– Сигарет, – вставляет Нинка. Заядлая курильщица, особенно под спиртное.
– Крем от загара, – добавляю я, зарабатывая недоуменные взгляды. – А чего? Мы же на пикник к озеру едем, купаться, загорать…
Три дружных «хм…» сливаются в один.
Когда изнемогаешь от знойного дыхания бетонных джунглей, даже не верится, что где-то веет прохладный ветерок, плещется водичка и легкие наполняет не раскаленная смесь смога и пыли, а насыщенный кислородом воздух.
– А потом в лоно… или на лоно, – пожимает плечами «боксер». – В общем, к природе.
Нужно как-нибудь выведать у Нинки, как зовут ее парня, а то неудобно. Она, когда про поездку сообщала, упоминала несколько раз, да как-то вылетело из памяти. Я ведь, собственно, ехать не собиралась. До последнего момента верила, что откажусь.
Хлопок прокашлявшегося двигателя заглушил шипение открытой пивной банки.
Влажная рука, словно невзначай, скользит по коленке.
Началось.
Горячее дыхание щекочет шею:
– Можешь положить голову мне на плечо.
– Может, позже. Сейчас слишком жарко.
– Ну же, не скромничай, – шепчет Федя, сжимая пальцы.
– Не ломайся, – подмигивает в зеркало заднего обзора водитель, – детей здесь нет. Хотя… если постараетесь, могут появиться.
– Месяцев через девять, – хохотнув, развивает мысль Федя.
– Сверни туда, – указываю пальцем в направлении ближайшего парковочного «кармана», пытаясь одновременно сбросить слишком дерзкую руку. – Магазин.
И, подталкивая подругу, поспешно выбираюсь из едва остановившейся машины.
Сидящий между дверями входа и выхода попрошайка без тени скромности таращится на голые ноги и трусики встающих из машин женщин. Покраснев, поспешно прикрываюсь сумочкой. Хотя, чего уж теперь, раньше надо было…
– Девочки направо, мальчики налево, – завладев тележкой, командует ухажер подружки.
Подхватив Нинку под локоть, увлекаю ее в сторону косметического отдела.
– Крем от загара подберем.
– Давай.
Резкий переход от безжалостной жары улицы к приятной прохладе помещения, поддерживаемой десятком мощных кондиционеров, бросает в дрожь.
– Я на курицу похожа, – проведя визуальное сравнение с выложенными в ряд «рябами», замечает подруга.
– Это точно, – не спорю я.
– Синяя и «гусиная» кожа. Это потому что холодно очень, – жалуется Нинка, потирая обнаженные плечи.
– В машине оттаешь. А нет, так «боксер» поможет.
– Он не боксер. Я же тебе говорила.
– Каратист?
– Нет, – кривит губы подруга. – Ну, Настя, ты точно блондинка!
– Сама дура! – привычно огрызаюсь я, тряхнув светло-каштановыми локонами. – Кикбоксер?
– Он занимается киокушинкаем.
– Ты хоть сама поняла, что сказала?
– Зато у меня память хорошая.
– Да уж, – соглашаюсь я, роясь в россыпи разноцветных тюбиков. – Лучше я его «боксером» называть буду. А что, хорошее прозвище – Боксер.
– А логика?
– Похож.
– На кого?
– На боксера, Нина, на боксера. Гав-гав!
– Да ну тебя! – Подруга делано дует губы. – Зато Максим веселый.
«Максим. – Я откладываю имя в память. – Не забыть бы. Боксер Максим. Вернее, «кошкандист» какой-то. Не… будет Боксер. Уже даже привыкла как-то».
– А еще у него шикарная задница.
– Да ну тебя! – Я озираюсь по сторонам – не слышал ли кто? А то подумают, что я интересуюсь мужскими задницами. Стыдно.
– Точно тебе говорю. Мне так нравится ее ноготками – царап-царап!
– Фи! – демонстративно поджимаю губы. – Извращенка!
– Ой, а сама?
– Что сама? Я мужские задницы не царапаю.
– Зря. Приятно… Отказывать себе в удовольствии из-за какой-то надуманной скромности – вот это извращение, – заявляет Нина. – Так что это не я, а ты извращенка. Вот.
– Невелико удовольствие.
– А ты попробуй. Вот хотя бы со своим Связистом. Сегодня ночью возьми да попробуй. И тебе приятно, и он в восторге.
– Вот еще! – фыркаю я.
– Кстати, как у вас дела? Что-то ты Федю не больно радуешь лаской и нежностью.
– Ничего у нас нет.
– Расскажи кому другому. Я так и поверила, что в тот раз ты после разговора рот полоскала.
– В смысле больше нет, – уточняю я.
– А он хотя бы в курсе? – интересуется Нинка, зная мои слабости. – Ты ему сказала?
– Я намекала.
– Ясно. И когда ты ему дашь отбой?
– Ну… – пожимаю плечами.
