Элен посмотрела на свою упавшую шляпку, которая теперь лежала на траве, ее соломенные поля подрагивали на ветру. Она медленно нагнулась, подняла ее и выпрямилась, прижимая шляпу к груди. Горестно вздохнув, мама опустила голову и кивнула. Они пошли к калитке и остановились, чтобы Тоби отперла ее.
По дороге Тоби пыталась помириться с Элен. С наигранной веселостью она рассказывала, как они проведут выходные. Они поставят возле дома еще одну шпалеру для роз и посадят куст «Нового рассвета» или «Пламени». Элен очень любила красные розы. Они раскидают компост и разметят грядки для луковичных. А потом будут есть сандвичи со свежими помидорами и пить лимонад. Им так много всего предстоит!
Элен не сводила глаз со шляпы, лежавшей у нее на коленях, и молчала.
Подкатив к дому Вики, Тоби собралась с духом, чтобы выдержать предстоящее испытание. Вики, разумеется, поднимет несусветный шум, жалуясь на свою непомерную занятость. Ну, конечно, у нее же столько обязанностей! Преподавание на кафедре биологии в колледже Бентли. Своенравный и раздражительный муж, чье самое любимое слово — «я». Сын и дочь с неизбежной хандрой переходного возраста. Хорошо Тоби одной и без детей! Кому же еще, как не ей, заботиться о маме?
«Что же еще мне делать в этой жизни?»
Тоби помогла Элен вылезти из машины и подняться на крыльцо. Дверь распахнулась, и появилась Вики, красная от злости.
— Тоби, ты нашла самое неудачное время!
— Для нас обеих, поверь. Постараюсь забрать ее, как только смогу. — Тоби подтолкнула мать вперед. — Иди, мама. Располагайся. Приятно тебе провести время.
— Я тут на кухне кручусь, — сообщила Вики, — и не могу смотреть за ней.
— С ней все будет отлично. Посади ее к телевизору. Она любит канал «Никелодеон».
Вики хмуро оглядела Элен.
— Что у нее с одеждой? Она вся в грязи. Мама, а что с рукой? Почему ты ее трешь?
— Болит. — Элен грустно покачала головой. — Тоби на меня рассердилась.
Тоби почувствовала, как заливается краской.
— Мне нужно было отвести ее в машину. Она не хотела уходить из сада. Вот почему она такая чумазая.
— Но не могу же я оставлять ее в таком виде! У меня гости в шесть!
— Обещаю тебе, я вернусь за ней раньше. — Тоби поцеловала Элен в щеку. — До скорого, мама. Слушайся Вики.
Элен, не оборачиваясь, прошла в дом. «Она меня наказывает, — подумала Тоби. — Заставляет чувствовать себя виноватой за то, что я вспылила».
— Тоби, — окликнула Вики, спускаясь вслед за ней к машине. — В следующий раз предупреждай меня заранее. И вообще, разве мы не за это платим Брайану?
— Не смогла найти его. Дети скоро вернутся. Они могут присмотреть за ней.
— Они не хотят!
— А ты попробуй заплатить им. Твои дети наверняка ценят всемогущий доллар.
Тоби захлопнула дверь и завела мотор. «И какой черт меня за язык тянул? — думала она, отъезжая. — Мне надо остыть. Взять себя в руки и подготовиться к этой встрече». С Вики она уже дала маху. Теперь не только Элен, но и сестра будет на нее дуться. Возможно, вообще весь этот проклятый мир на нее разобиделся.
Ей внезапно захотелось дать по газам и уехать куда глаза глядят, подальше от всего этого. Сменить имя, город, жизнь. Нынешняя превратилась в хаос, и Тоби не знала, чья в том вина. Наверняка не только ее, она просто пыталась делать все, что было в ее силах.
Было 14.10, когда она въехала на стоянку больницы Спрингер. Времени на раскачку не оставалось, встреча уже началась, а ей не хотелось, чтобы Даг Кэри раскрывал рот в ее отсутствие. Если уж он собирается нападать на нее, Тоби хотела быть там, чтобы защищаться. Она помчалась прямиком в административное крыло, взбежала на второй этаж и зашла в зал.
Все сразу примолкли.
