Сейбр рывком открыл шаткую дверь и вступил в пыльный тамбур. За плотной кожаной занавеской, отделяющей тамбур от основного помещения оранжереи, царила жаркая, душная атмосфера. Сейбр откинул занавеску и вошел внутрь.
Бабочки танцевали в воздухе под аккомпанемент классической музыки. Если Сейбр не ошибался, это был Бах. Многие растения были в цвету. Идиллическая картина, разительный контраст с неуютными картинами наступающей осени, видневшимися сквозь запотевшие стеклянные стены.
Хозяин шато, Синее Кресло, сидел в гуще растений. У него было лицо человека, который слишком много работает, слишком мало спит и не обращает внимания на то, чем он питается. На старике был твидовый пиджак, надетый поверх свитера. Сейбру подумалось, что это, наверное, неудобно, поскольку свитер был толстой вязки. «Но с другой стороны, — было его следующей мыслью, — холоднокровные существа нуждаются в большем количестве тепла». Он снял свой пиджак и подошел к стоящему рядом со стариком деревянному стулу.
— Guten Morgen, herr Sabre.
Сейбр сел и ответил на приветствие. Видимо, сегодня им придется общаться на немецком. И действительно, дальнейшая беседа шла на этом языке.
— Растения, Доминик… Я никогда не спрашивал, но позвольте полюбопытствовать, что вам о них известно?
— Только то, что они перерабатывают углекислый газ в кислород.
Старик улыбнулся.
— И это все, что вы можете сказать? А как же цвет, теплая красота?
Сейбр окинул взглядом рукотворные джунгли, в которых они находились, порхающих бабочек, прислушался к мирной музыке. Ему было наплевать на всю эту эстетику, но открыто высказывать свое мнение он не стал и поэтому ограничился лаконичным:
— Да, конечно, и это тоже.
— Видимо, и про бабочек вам известно не больше.
На коленях старый мужчина держал фарфоровую тарелку с почерневшим бананом, и насекомые с пурпурными, сапфировыми и янтарными крыльями лакомились угощением.
— Их привлекает запах. — Одна из бабочек задела крылышком щеку старика. — Воистину прекрасные создания! Летающие драгоценности, врывающиеся в наш мир многоцветным взрывом. Жаль лишь, что они живут всего несколько недель, после чего становятся лишь звеном пищевой цепочки.
К банкету присоединились еще четыре бабочки золотисто-зеленого цвета.
— Вот эти — очень редкие. Papilio dardanus. Парусник дардан. Я заказывал их куколки в Африке.
Сейбр ненавидел всяких жуков и куколок, но изобразил на лице интерес и молча ждал.
Наконец старик спросил:
— В Копенгагене все прошло удачно?
— Малоун уже отправился в путь за Звеном.
— Как вы и предсказывали. Но откуда вы об этом знаете?
— У него нет выбора. Чтобы защитить сына, ему придется раскрыть Звено. Поведение таких людей нетрудно предвидеть.
— Он может сообразить, что им манипулируют.
— Я уверен, что он уже понимает это, но он также уверен в том, что в конечном итоге одержал верх. Вряд ли он догадывается о том, что я хотел смерти тех двух людей.
В глазах старика вспыхнул огонек удивления.
— Вам, похоже, нравится эта игра?
— Она и впрямь доставляет чувство удовлетворения. — Сейбр помолчал и добавил: — Конечно, при условии, что правильно играешь.
На тарелку сели еще несколько бабочек.
— Почти так же, как с этими прелестными существами, — проговорил Синее Кресло. — Они летят на легкодоступную пищу и насыщаются. — Сучковатыми пальцами старик ухватил одну из бабочек за крылья. Темное тельце насекомого, стремящегося освободиться, принялось отчаянно извиваться, тонкие ножки сучили в воздухе. — Я могу легко, одним движением, убить это существо. Но с такой же легкостью я могу его отпустить.
Синее Кресло разжал пальцы. Желто-оранжевые крылья несколько раз сошлись и разошлись. Бабочка словно пыталась убедиться в том, что свободна, а убедившись — улетела. Старик проводил ее взглядом.
— Сделайте так, чтобы инстинкты Малоуна сработали на нас.
— Так и задумано.
— Что вы станете делать после того, как обнаружите Звено? — спросил Синее Кресло.
— Это зависит от обстоятельств.
— Малоуна придется убить.
— Я сумею с этим справиться.
Старик метнул на Сейбра быстрый взгляд.
— Справиться с ним, возможно, окажется непросто.
— Я к этому готов.
