— Вам передала Елизавета Сергеевна ключи от квартиры Костромского? — спросил Краснощеков.
— Да.
— А чем она это объяснила?
— Так он сказал. Она еще попросила у него убраться.
— Это входит в обязанность секретаря? — язвительно спросил я.
Она смутилась.
— Нет, просто мне это сделать нетрудно. Почему не помочь шефу?
— Вам и раньше приходилось бывать там? — спросил Краснощеков.
Лицо ее покрылось легким румянцем.
— Да, пару раз, когда надо было передать какие-то бумаги.
— Надеюсь, вы еще не успели убраться?
— Успела! — улыбнулась она. — Вчера после работы.
— А вы видели старую газету на журнальном столике? — поинтересовался я.
— Да, я ее выбросила.
— А кому вы должны передать ключи?
— Шефу.
— Он вам звонил?
— Нет, так сказала Елизавета.
— Почему вы думаете, что Николай Петрович нашелся?
— А разве не вы его нашли? — Она удивленно посмотрела на нас.
— Что ж, мы больше вас не смеем задерживать, — заключил Краснощеков.
Света быстрым шагом направилась в сторону автобусной остановки, мы за ней, любуясь покачиванием ее изящных бедер.
— Вы не обратили внимания на подозрительного мужчину в очках, читающего газету? — спросил я Краснощекова.
— Обратил. Я периодически поглядывал на него во время нашей беседы, но он не проявил к нам интереса.
— Да, скоро мы будем подозревать всех.
— Это лучше, чем всем доверять! Когда вы займетесь поиском газеты?
— Завтра с утра!
— Отлично, а я пока займусь нашим офисом.
11
Встретились мы на следующий день после обеда.
— К сожалению, газет не оказалось. В последние годы из-за крайне низкого финансирования библиотек они не закупают и не сохраняют местные газеты. Пришлось связаться с издательствами и редакциями. Они пообещали помочь, но у них цейтнот. Завтра выходят несколько региональных газет. Придется немного подождать.
— А у меня для вас тоже новость, — он выдержал паузу с многозначительным лицом. — У нас обнаружили пять жучков.
— Как это?! Не может быть! — поразился я. — Это соответствует числу наших посетителей.
— Интересно, — задумался Краснощеков. — Возможно вы и правы. — Вы помните, где они сидели у нас?
— Так, первым пришел Евгений, он разместился возле стола, где Никита резал пиццу, помните? — Краснощеков утвердительно кивнул, — затем пришла Елизавета, она присела возле вас, — я поставил стул на то место, где она находилась, потом Ксения — она сидела в кресле. Вальдемар Карлович тоже предпочитал общаться с вами. Екатерина сидела напротив меня, но вы же не думаете, что она может быть замешана в этом?
Краснощеков оценивающе посмотрел на меня.
— Но и исключить тоже пока нельзя. По крайней мере, все обозначенные вами места практически совпадают с дислокацией микрофонов.
— Получается, что вся наша деятельность была под контролем?
— В зависимости от того, когда их установили.
— Как вы думаете, кому это надо?
— Скорее всего, здесь приложил руку Бестужев, если он замешан в игре. Хотя определенный интерес знать, чем мы здесь занимаемся, был у каждого нашего посетителя. Другое дело, все ли имели возможность следить за нами.
— Сын Костромского, имея дружбу с бывшими милиционерами и бандитами, мог достать аппаратуру, но он находился у нас недолго и сидел на одном месте. Елизавета, наверное, тоже при желании могла раздобыть микрофон. Ксения? Она знает Бестужева и также могла участвовать в этом. Ответственный секретарь и Екатерина — исключаются.
— Вы так уверены?
— Но посудите сами. Катя из другого города, никого не знает здесь, а Вальдемар Карлович не тот человек, чтобы этим заниматься.
— Логично, — согласился Краснощеков. — Хотя кто-то же установил нам жучки. — Он задумался.
— Вам не кажется, что наше расследование идет волнообразно? — прервал я его мысли.
— Что вы имеете ввиду?
