– Она сама напрашивалась, – отреагировала пожилая женщина.
– Вы считали необходимым сообщить все миссис Броктон, – заметил Мейсон, – вероятно, не без причины?
– У меня нет намерения позволять вам, господин адвокат, водить нас за нос.
– Очень любезно с вашей стороны. По крайней мере, мы знаем, на чем стоим. По разные стороны баррикады.
– Вот именно! – фыркнула Элен Бартслер. – И я хочу тебя предупредить, Элла, что этот человек не имеет никакого права задавать тебе вопросы. А ты – ни малейшей обязанности отвечать.
– Действительно, – признался Мейсон. – Больше того, я хочу вас обеих предупредить, что мои интересы могут быть противоположны интересам миссис Бартслер, которая, кстати, участвует в этом разговоре по собственному желанию. И, если позволите дать вам совет, то самое лучшее, что вы можете сделать, это немедленно оставить этот дом и отправиться в консультацию к хорошему адвокату – если вы действительно хотите вести со мной войну.
– Из-за чего бы это я должна вести с вами войну? – спросила Элен Бартслер.
– Вы прятали ребенка от людей, разве не так?
– Я не сообщила Язону Бартслеру о том, что у него есть внук, если вы это имеете в виду. Понятия не имею, как он догадался.
– А почему вы не сообщили Язону Бартслеру, что у него есть внук?
– Потому что он был подлым, хитрым и жестоким по отношению ко мне. Я не желаю подвергать ребенка его влиянию. Я познакомилась с новой миссис Бартслер и ее сыном Карлом – это порядочные люди. А Язон относился ко мне, как к девке, рассчитывающей только на его деньги. Он смотрел на меня, как на какое-то чудовище. Впрочем, все уже в прошлом… И лучше мне не говорить так много.
– Я тоже предпочел бы, чтобы вы не говорили так много, – поддакнул Мейсон. – Я хотел бы задать наконец несколько вопросов миссис Броктон.
– Ты не обязана ничего ему говорить, Элла, – напомнила Элен Бартслер.
Они вернулись в комнату и сели. Мейсон, усевшись поудобнее в кресле, повернулся к хозяйке дома и спросил:
– Я вижу пепельницы, вам вероятно не помешает, если я закурю?
– Пожалуйста, можете курить.
Адвокат совершенно непринужденно достал портсигар, угостил женщин и обратился к Элле Броктон:
– Что вы, собственно, знали о Роберте Бартслере-младшем? – спросил ее Мейсон.
Элла Броктон посмотрела на миссис Бартслер.
– Она занималась с ним по моей просьбе, – сказала Элен. – До тех пор, пока Милдред его не похитила.
– Боже мой, – вздохнул Мейсон. – В самом деле, лучше, если бы вы помолчали. Я хочу наконец узнать что-нибудь от миссис Броктон.
– Вы не имеете права мне приказывать.
– Как была убита Милдред Дэнвил? – спросила Элла Броктон.
– Выстрелом в затылок.
Черные глаза сверкнули.
– Она сама напросилась!
– Элла! – крикнула Элен Бартслер.
– Вот так, – упрямо повторила женщина тем же самым мертвым голосом.
– Лучше, если бы мы обе молчали, Элла, – сказала Элен Бартслер.
– Вы давно не видели ребенка? – спросил Мейсон Эллу Броктон.
– С тех пор, как Милдред его забрала, – ответила женщина и на этот раз в ее голосе прозвучала горечь. – Я предупреждала миссис Бартслер, что так будет. Я знала, как только увидела лицо Милдред в тот день, что она захочет забрать ребенка.
– Хватит, Элла, – резко перебила ее Элен Бартслер.
Мейсон сел поудобнее и крепко затянулся табачным дымом. Элен Бартслер следила за ним холодными, пронзительными глазами, немного страшными из-за полной неподвижности, подчеркиваемой светлыми, почти невидимыми бровями.
– Ну что ж, меня это вполне устраивает, – заявил Мейсон после паузы. – Я получу сведения в другом месте. Пошли, Делла.
Они были на полпути к двери, когда Элен Бартслер спросила:
– Как вы узнали о Роберте?
Мейсон обнажил в улыбке ровные зубы:
– Вас это беспокоит?
– Правду говоря, да.
– Вы лучше сделаете, если обратитесь к адвокату.
– Я это сделала, – ответила она с блеском торжества в глазах. – Я знаю свои права!
– Как вдовы Роберта Бартслера?
– Да. Или же, как жены человека, пропавшего во время военных действий. Если вас это интересует, то я договорилась также с Язоном Бартслером.
– Наличные на стол?
– Этого я не говорила.
– Но формальный договор был подписан?
– Будет, как только… Впрочем, отвечайте на свои вопросы сами, если вы такой умный.
– Благодарю за совет, я постараюсь. Пошли, Делла.
Элен Бартслер направилась вслед за ними.
– Вы забыли спросить о подробностях убийства, – с усмешкой заметил Мейсон. – Вы не подумали об этом?
– Что вы хотите этим сказать?
