— Чушь. Это не тот тип.
— Я серьезно. Ему здесь всё в новинку. Кто знает, что этому парню придет в голову?
— А мне кажется, что нам не о чем беспокоиться. Он простой парень, вовсе не из тех, кто любит рисковать.
Простой? Слово прозвучало как удар под дых. Это оттого, что в голосе Сандры промелькнули презрительные нотки? Или ему это померещилось?
— Ну, если ты так считаешь. Мне вот, например, так не кажется. — В голосе Пауля Бастиан уловил сомнение. Как бы то ни было, настроение ему все-таки подпортили. Надо будет узнать у Сандры, с какой стати она вздумала встречаться с парнем, которого сама же считает простачком.
— Как бы то ни было, мне хочется, чтобы он остался целым и невредимым. Никаких царапин, если дело до этого дойдет, и уж тем более ничего похуже.
В ответ Сандра фыркнула от смеха.
— Ну и как ты себе это представляешь? Мы здесь одни, в глуши. Думаешь, Бастиану захочется ходить по струнке? Отсюда еще никто без синяков домой не возвращался.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Конечно. Но ему не нужна нянька, да и я не такая. Прости.
Короткая пауза.
— Вот что еще хотел тебе сказать. Вы здорово смотритесь. Прекрасная пара. Ты можешь стать женой доктора.
Ответом Паулю было молчание. Оно навалилось на плечи Бастиана, словно мешок с мокрым песком. Наконец Сандра ответила:
— С ума сойти, как остроумно, Пауль!
Первым желанием Бастиана было тотчас же уехать домой. Почему Сандра так пренебрежительно о нем отзывалась? Он провел рукой по волосам и вышел из палатки на залитую солнцем поляну. Сума сойти, как остроумно, Пауль! Эти слова всё еще звучали в голове и причиняли боль, все вместе и каждое в отдельности. Зачем она тогда так уговаривала его здесь побывать? Притворялась? Или наоборот, пыталась теперь убедить Пауля, что равнодушна к Бастиану? Как бы там ни было, смотрелось это очень странно.
Кто-то довольно ощутимо толкнул его, прервав размышления. Вокруг белой палатки царило оживление; участники игры, на разных стадиях перевоплощения в средневековые образы, весело переговаривались: то тут, то там еще можно было увидеть кого-то в джинсах и футболках, однако большинство уже переоделись в рубашки и куртки и надели шоссы. Особенно пышно вырядился Ральф: он торжественно вышел из палатки, одетый в рыцарские доспехи с красочным гербом. На голову он нахлобучил шлем, койф[21] от которого спускался ему на плечи. Что там наверху, золотой обруч или корона? А, какая разница. Сейчас весь этот хлам совершенно Бастиана не интересовал.
Может быть, надо было мне все-таки поехать с отцом в Берлин…
Но он не позволил этой мысли дойти до логического завершения. Игра однозначно лучше, чем беготня хвостом за профессором Максимилианом Штеффенбергом по всем залам и аудиториям конгресса.
Ладно, надо на пару минут успокоиться; он еще успеет порадоваться, что приехал сюда. Подхватив вещи, Бастиан прислонился к дереву на опушке чуть в стороне от сутолоки и закрыл глаза, пытаясь расслабиться. Это не удалось. Тогда он достал из рюкзака конспекты по физиотерапии. Тоже не помогло. Похоже, ему никак не удавалось прийти в себя, вернуться в свою тарелку. В свою простую тарелку.
В очередной раз подняв взгляд от тетради, Бастиан увидел, как из палатки выходят девушки. В полном облачении. На Сандре была оранжево-красная юбка с широким поясом-корсажем и светлая блуза, ниспадавшая с плеч. Выглядела она ужасно соблазнительно. Но разумеется, перед Лисбет хотелось просто упасть на колени. Настоящая богиня леса в зеленом и черном!
Сияющая от радости Сандра подошла к Бастиану:
— Всё вот-вот начнется!
Девушка опустилась на землю рядом с ним и посмотрела на Бастиана нетерпеливым, предвкушающим взглядом. Он невольно отстранился.
— Всё в порядке? — спросила она.
— Вполне. — Подходящий момент, чтобы спросить ее о разговоре, который он невольно подслушал.
Бастиан тяжело вздохнул и промолчал. Он не знал, с чего начать.
— Нервничаешь? — Сандра толкнула его локтем в бок. — Не стоит. Игра тебе понравится. Обещаю, что она тебя многому научит, ты столько всего узнаешь. — Девушка усмехнулась и постучала указательным пальцем ему по носу. — А тебе ведь нравится узнавать новое, не так ли?
Игривое настроение Сандры понемногу стало передаваться и ему; Бастиан почувствовал, что уголки рта дрогнули и стали приподниматься чуть ли не сами собой. Она действительно права: он — скучный ботаник. Неудивительно, что Сандра даже толком не знала, как с ним вообще заговорить.
Он запихал тетрадку назад в рюкзак.
— Конец учебе. Значит, скоро всё начнется?
— Думаю, да. — Она взяла его под руку. — Но перед этим хорошо бы еще раз поесть.