— Первая мощная волна нас захлестнула, когда за короткое время почти одновременно много людей решили обратиться к нам из-за пропажи одного и того же человека. Все они нетерпеливо добивались от нас скорейшего поиска Костромского. Причем началась она с прихода к нам Евгения.
— Перед этим был звонок Елизаветы Сергеевны, забыли?
— Согласен. Затем началась вторая волна, ее можно назвать «откатной». К нам первым опять пришел Женя и потом стали приходить другие. Все они получили письма от Костромского и на основании этого последовательно отказываются от нашего расследования.
— И что из этого следует?
— То, что будет третья. Волны сразу не затухают.
— Интересное предположение. По крайней мере, эти волны кто-то организованно направляет. Я утром договорился пообедать с Елизаветой Сергеевной. Ей сейчас нелегко и мужское участие не помешает. — Он улыбнулся. — Может мне удастся ее убедить показать мне письмо Костромского. А вы пока посидите в офисе и будьте внимательны.
Информация Краснощекова о микрофонах, установленных у нас, меня поразила. Трудно было представить, что наши посетители имеют к этому отношение. Но особенно я не допускал возможности участия в этом грязном деле Екатерины. Ее милый образ скромной, чувствительной и заботливой девушки никак не укладывался в имидж шпионки. Тем более, она приехала из другого города.
Неожиданно дверь отворилась, и вошла Ксения в шикарном розовом платье и в туфлях на высоком каблуке, подчеркивающих ее стройные ножки. Ее лебединую шею нежно ласкало крупное ожерелье из белых жемчужин. Предыдущая бледность кожи ее лица неожиданно сменилась на здоровый привлекательный румянец. Она сияла.
— Что вы так на меня смотрите? — она наслаждалась произведенным на меня эффектом, — я просто готовлюсь к встрече с Николаем Петровичем и не хочу плохо выглядеть. — Она присела возле стола Краснощекова, специально напротив меня, чтобы я ее смог лучше разглядеть.
— Вы получили от него новое сообщение?
— Нет, хотя заглядываю в почтовый ящик каждые два часа. Я пришла извиниться перед вами. Видимо я поторопилась отказаться от ваших услуг. Действительно, письмо было напечатано, я стала сомневаться.
— Принимаем ваши извинения. — Я внимательно следил за каждым ее движением.
— Почему вы на меня так смотрите, как будто хотите увидеть изнутри? Я и так достаточно открыта перед вами. — Она опустила глаза. Только сейчас я обратил внимание на ее глубокое декольте. Она раскраснелась. — Вы не могли бы дать мне попить?
— Конечно!
Я достал из холодильника бутылку минеральной воды, но вспомнил, что стаканы находятся в соседней комнате. Минуту поколебавшись, я стрелой помчался за стаканом. На все ушло всего несколько секунд. Ксения сидела в прежней позе и на прежнем месте. Я облегченно выдохнул. Она сделала несколько небольших глотков и поставила стакан на мой стол.
— Что, не понравилась? — огорчился я.
— Нет, просто очень холодная. Боюсь заболеть, а мне это никак нельзя. — Она поднялась. — Опаздываю к парикмахеру, — очаровательно улыбнувшись, она направилась к выходу.
Я еще раз проанализировал каждый ее шаг. Она ничего не трогала, все время сидела на стуле напротив меня. Стакан я принес быстро, она даже не успела пошевелиться. «Все чисто!» — заключил я. Неожиданно у меня заныло под ложечкой. Время было обеденное. К сожалению, в отличие от Краснощекова, обедающего в ресторане с Елизаветой, в офисе есть было нечего. Я решил заварить зеленый плиточный чай в молоке. Приготовлению такого напитка меня научил Краснощеков, который вырос среди бурят. В степи не везде можно найти воду, и молочный питательный жирный чай спасал кочевников от голода и холода. Я довел молоко до кипения и, убавив огонь, накрошил туда чай. В это время в дверь осторожно постучали. Вошла Екатерина в расстегнутом черном кожаном пальто, из-под которого выглядывали блестящая черная юбка и светло-голубая водолазка.
— Не помешаю?
— Нет конечно, — обрадовался я. — Проходите!