— Существует еще одна проблема.
Сейбр понял: сейчас он услышит то, ради чего его вызвали обратно в Вену.
— Израильтяне насторожились. Похоже, Джордж Хаддад сделал еще один телефонный звонок на Западный берег, и шпионы евреев, работающие в палестинском руководстве, докладывают о его контакте с Тель-Авивом. Там знают, что он жив, и, я полагаю, им даже известно его местонахождение.
Эта новость и впрямь была неожиданной.
— Кресла уже поставлены в известность об этом разоблачении, и они одобрили мое решение предоставить вам полномочия разобраться с данной проблемой любым предпочтительным для вас способом.
Сейбр в любом случае собирался это сделать.
— Как вы знаете, у израильтян мотивация совершенно иная, нежели у нас. Нам необходимо Звено, они же хотят, чтобы его не стало.
— Они взорвали собственных соплеменников в том кафе лишь для того, чтобы прикончить Хаддада, — сказал Сейбр.
— Евреи представляют собой серьезную проблему, — негромко произнес Синее Кресло. — С ними всегда было трудно. Не похожая ни на какую другую, фанатично упрямая порода с гордостью до небес.
Сейбр решил оставить это замечание без комментариев.
— Мы намерены помочь в разрешении проблемы с евреями.
— Я не знал, что тут существует какая-то проблема.
— Не для нас, а для наших арабских друзей. Поэтому вы должны на голову опережать израильтян. Им нельзя позволить вмешаться в наши дела.
— В таком случае мне нужно немедленно выезжать.
— Куда отправился Малоун?
— В Лондон.
Синее Кресло помолчал, сосредоточенно рассматривая разноцветных бабочек на тарелке, стоявшей у него на коленях, а затем смахнул их с нее.
— По пути в Лондон вам придется сделать остановку.
— Разве сейчас для этого есть время?
— Это необходимо. Один продажный чиновник из израильских правительственных кругов сообщил, что располагает некоей важной информацией, но при этом заявил, что передаст ее только вам и только при личной встрече. Разумеется, он хочет, чтобы ему заплатили.
— Они все этого хотят.
— Этот человек находится в Германии, так что остановка не займет у вас много времени. Воспользуйтесь одним из самолетов компании. Мне сказали, что он скользкий и ненадежный тип. Он уже раскрыт, но сам об этом пока не знает. Разберитесь с ним.
Сейбр все понял.
— И нет нужды говорить, что там окажутся другие, которые будут следить за вами. Пусть ваше шоу будет красочным и запоминающимся. Израильтяне должны понять, что ставки очень высоки.
Старик сгорбился на своем стуле так, что его похожий на кривой кинжал нос едва не соприкоснулся с обветрившимся дочерна бананом в тарелке.
— Вы знаете о том, что должно произойти в эти выходные?
— Разумеется.
— Мне необходимо финансовое досье на одного человека. К пятнице. Это возможно?
У Сейбра не было времени лично возиться с бумажками, но он послушно ответил:
— Конечно.
Синее Кресло сообщил ему имя интересующей его персоны, а затем сказал:
— Информация должна быть доставлена сюда, а вы тем временем займитесь делом, которое у вас получается лучше всего.
Вашингтон, округ Колумбия, 7.30
Стефани решила остаться в столице. Здесь находились все ключевые игроки, и, если она хочет помочь Малоуну, ей необходимо быть неподалеку от них. Через свой ноутбук и сотовый телефон она поддерживала постоянную связь с Атлантой и группой «Магеллан». В данное время три ее агента направлялись в Данию, двое других уже находились в Лондоне, а еще один ехал в Вашингтон. Ее гостиничный номер превратился в командный пункт. Последние двадцать минут Стефани ждала звонка, и когда наконец телефон на журнальном столике издал переливистую трель, она улыбнулась. Одним из неоспоримых достоинств Торвальдсена была его пунктуальность. Она сняла трубку.
— Да, Хенрик!
— Почему ты решила, что это именно я?
— Потому что ты, как всегда, точен.
— Опаздывать — дурной тон.
— Полностью с тобой согласна. Что тебе удалось узнать?
— Достаточно, чтобы понять: у нас серьезные проблемы.
Накануне Торвальдсен мобилизовал целое войско сыщиков на то, чтобы отследить передвижения двух мужчин, застреленных впоследствии Малоуном. Поскольку один из них убил федерального агента, Стефани даже удалось заручиться поддержкой Европола.
— Тебе доводилось слышать про Orden des Goldenen Vliesses — орден Золотого Руна?
