть визитная карточка?
Она снова помедлила, но достала сумочку, раскрыла и извлекла оттуда визитную карточку.
Волхутер зажал ее между тонкими пальцами и внимательно прочитал все, что там было написано. Потом он посмотрел на меня:
— Вы Леммер?
— Да. — Мне не понравился его тон.
— Вы-то тут при чем?
Эмма раскрыла рот, собираясь ответить, но я ее опередил:
— Моральная поддержка.
— Чем вы занимаетесь?
Меня сбили с толку его манеры. Я захотел его перехитрить.
— Я строитель.
— Строитель, говорите?
— В основном ремонтирую дома.
— У вас есть визитная карточка?
— Нет.
— И что вы собираетесь строить у нас?
— Дружеские связи.
— Леммер, вы застройщик?
— Что?
— Франк… — начала было Эмма.
Волхутер перебил ее, ласково сказав на африкаансе:
— Секундочку, Эммочка.
Даже мне такое обращение показалось чересчур фамильярным.
— Я вам не Эммочка! — Впервые с тех пор, как мы с ней познакомились, в ее голосе зазвенел лед. Все мы — я, Волхутер и Бранка — изумленно воззрились на нее. Она сидела прямо; щеки у нее раскраснелись. — Меня зовут Эмма. Если такое обращение вам не по вкусу, называйте меня мисс Леру. Варианта всего два. Вам ясно?
У меня в голове мелькнуло: и зачем ей понадобился телохранитель?
Никто не произнес ни слова. Вакуум заполнила Эмма.
— Леммер здесь потому, что я его об этом попросила. Я приехала в «Могале», чтобы выяснить, брат ли мне Коби де Виллирс. Вот и все. И мы все узнаем — с вашей помощью или без нее.
Волхутер поднял костлявую руку и медленно почесал свою козлиную бородку. Затем его лицо дрогнуло и начало расплываться в улыбке.
— Эмма, — с уважением в голосе произнес он.
— Совершенно верно.
— Вам пригодится ваш характер. Вы даже не представляете, в какое осиное гнездо вы сунулись.
— Именно так говорил и инспектор Джек Патуди.
Волхутер многозначительно посмотрел на Бранка. Затем спросил Эмму:
— Когда вы с ним разговаривали?
— Сегодня утром.