– Не тяни. Решила – говори сегодня. А завтра мы тебе на озере какого-нибудь рыбака подцепим. С во-о-от такенным удилищем.
– Да я…
– Нужно больше? Ну, у тебя, подруга, и аппетиты. Уважаю.
– Ну тебя!
– А хочешь, я ему скажу? – предлагает Нинка, загораясь идеей. – О, идет! Сейчас и обрадую.
– Я сама, – поспешно заявляю я, ухватив подругу за локоть. С нее станется сообщить новость через половину торгового зала. Во весь голос и без церемоний. – Позже.
– Ну что, девочки, – толкая перед собой наполненную до краев тележку, подкатывает Федя, – вы готовы?
– Мы-то готовы, – отвечает Нинка, заглядывая в тележку. – Но хотелось бы быть готовенными. Где вино?
– Максим за ним пошел. А мы займем очередь к кассе. Видели, сколько людей?
– Занимайте, – бросая поверх упаковки пива оранжевый тюбик, говорит подруга, – а я пойду Максу помогу выбирать вкусняшки.
Пристраиваемся в хвост самой длинной очереди. Проблема в том, что лишь над этой кассой горит надпись «С алкогольными напитками». Вот так и рождается миф о самой пьющей нации планеты.
– Хорошо отдохнем, – улыбается Федя, демонстративно сняв со стенда две упаковки презервативов.
– Угу, – мрачно соглашаюсь я, делая вид, что не понимаю его намеков.
«Даже не мечтай».
– Повеселимся.
– Угу.
– Нам эта поездка запомнится надолго, – понижает голос Федя.
– Ага, – решаю разнообразить ответы. В голове-то они куда многословнее и витиеватее, но вот по дороге к языку как-то усыхают.
Очередь, хотя и медленно, но движется в нужном направлении. И это вопреки наглым малолеткам, которые лезут вперед, дескать, у них всего одна бутылка пива и деньги под расчет. Очередь ворчит, иногда порыкивает на самых бесцеремонных, но, в общем-то, ведет себя аморфно.
– Вам пакет большой или средний? – улыбается прыщавый парень на кассе, блестя стальной скобой. На ум невольно приходит «Макдоналдс». Вот такой ассоциативный ряд.
– Большой, – отвечаю я.
– Три, – уточняет Федя, принимаясь выставлять на самодвижущуюся ленту содержимое тележки.
После того как на свет была извлечена пятая упаковка двухлитровых бутылок пива, надежда на то, что вылазка на природу может все-таки пройти хорошо, угасает на корню. А с другой стороны, при подобном обилии спиртного, может, и не будет приставаний.
– А вот и мы, – на весь торговый зал объявляет подруга, потрясая парой изящных бутылок. Из таких шедевров в одноразовые стаканчики наливать как-то стыдно. Да и употреблять под печеную на углях картошку с шашлыком тоже.
«Видимо, у любителя восточных единоборств денежки водятся», – невольно мелькает мысль. Тем удивительнее убогое состояние машины.
– Как считать? – спрашивает парнишка на кассе, титаническим усилием воли пытаясь оторвать взгляд от Нинкиного декольте. Оно достаточно свободно, для того чтобы позволить по достоинству оценить щедрость матушки-природы. Мне остается лишь завидовать – мои-то груди с легкостью помещаются на мужской ладони. Обе на одной.
– Можешь на калькуляторе, – бросает Максим, кривя лицо.
– Или в столбик, – поддакивает Федя.
Это у них такой «утонченный» юмор. С трудом сдерживаю желание уйти к машине, подальше от укоризненных взглядов прочих покупателей.
– Вы будете платить вместе или каждый за свои покупки? – бормочет парень. Его уши пылают, словно маков цвет, а взор то и дело возвращается к внушительному бюсту Нины. Подруга словно нарочно подалась вперед и облокотилась о кассовый аппарат.
Как бы не вывалились…
– Считай все вместе, – томно шепчет она.
– Сигареты не забудьте, – напоминаю я.
– Блок синих.
– Этих?
– Да. Впрочем, давай два. Выходные предстоят длинные.
– Спасибо за покупку, – заученно говорит кассир, протягивая сдачу.
– Спасибо в стакан не нальешь, – улыбается Боксер, пересчитывая купюры.
Лавируя среди покупателей, толкаем тележку к выходу. Забитые сверх меры пакеты поскрипывают, словно сказочные враги оружейника Просперо после сытного обеда.
– Следующая остановка, – объявляет Максим, открывая багажник, – лоно природы.
– Такое первозданное, все заросшее… – шепчет Федя таинственно-мечтательным голосом.
– Чем? – простодушно интересуется подруга.
– Деревьями и кустами, – поспешно вставляю я, вслед за парнем ныряя в салон «Нивы».
– Ты уверен, что нам сюда? – Нинка с сомнением разглядывает ползущий мимо пейзаж. – Что-то не похоже, чтобы этой дорогой часто ездили. Может, мы свернули куда-нибудь не туда?