– Ну, вы не поинтересовались когда Милдред была убита, где нашли ее тело и тому подобное. Людей это иногда интересует, когда полиция находит на их участке труп.
– Я не хотела спрашивать вас.
– Я это заметил. Спокойной ночи.
Дверь за ними с яростью захлопнулась. Мейсон помог Делле сесть в машину, развернулся и начал спускаться по серпантину в город. Он остановился перед ночной столовой и сказал Делле:
– Внутри есть телефон. Позвони в полицейское Управление. Кланяйся от меня лейтенанту Трэггу и скажи ему, что Элен Бартслер, владелица участка на бульваре Сан Фелипе, находится в настоящее время на Олив Крест Драйв двадцать три двенадцать. Они застанут ее там, если поторопятся.
– Это все?
– Ну, – нехотя добавил Мейсон, – можешь спросить его от моего имени не готовит ли он нам новые ловушки?
Мейсон повернул в переулок и остановил машину перед домом Деллы Стрит. Он привлек ее к себе.
– Спокойной ночи, – нежно сказал он.
Она закрыла глаза, подняла губы…
Через минуту Мейсон выпустил ее из объятий и обошел машину, чтобы открыть ей дверцу.
– Устала? – спросил он.
– Немного.
– Поспи завтра подольше. Да и еще, – сказал он с немного преувеличенной небрежностью, – ты говорила, что Диана дала тебе ключи от своей квартиры. Я возьму их на сохранение.
Делла покопалась в сумочке и достала ключи от ворот и от квартиры, с прицепленными к ним маленьким ключом от почтового ящика.
– Садись снова в машину, – сказала она. – Не воображай себе, что ты проведешь меня этим небрежным тоном. Если ты туда собираешься, то я еду с тобой.
– Ты промокла, замерзла…
– Я не замерзла, а природный душ еще никому не повредил. В машине же мне совсем хорошо. Садись обратно. Ведь ты же не думаешь, что переубедишь меня?
Мейсон размышлял над ее словами.
– У нас нет целой ночи, – напомнила Делла. – В полиции служат не настолько уж глупые люди.
Мейсон сел в машину, завел двигатель, включил фары и резко развернулся.
– Что будет, если полиция застанет нас в квартире Дианы? – спросила Делла.
– Не застанет, потому что мы вообще не будем входить в квартиру, – ответил Мейсон. – Иногда я иду на риск, но подобного безумия не совершу.
– Тогда зачем мы едем?
– Заглянуть в почтовый ящик. Им интересовалась Элен Бартслер. Она ведь не поехала на квартиру Милдред только для того, чтобы нажать звонок и уехать. По крайней мере, я так не думаю.
– Понимаю, – сказала Делла. – Я полагала, что ты хочешь подняться наверх.
Мейсон повернул и остановился перед самым фронтоном Палм Виста Апартаментс. Он открыл дверцу и вышел под дождь.
– Шеф, – крикнула Делла. – За углом стоит машина.
– Там человек Пола Дрейка, – ответил Мейсон.
– Правильно, я совсем забыла.
Мейсон зажег спичку и поднес ее к лицу.
– Зачем им терять время на то, чтобы следить за нами, – объяснил он. – Останься в машине, Делла, я сейчас вернусь. Только загляну в почтовый ящик.
Он взбежал по ступенькам, вставил ключик, открыл металлическую дверцу и достал конверт с написанным карандашом именем и адресом Дианы. Он сунул конверт в карман, захлопнул ящик и вернулся в машину.
– Написано очень торопливо, – заметил Мейсон, достав письмо из кармана. Он несколько раз повертел конверт в руках, осмотрел при свете приборной доски, после чего сунул автокарандаш под склейку. – Не слишком старательно запечатано, – сказал он. – Должно легко отклеиться.
Он стал вращать карандаш, продвигая его в глубь конверта.
– Хочешь прочитать прямо здесь? – спросила Делла.
– Ты права, Делла, отъедем немного. Полиция может появиться в любую минуту.
Он включил двигатель, проехал пару кварталов и остановился. Включив в салоне свет он поднял письмо так, чтобы Делла могла читать вместе с ним.
«Дорогая Диана!
Не знаю, смогу ли я тебе объяснить все это. Меня остановил полицейский за нарушение продолжительности стоянки и потребовал водительские права. Я соврала, что выскочила только за покупками и оставила сумку дома. Он сказал, что поедет со мной домой. Мне стало плохо, но повернуть я уже не могла. Мы поднялись наверх, я открыла дверь и увидела тебя, дорогая, спящей в спальне, а на столике заметила твою сумочку. Я схватила сумочку, чтобы полицейский тебя не заметил, достала водительские права и сунула ему под нос. Пока он рассматривал права, я тихонько закрыла дверь в спальню. Я ужасно опаздывала и должна была срочно бежать. А полицейский все не отставал от меня, поэтому мне пришлось выйти вместе с твоей сумочкой. Только час назад я заглянула внутрь и, сама понимаешь! Дорогая, ты, наверное, ограбила банк!