Время уже перевалило за полдень, когда все участники игры наконец переоделись в костюмы. Не сказать, что их было так уж много, но поляна вокруг белой палатки являла собой поистине поразительное зрелище. Кто-то стоял, кто-то сидел на пнях и поваленных деревьях; выглядели они совершенно не так, какими Бастиан запомнил их на ярмарке, — одежда утратила пестроту и красочность, в основном их костюмы были коричневого, зеленого, черного цвета. Одетые так неброско, участники игры в самом деле казались путешественниками во времени. Из неяркой толпы выделялся лишь Ральф в своих пышных рыцарских доспехах. Его круглое лицо разрумянилось, лоб блестел от пота. Стоило только выйти из спасительной тени деревьев, как тут же немилосердно, обжигающе начинало палить солнце. Все звуки вокруг перекрывало жужжание мошкары, этот равномерный высокий гул доносился словно бы отовсюду. Лишь иногда сквозь него пробивалось глухое урчание, когда в общий концерт вклинивался какой-нибудь жук или шмель.
— Друзья!
Пауль взобрался на округлую гранитную глыбу и поднял руки, призывая всех к тишине. Рядом с ним стояли Карина и девушка с длинными русыми волосами, которую Бастиан уже однажды видел, — на ярмарке именно за ее честь вступился Пауль, решив участвовать в Божьем суде.
Пауль сделал шаг вперед.
— Добро пожаловать на наш летний сбор. Рядом со мной стоят Карина и Мона, с которыми мы вместе его организовали. Так что за все те ужасные события, что разыграются здесь в ближайшие дни, спрашивать нужно именно с нас.
Бастиан вместе со всеми рассмеялся и зааплодировал. Пауль благодарно раскланялся.
— Вы уже заметили, что мы решили приехать туда же, где проводили игру в прошлом году. Некоторые из вас были от этого не в восторге, но поверьте: на выбор именно этого леса у нас были веские причины. Здесь спокойнее всего; в любом другом месте нам бы непременно помешали. Нигде больше такой первозданной, естественной природы не найти. Мы тщательно осмотрели другие места, но ничего лучшего так и не нашли. Может быть, в следующем году нам повезет больше.
Большинство слушателей в знак согласия закивали.
— Мы тоже считаем, что здесь всё классно! — воскликнул Варце.
— Почти все из вас хотя бы однажды уже участвовали в сборе, организованном отрядом Saeculum. Так что вы знаете, как всё будет происходить. А вот Бастиан — новичок; для него я быстренько перечислю еще раз самое главное. И кроме того, сделаю это для тех, кто не пропускает ни одной ролевой игры, а потому, нисколечко не смущаясь, спутывает правила, установленные разными организаторами. — Он откашлялся. — Итак, мы хотим перенестись в эпоху четырнадцатого века. Насколько такое, конечно, вообще возможно. Это означает, что мы отказываемся от всего, что было открыто или изобретено позже. Таково единственное правило, которому вы должны следовать в течение всей игры. Что же касается остального, то вы вольны поступать как заблагорассудится. Время от времени вы будете получать задания, за выполнение которых вас ждет награда. Как правило, это что-нибудь такое, что очень понравится вашему желудку.
Смех.
— Мы тоже на это надеемся! — крикнул Штайнхен.
— Все пять дней подряд, без какого-либо перерыва, вы считаетесь участниками игры и как можно достовернее играете ту роль, которую сами себе придумали. Попробуйте вдохнуть в своего героя душу, каким-то образом развить его. Это в том числе означает, что нужно соблюдать существовавшую тогда иерархию. Если вы крестьянин, то обязаны выполнять приказы рыцаря. А тот, кто решил стать рыцарем, должен уметь держать ответ. — Он кивнул в сторону Ральфа, из-под шлема которого пот уже буквально катился градом. — Но вообще-то говоря, у нас нет подробного свода правил, который нужно проштудировать от корки до корки, чтобы принять участие в игре, — продолжал Пауль. — Общий порядок таков: вы вправе делать всё, что можете придумать. Тут всё зависит от игроков: чем убедительнее им удается сыграть роли, тем интереснее получается в результате. Лучше всего вообще забыть, что это игра. Поэтому у участников Saeculum нет, как это распространено в других ролевых играх, например, никаких значков с инициалами, чтобы не напоминать участникам об их реальной жизни. — Он скрестил руки на груди. — В других группах такие значки напоминают о том, что, собственно говоря, перед вами не тот человек, которого вы видите; просто он решил немножко поиграть в одну забавную игру. У нас такого нет и быть не может. Из игры нельзя выйти ни на минуту. Никаким жестом происходящее не остановить, даже этим, — Пауль закрыл лицо руками. — Невидимыми вас это не сделает. Что же касается магии… — он изобразил несколько изящных, хотя и необычных пассов. — Если вы умеете колдовать — пробуйте использовать свои знания. Но не обижайтесь, если ваш противник не превратится в камень только потому, что вы произнесли испытанное заклинание, от которого люди должны каменеть. Магия в нас подчиняется одному-единственному правилу: она либо действует, либо нет. Не правда ли, Доро?
