Последовали вздохи, и коллеги понимающе закивали. Никому в эдендейлском отделении не надо было объяснять, в чем тут проблема: число машин из других регионов страны намного превышало число машин, зарегистрированных здесь, особенно летом. Ежегодно Пик-парк посещали двадцать пять миллионов человек, и большинство из них проезжали через Эдендейл и его окрестности. Как правило, люди просто ехали мимо, и их машины ничем не отличались от миллионов машин других туристов. Никто не обращал на них внимания – обычная безликая масса, сплошной поток красных и синих насекомых, покрывших дороги и парковки, словно кишащая в августовском зное мошкара. Они воспринимались как некое природное явление – нечто вроде навозных мух.
Для руководства уголовной полиции туристы и их машины составляли отдельную проблему. Бен Купер тут же вспомнил, что непосредственно сейчас он должен находиться на совещании по стратегическому развитию региона.
– Нам нужно восстановить маршрут передвижения Дженни Уэстон в мельчайших подробностях, особенно за последние два часа до ее смерти. Этим займутся детективы Купер и Уининк. Начинайте сегодня же утром с пункта проката велосипедов на Партридж-кросс, – распорядился Тэлби.
Здесь, на оперативном совещании, Уининк сидел сразу за Купером – на стуле у стены, и его плечи чуть ли не вминались в штукатурку. Всем своим видом он показывал, что еще чуть-чуть, и он положит ноги на стол, но пока ему удавалось побороть это искушение. В результате последней реорганизации в уголовной полиции эдендейлского отделения осталось всего пять детективов, и у них не было другого выхода, кроме как тесно сотрудничать. Прежде Купер не знал Уининка настолько близко. Но какое-то тайное чувство подсказывало ему, что вряд ли у него в этом были соперники.
Некоторое время Купер считал, что падение его популярности среди коллег имеет одну-единственную причину – появление в эдендейлском отделении Дианы Фрай, переведенной сюда из графства Уэст-Мидлендс. Амбициозная до жестокости, она появилась, как раз когда дела Купера пошли неважно, и его повышение во многом зависело от ее благосклонности. Похоже, Фрай никогда не ошибалась. Есть люди, которые с первого раза поступают правильно; и есть другие, которые, следуя своим инстинктам, куда бы те не вели их, в конце концов оказываются в трясине. Куперу было стыдно, что он вел себя с Дианой Фрай так простодушно. Чтобы заработать доверие, требуется время.
Возможно, отец смог бы объяснить ему все тонкости офисной политики. Он знал все подводные камни, которые встречаются в коридорах полицейского участка. Ему всегда удавалось вырулить из любой ситуации, и никто из коллег ни разу не нанес ему удар в спину. В итоге его убила улица.
– Вот список адресов и имен, кого следует допросить сегодня утром, – сказал Хитченс. – Коллеги, друзья, соседи. Мы рассчитываем, что к концу дня список станет длиннее. По словам отца Дженни, есть несколько дружков. Всех их нужно найти. К счастью, в доме убитой мы обнаружили ее телефонную книжку. И еще, конечно, бывший муж. Нам нужно раскопать все подробности жизни Дженни Уэстон и свести список к нескольким именам. Принесите нам то, от чего мы сможем оттолкнуться.
– Эй, Бен! – жизнерадостно воскликнул Уининк во время перерыва. – Что там говорилось о ее маршруте? Нам что, велено ехать на велосипедах?
– Конечно нет, – сказал Купер.
– Вот и чудненько!
– Мы пойдем пешком.
Инспектор Хитченс коснулся руки Дианы и попридержал ее, пока другие выходили из кабинета. Старший инспектор Тэлби окинул их задумчивым взглядом. Фрай знала, что без его поддержки она не получила бы свою теперешнюю должность, и все-таки она не была уверена, как к нему относиться. Ей было легче работать с Хитченсом или инспектором Армстронг, которых она понимала.
– Бывший муж, Мартин Стаффорд… – проговорил Тэлби.
– У нас есть его адрес? – спросила Фрай.
– Пока нет, но постараемся его получить – через службу занятости населения. Одно время он работал журналистом, во всяком случае до развода. Я распорядился, чтобы поговорили с его прежним работодателем в Дерби и посмотрели его личное дело. Если повезет, у них найдутся какие-нибудь записи, в которых упоминается место, куда он уехал. Хотя, конечно, он может оказаться сейчас – да и вообще – очень далеко. Журналисты – народ подвижный.
– А что известно про ее последнего приятеля?
– Да никто толком и не знает, кто был этим последним, – ответил Хитченс. – У нее на работе есть парочка девушек, с которыми она иногда болтала о своих парнях. Но все это очень неопределенно. Естественно, мы прошлись по адресной книге, но там записаны не адреса, а номера телефонов. Так что результаты будут не сразу.
