Ознакомительная версия.
Райли была удивлена.
— Разве менеджеры не знали о судимости Блэквелла, когда принимали его на работу?
Билл пожал плечами.
— Может быть, им было неважно. Его интересы сугубо гетеросексуальны. Может быть, они решили, что он не принесёт вреда в месте, где продаются лишь модели машинок, самолётов и поездов.
Она почувствовала, что её прошиб холодный пот. Как вообще такой человек может получить работу? Он скорей всего злобный убийца. Как он может расхаживать целыми днями среди беззащитных людей?
Наконец они проехали через нескончаемые пробки Санфилда. Пригород столицы был для Райли типичным примером «города-спутника», сделанного большей частью из торговых и бизнес-центров. Ей он казался бездушным, пластиковым и вгонял в депрессию.
Она припарковалась у огромного торгового центра. Какое-то время она сидела на водительском кресле и смотрела на старую фотографию Блэквелла на ноутбуке Билла. В его лице не было ничего примечательного — обычный парень с тёмными волосами и надменным выражением лица. Сейчас ему должно быть за пятьдесят.
Они с Биллом вылезли из машины и пешком пошли через потребительский рай, пока не увидели магазин моделей.
— Мы не должны позволить ему скрыться, — сказала Райли. — Что если он заметит нас и удерёт?
— Загоним его в угол и обездвижим, — сказал Билл. — А покупателей выпроводим.
Райли положила руку на пистолет.
«Не сейчас, — сказала она себе. — Не вызывай напрасную панику».
Она постояла какое-то время, глядя, как приходят и уходят посетители магазина. Может быть, Блэквелл — один из них? Может быть, он уже убегает?
Райли и Билл вошли в магазин моделей. Большую часть пространства занимал крупный и детальный макет небольшого городка, на котором было всё вплоть до движущихся поездов и мигающих огнями машин. С потолка свисали модели самолётов. В поле зрения не было ни одной куклы.
В магазине работало несколько мужчин, но никто не был похож на человека с фотографии, которую Райли держала в голове.
— Я его не вижу, — сказала Райли.
Билл спросил у стойки:
— Здесь работает некий Росс Блэквелл?
Кассир кивнул и показал на полку с наборами для сбора моделей. Невысокий, пухлый мужчина с седеющими волосами спиной к ним разбирал товары.
Райли снова коснулась пистолета, но оставила его в кобуре. Они с Биллом разделились, чтобы иметь возможность задержать Блэквелла, если он попытается уйти.
Её сердце билось всё сильней, когда она подошла к нему.
— Росс Блэквелл? — спросила Райли.
Человек обернулся. На нём были очки с толстыми стёклами, а живот вываливался из ремня. Райли особенно поразила малокровная бледность его кожи. Она подумала, что ошибалась, думая, что он решит бежать, но вот с определением «подонок» она не промахнулась.
— Зависит от того, что вы хотели, — ответил Блэквелл с широкой улыбкой. — Что вам нужно?
Райли и Билл показали ему свои значки.
— Оу, федералы, да? — сказал Блэквелл почти даже с удовольствием. — Это что-то новенькое. Я привык к местной полиции. Вы пришли не арестовывать меня, я надеюсь, потому что, честно говоря, я думал, что все эти недоразумения остались в прошлом.
— Мы бы только хотели задать вам несколько вопросов, — сказал Билл.
Блэквелл усмехнулся и вопросительно наклонил голову.
— Несколько вопросов? Что ж, я билль о правах знаю наизусть. Я могу не разговаривать с вами, если не захочу. Но хэй, почему бы и нет? Это даже может быть весело. Если вы угостите меня чашечкой кофе, я согласен.
Блэквелл подошёл к стойке, а Райли и Билл последовали за ним. Райли была готова отреагировать на любую его попытку к бегству.
— Я сделаю перерыв на кофе, Берни, — сказал Блэквелл кассиру.
По выражению лица Билла Райли понимала, что он сомневается, правильного ли человека они поймали. Она понимала, почему он так думает: Блэквелл не казался хоть немного расстроенным. На самом деле, он выглядел даже довольным.
Однако, по мнению Райли, из-за этого он казался ещё более безнравственным психопатом. Некоторые из самых мерзких серийных убийц обнаруживали море шарма и уверенности в себе. Последнее, чего она ожидала от убийцы, это хоть сколько-нибудь виноватое выражение.
До фуд-корта было совсем близко. Блэквелл проводил Райли и Билла прямо к прилавку с кофе. Если мужчина и нервничал из-за сопровождения в лице двух фэбээровцев, то вида он не показывал.