Оглядев стол, она увидела среди шести присутствовавших и дружеские лица. Пол Хокинс. Вэл. Модин. Тоби села рядом с Вэл, напротив Пола, который молча приветствовал ее кивком. Если уж кто-то маячит перед глазами, пусть это будет симпатичный мужчина. Она едва взглянула на доктора Кэри; тот сидел на дальнем конце стола, однако его враждебность невозможно было не почувствовать. Мелкий человечек (во всех смыслах), Кэри компенсировал свой малый рост гвардейской выправкой и угрожающе прямым взглядом. Подлый мелкий чихуахуа. В этот момент он в упор смотрел на Тоби.
Решив не обращать внимания на Кэри, она сосредоточилась на главном хирурге Эллисе Коркоране. Она не очень хорошо знала Коркорана — любопытно, а мог ли кто-нибудь в клинике Спрингер похвастаться, что хорошо его знает? Было весьма непросто преодолеть его замкнутость, характерную для янки. Он редко выказывал эмоции, вот и сейчас лицо его оставалось бесстрастным. Администратор клиники Айра Бекетт, который сидел, упершись массивным животом в стол, тоже редко выставлял чувства напоказ. Молчание затягивалось. У Тоби взмокли ладони, под столом она вытерла их о брюки.
— Так вы говорили нам, мисс Коллинз… — напомнил Айра Бекетт.
Модин откашлялась.
— Я пыталась вам объяснить, что все случилось одновременно. У нас в травмпункте находилась тяжелая пациентка. Все свое внимание мы направили на нее. Мы сочли, что господин Слоткин достаточно стабилен…
— То есть вы не обращали на него внимания? — влез Кэри.
— Нет, обращали.
— Как долго он оставался без присмотра? — уточнил Бекетт.
Модин взглянула на Тоби с мольбой: «Помоги мне!»
— Я была последней, кто видел господина Слоткина, — сказала Тоби. — Это было примерно в пять, пять пятнадцать. А в шесть с чем-то я поняла, что его нет.
— Значит, вы оставили его без присмотра почти на час?
— Он ожидал компьютерной томографии. Мы уже позвонили технику-рентгенологу. На тот момент мы больше ничего не могли для него сделать. Мы так и не знаем, как ему удалось выбраться.
— Потому что вы не приглядели за ним, — постановил Кэри. — Вы даже не привязали его.
— Он был привязан, — возразила Вэл. — И руки, и ноги.
— Значит, он новый Гудини. Никто не может самостоятельно выбраться при фиксации в четырех точках. Или кто-то забыл закрепить ремни?
Обе медсестры молча разглядывали стол.
— Доктор Харпер, — сказал Бекетт, — по вашим словам, вы были последней, кто видел господина Слоткина. Он был привязан?
Она сглотнула.
— Я не знаю.
Пол, сидевший напротив нее, нахмурился:
— Ты говорила, что был.
— Я так думаю. В смысле, я полагала, что привязала его. Смена была такая суматошная, что теперь… теперь я не уверена. Если бы он был привязан, то не смог бы сбежать.
— Ну, наконец-то мы, по крайней мере, честно в этом признались, — заметил Кэри.
— Я никогда не была нечестной, — огрызнулась она. — Если у меня и были проколы, то я уж, во всяком случае, это признавала.
— Тоби, — предостерегающе вмешался Пол.
— Иногда нам приходится управляться с пятью экстренными случаями сразу. Мы не можем помнить каждую мелочь, если во время дежурства возникают осложнения.
— Вот видите, Пол? — сказал Кэри. — О чем я и говорю. Мне постоянно приходится сталкиваться с подобными выпадами. И всегда это ночная смена.
— Вообще-то вы единственный, кто на них жалуется, — заметил Пол.
— Я могу назвать вам еще пяток врачей, у которых были те же проблемы. Нам звонят в любое время ночи, вызывая к пациентам, которых вообще не нужно было принимать. Это вопрос компетентности.
— О каких пациентах вы говорите? — поинтересовалась Тоби.
— У меня сейчас нет списка перед глазами.
— Тогда поищите. Если вы намерены ставить под сомнение мою компетентность, я хочу конкретики.
Коркоран вздохнул.
— Мы уходим от сути.
— Нет, суть как раз в этом, — возразил Кэри. — В компетентности персонала отделения, которое возглавляет Пол. А вы знаете, что они здесь устроили вчера вечером? Гулянку по поводу дня рождения! Я зашел в ординаторскую за кофе, а там повсюду гирлянды понавешаны! И торт с кучей потушенных свечек. Вот что тут происходило. Они так увлеклись вечеринкой, что не позаботились…