– Понятно.
– Но вообще-то у нас есть ее записка. – Хитченс полез в папку с материалами дела. – Один из детективов обнаружил ее под обложкой ее ежедневника.
– Что это? – спросил Тэлби. – Любовное письмо?
– Вряд ли эту записку можно назвать письмом – всего две строчки. Да и любви здесь не слишком много. В записке говорится:
«В девять часов в пятницу в коттедже. Купи несколько фруктововкусовых».
Тэлби не сводил с него глаз. Фрай вспомнила, что старший инспектор был проповедником на общественных началах Объединенной Реформистской церкви в Дронфилде.
– Мы полагаем, что это касается средств контрацепции, сэр, – пояснил Хитченс.
– Чего?
– Презервативов. Мы считаем, записка достаточно ясно указывает на то, что она – от ее приятеля. Нет ни даты, ни подписи. Но, судя по всему, написана сравнительно недавно. В противном случае зачем бы ей до сих пор лежать в ежедневнике?
– Хороший вопрос. – Отложив отчеты, Тэлби протер очки.
– Насколько я понял, сэр, вы по-прежнему будете руководить этим расследованием? – спросил Хитченс.
– Суперинтендант Принс занимается тем происшествием в Дерби – двойной выстрел, – пояснил Тэлби. – Наркодельцы не поделили рынок. Так что у него там дел выше крыши.
– Понятно.
– Боюсь, это означает, что мистер Принс сможет лишь поверхностно знакомиться с нашими сводками. Но он считает, что мы неплохо начали.
– Возможно, – согласился Хитченс. – Но надо принять во внимание и другое нападение.
Тэлби покачал головой:
– По-моему, они не связаны друг с другом. По-моему, Дженни Уэстон просто не повезло с парнем. Старо как мир. Вы и сами это поймете.
Пункт проката велосипедов на Партридж-кросс располагался в перестроенном здании вокзала. Рядом проходила бывшая железнодорожная линия Кромфорд-энд-Хай-Пик, ныне трасса Хай-Пик – гладкая, покрытая гудроном дорога, которой с удовольствием пользовались и пешеходы, и велосипедисты.
В окрестностях еще висел утренний туман, а старая выемка железнодорожного пути, казалось, притягивала его больше всего. Бен Купер и Тодд Уининк вышли из машины, поеживаясь от сырого холодного воздуха. На парковке уже стояло несколько машин. На крышах некоторых из них, закрепленные в держателях, гордо возвышались горные велосипеды. Семейство с тремя маленькими детьми надевало шлемы, готовясь штурмовать трассу. Следов Дженни Уэстон не было.
На доске перед пунктом проката висел листок из метеорологической службы с прогнозом погоды на день, а рядом – объявление, уведомлявшее клиентов, что велосипеды следует сдавать до шести часов вечера летом или до наступления темноты зимой. С другого конца здания продавались мороженое, сласти и баночные напитки. В подсобке стояли по крайней мере один «доус-кокомо» и еще несколько обычных прогулочных великов и тандемов. Бен и Тодд остановились, рассматривая велосипеды.
– Я бы не взял ни один из этих, – сказал Уининк, немедленно оседлав тандем. Он выглядел как ковбой, укрощающий осла. – Хотя, если сзади будет сидеть какая-нибудь реальная пташечка… Предпочитаю одноместный велосипед, чтобы быстро крутить педали по лесу.
Чуть в стороне от стоянки находился инструкторский центр – двухэтажное строение, чем-то напоминавшее сарай. Купер и Уининк уже проходили мимо него, и Бен еще тогда заметил припаркованный во дворе серебристый «лендровер» Оуэна Фокса.
Дон Марсден, работник пункта проката, стоял за деревянной стойкой, вытирая тряпьем руки. Он только что закончил возиться с одним из велосипедов: проверил колесные спицы и тормоза и отрегулировал высоту седла. И вот теперь, раскрыв перед собой журнал заказов, он ждал первого посетителя.
На Марсдене был красный свитер, напоминавший одежду смотрителей, но с другой эмблемой на нагрудном кармане. Сам он вряд ли уважал велосипед – из-под свитера выпирало приличных размеров брюшко, щеки украшала козлиная бородка. По ту сторону стойки контора, в которой он трудился, была забита всякой всячиной – от микроволновки и персонального компьютера, на мониторе которого мелькали круги и параболы, до настоящей выставки карт и путеводителей. Часы показывали половину десятого, значит, пункт проката открылся всего несколько минут назад. Марсден приветливо улыбнулся посетителям, и его приветливость не испарилась, даже когда он опознал в них полицейских.