Девочка, которая плелась за своей матерью, споткнулась и упала прямо перед ними.
— Упс! — бодро воскликнул Блэквелл. Он наклонился и поднял ребёнка на ноги.
Мать на автомате поблагодарила его и повела дочь дальше за руку. Райли увидела, что Блэквелл остановил взгляд на голых ногах девочки под коротенькой юбочкой, и ей чуть не стало плохо. Её подозрительность усилилась.
Райли дёрнула Блэквелла за рукав, но он недоумённо и невинно посмотрел на неё в ответ. Она тряхнула его руку и отпустила.
— Выбирай, — сказала она, кивая на прилавок с кофе.
— Я хочу капучино, — сказал Блэквелл молодой девушке за стойкой. — Эти товарищи угощают.
Потом он спросил, повернувшись к Биллу и Райли:
— А вы что будете?
— Ничего, — ответила Райли.
Билл оплатил капучино, и они втроём сели за столик, рядом с которым не было людей.
— Ну, так и что вы хотели узнать от меня? — спросил Блэквелл. Он казался дружелюбным и расслабленным. — Надеюсь, что вы не собираетесь наезжать на меня, как местные полицейские, к которым я привык? Люди последнее время такие консервативные.
— Консервативные, потому что не ставят кукол в неприличные позы? — спросил Билл.
Блэквелл выглядел искренне обиженным.
— Вы говорите об этом так грязно, — сказал он. — В этом не было ничего неприличного. Да посмотрите сами!
Блэквелл достал телефон и стал показывать фотографии своих трудов — это были сцены, реконструированные внутри кукольных домов. Маленькие человеческие фигурки были в разной степени обнажены и расположены в разных группах и позициях в разных частях дома. У Райли кругом пошла голова от всего разнообразия сексуальных актов, изображённых на фотографиях — некоторые из них скорей всего были запрещены во многих штатах.
«По мне так очень неприлично», — подумала Райли.
— Это была сатира, — объяснил Блэквелл. — Я сделал важное общественное заявление. Наша культура пошлая и материалистическая. Кто-то должен был вынести что-то вроде протеста. Я испробовал своё право слова максимально ответственным способом. Я им не злоупотреблял. Я не кричал «пожар» в переполненном театре.
Райли заметила, что на лице Билла отразилось возмущение.
— А как же дети, которые смотрят на эти ваши сценки? — спросил Билл. — Вы не думаете, что могли им навредить?
— Да нет, не думал, — самоуверенно сказал Блэквелл. — Они каждый день по телевизору видят и что похуже. Детской невинности больше нет. Именно это я и пытался донести миру. Это разбивает мне сердце.
«Звучит так, как будто он правда так думает», — подумала Райли.
Однако ей было очевидно, что это вовсе не так. Ни одна клеточка Росса Блэквелла не отличалась моралью или сочувствием. Райли всё больше подозревала его с каждой секундой.
Она пыталась понять что-нибудь по его лицу, однако это было не так-то просто. Как самый настоящий социопат, он прекрасно прятал свои истинные чувства.
— Скажите мне, Росс, — спросила она. — Вам нравится проводить время на улице? Я имею в виду жить в палатках, рыбачить.
Лицо Блэквелла озарила широкая улыбка.
— О, да! С самого детства. Я был скаутом-орлом в то время. Иногда я уходил на природу в одиночку и пропадал там неделями. Я иногда думаю, что был Дэниелем Буном в прошлой жизни.
— А охотиться вы тоже любите? — поинтересовалась Райли.
— Конечно, всё время, — сказал он воодушевлённо. — У меня дома полно трофеев. Ну, знаете, чучела голов лося или оленя. Я их сам делал. У меня настоящий дар к таксидермии!
Райли прищурившись посмотрела на Блэквелла.
— У вас есть любимые места? Какие-то леса, например. Государственные и национальные парки.
Блэквелл задумчиво потёр подбородок.
— Я часто езжу в Йеллоустон, — сказал он. — Наверное, это моё любимое место. Хотя мало что может сравниться с Грейт-Смоки-Маунтинс. И Йосемити. Трудно выбрать что-то одно.
Встрял Билл:
— А как насчёт Государственного парка Мосби? Или национального парка недалеко от Даггетта?
Блэквелл вдруг насторожился.
— Почему вы спрашиваете? — спросил он тревожно.
Райли понимала, что пришёл момент правды — или наоборот. Она вытащила свою сумочку и достала из неё фотографии жертв убийств, сделанные при жизни.
— Вы узнаёте кого-то из этих женщин? — спросила Райли.
У Блэквелла в страхе расширились глаза.
Ознакомительная версия.
