не хотел…
— Нет, ты хотел, — перебил его Саня, — ты бы закопал меня живьем. Глаза б мои на тебя не смотрели. Педик долбанный! — последнее слово Саня произнёс с особым акцентом.
Наклонившись, Саня принялся поднимать с земли свои вещи.
— Педик, значит, — тихо проговорил Яков, и, поймав пакостную мысль, покосился на валявшуюся рядом толстую ветку.
Яков взял в руки палку, и пока приятель отряхивал поднятые вещи, со всего размаху заехал ему по затылку. Саня мешком рухнул на землю и замер. Испугавшись, Яков, подскочил к упавшему товарищу и, видя, что тот не подаёт признаков жизни, стал бить его ладонью по щекам, надеясь, привести в чувства, но тот лежал неподвижно. Яков приложил палец к его запястью и, не нащупав пульса, понял, что тот мёртв.
— Что я наделал, Господи! Я ведь не хотел его убивать! — Яков в отчаянии схватился руками за волосы и разрыдался, как малое дитя. — Меня теперь посадят! А-а-а!!! — завопил он в истерике.
сегТоропясь в город «Гелендваген» нёсся по гладкому шоссе, вдоль которого по обе стороны уже желтел смешанный лес. В салоне, как обычно, играл рэп. Лица бандитов не выдавали ни одной эмоции. Выполнив порученное дело, Батон достал телефон и набрал номер Монаха:
— Алло, босс!
— Конверт у вас? — с ходу спросил Монах густым басом.
— У них не было конверта.
— Как не было?! Делайте, что хотите, но найдите мне конверт.
— Я всё понял, босс.
Внедорожник промчался мимо дорожного указателя: «10 км», означавшего оставшийся до города километраж.
Ночь кончилась, и солнце медленно поднималось над городом, озаряя бледным светом мокрые от дождя, деревья, кусты, высотки и прочие постройки. Серый рассвет заглянул в окно рабочего кабинета Макса, который сидя за компьютером, стучал по кнопкам клавиатуры. На столе стояла кофейная чашка и пустая тарелка с хлебными крошками. Он несколько раз ударил по клавиатуре, затем отодвинул её от себя и с чувством облегчения откинулся на спинку кресла. Всю ночь напролёт он проработал на компьютере и теперь настал долгожданный отдых.
— На сегодня хватит! — сказал Макс уставшим голосом и, взяв со стола кофейную чашку, сделал глоток. Откинувшись на спинку, он заложил руки за голову, закрыл глаза и пустился в размышления о последних событиях.
«Олю похитили из-за конверта, и пока конверт у тебя, твоя девушка будет у них в залоге, — говорил внутренний голос. — Нужно действовать Макс, пока ещё не поздно!».
Неожиданно зазвонивший смартфон прервал монолог Макса и он резко, распахнул глаза. Парень осторожно взял со стола телефон, словно он может взорваться.
— Да! — спросил он в трубку, но в ответ была тишина.
Макс посмотрел на часы, на них было 08:32.
— Я должен найти Олю! — вслух произнёс он, и одним глотком допил остывший кофе. — Надо обратиться в полицию! — он принял решение, поднимаясь из-за стола.
Большие круглые часы, висевшие в кабинете следователя, показывали десять минут одиннадцатого, когда Макс прибыл в полицейский участок, чтобы написать заявление. В небольшом кабинете за столом, на котором лежали какие-то бумаги и пачка сигарет, сидел следователь Степанов и смотрел на разместившегося напротив него Макса. Возле стены стоял шкаф с архивом, рядом стол, а в углу продавливал пол тяжёлый сейф. На одной из стен висела карта города, а на другой портрет президента Владимира Путина.
— Вот вам листок и ручка, пишите заявление, — сказал следователь, подавая Максиму канцелярские принадлежности.
Всего год назад старший лейтенант Вова Степанов работал обычным следователем в районном отделении полиции, но благодаря большой раскрываемости преступлений, он получил звание капитана и был переведён работать в следственный комитет. Этот властолюбивый человек строил свою карьеру, презирая все моральные принципы. Сострадание, честь, порядочность, и другие подобные качества ему были чужды. Жизненный девиз этого беспринципного карьериста был такой: «Всё ради должности и звания».
Через несколько минут Макс возвратил следователю листок:
— Вот, пожалуйста, моё заявление.
Прочитав текст, капитан задумчиво почесал затылок, а затем поинтересовался:
— А почему вы решили, что вашу девушку похитили?
— Я же написал, что мне звонили и угрожали, что если я прочту письмо, её убьют. Вернее, случится несчастье.
— Кто звонил?
— Не знаю.
— А где письмо?
— Оно у меня в кармане.
— И что там? Угрозы?
— Я не знаю.
— Вы хотите сказать, что не знаете, что в письме, из-за которого, по вашему мнению, у вас похитили сожительницу?
— Да.
— Вы решили со мною пошутить? — Лицо следователя исказилось в злую гримасу.
— Поверьте, мне не до шуток, — серьёзным тоном сказал Макс.
— Мне тоже, — ответил Степанов тем же тоном. — Разрешите взглянуть, что в конверте, — он протянул руку, но видя, что Макс не собирается ничего ему давать, добавил: — Иначе я не смогу вам помочь.
— Хорошо, — колеблясь, ответил Макс. — но обещайте, что не накинетесь на меня с кулаками.
— С чего это вдруг?
— Имею горький опыт.
— Даю слово офицера, если только там не написано: пошел ты на хрен, дурак или нечто подобное.
В какой-то нерешительности Макс достал из внутреннего кармана пиджака конверт и подал следователю, который вынул из него письмо и внимательно прочёл, а после с изумлением уставился на Макса.
— Мгу, мгу! — прокашлял капитан и официальным тоном заявил: — Я должен оставить это письмо у себя.
— Как это у себя? Зачем?
— Это необходимо, для дела.
— Нет, я не дам вам его, — запротестовал Макс.
В этот момент Макс услышал, как открылась дверь кабинета, и он обернулся. Каково же было его удивление, когда он увидел того самого фээсбэшника.
— Вы! — изумился Макс — Откуда?!
Следователь кинул на Макса удивлённый взгляд и принялся наблюдать за ним, что же будет дальше.
Оперативник сделал несколько шагов и остановился в паре метров от Макса. Всё это время Макс не сводил с него взгляда, следя за каждым его движением. Макса мучил вопрос: «Как «фээсбэшник» узнал, что я в полицейском участке»? И тут у парня возникло одно очень явное подозрение. Он повернулся к следователю и напрямую спросил:
— Это вы позвонили в ФСБ, и сказали, что я у вас?
— Что? — не понял следователь, а может, только делал вид, что не понял.
— Вы прекрасно слышали, что я сказал. Это ваших рук дело?
— Ты ошибаешься, я здесь ни при чём, — парировал следователь, но Макс ему не поверил, хотя по выражению лица, следователь был удивлён не меньше Макса.
— Мы следим за тобой — произнёс оперативник, тем самым давая Максу ответ на его вопрос.
— Зачем? Вы же обещали, что оставите меня в покое, если я дам
