– Как вы сказали, Миша? Нас «заказали»?
– Да.
– Беру назад свои замечания насчет черного юмора. Извините.
– Не за что. Я и сам не сразу поверил.
– Не сразу поверил, – задумчиво повторил Виктор Николаевич, – а что теперь делать мне? Что прикажете делать? Подготовить официальный рапорт о том, что кто-то нанял кого-то для проведения акции, или целой серии акций против России. Сообщить, что кто-то решил объявить войну целому государству. Не другое государство, не группа государств, не партия, ни религиозное движение, а просто кто-то… Это действительно может быть воспринято как шутка. Как глупая черная шутка… Сколько человек из потенциальных исполнителей уже могло быть задействовано?
– Все. Могли быть задействованы все. Россия, Украина, Белоруссия, пардон, Белорусь, Прибалтика… Вся территория бывшего СССР. Достоверно подтверждена активность более пятидесяти человек, стоявших у нас на учете.
– Активность…
– Они вышли из-под контроля. Исчезли. И так, и так мы бы получили информацию о такой активности, только без первоначальной информации нам пришлось бы долго ломать голову над причиной такой суеты.
– А тут нам, значит, кто-то помог… Кстати, ваши предположения насчет источника информации?
– Не знаю. Честно – не знаю. К нам информация попала через русскую мафию в Венгрии. Через…
– Стоп, можно я угадаю? – остановил Михаила Виктор Николаевич.
– Уже угадали. Это наш давний друг господин Зимний. Сейчас он в Будапеште, передает самые наилучшие пожелания. К нему информация поступила в виде запечатанного пакета с сопроводительной запиской. Зимний утверждает, что конверт не вскрывал. Я ему верю.
– Неординарный способ связи…
– Более чем.
– Может быть, с Зимним есть смысл поговорить немного подробнее?
– Я не думаю, что попытка выявить источник информации нам что-нибудь конкретное даст. Нужно искать исполнителя.
– Исполнителей. Вы сами сказала о пятидесяти…
– Извините, оговорился. Нужно искать субподрядчика. Того, кто принял заказ. И вот его найти будет особенно трудно.
Виктор Николаевич припечатал ладонью папку:
– Это похоже на бред. Это нереально. Невозможно, ни за какие деньги невозможно террористическими методами сломать целое государство. Пусть даже такое издерганное, как наше. Пусть даже такое нелепое… Никто не сможет надежно перекрыть всю страну. Господи…
Михаил промолчал. Все это он уже успел обдумать за последние двое суток.
– Это невозможно! – повторил Виктор Николаевич. – Или вы думаете иначе? Никто и никогда такого не мог осуществить…
– Просто никто не пробовал, – сказал Михаил.
– Ладно, Миша. Что вы предлагаете предпринять?
– Во-первых, предупредить Президента. Через Премьера, естественно. Еще раз напомнить об усилении бдительности. Тут можно ничего нового не объяснять, тут чеченцы нам немного помогли. В-третьих, не все из тех, кто ушел из-под нашего контроля, на самом деле исчез. Слава Богу, не лаптем щи хлебаем. Двоих мы готовы брать в любую минуту, еще четверых обложим в течение суток. Только…
– Что только? – быстро переспросил Виктор Николаевич.
– Сопредельные государства. В первую очередь – Украина. Сами знаете, «Спектр» «Спектром», а суверенитет врозь. Тем более, что у них там в самом разгаре выборы президента. И им, скорее всего, наши игры в «сыщики – разбойники», мягко говоря, покажутся неинтересными.
– С Украиной я попытаюсь договориться, – сказал Виктор Николаевич, – завтра к вечеру. Вы тем временем, аккуратно возьмите тех, кого сможете, и очень быстро и интенсивно выясните у них механизм вербовки, характер задания, ну, и так далее… И обязательно пошлите кого-нибудь в Будапешт к Зимнему. Нельзя отказываться от малейшего шанса. Лучше всего – пару человек.
– Степень информированности? – сухо и по-деловому спросил Михаил.
– Минимальная. Приехать, выяснить подробности и сообщить нам.
– Есть.
– А вам лично, Михаил, я приказываю поспать. Не менее десяти часов. Вопросы?
– Знаете, кем я хочу быть? – мечтательным голосом спросил Михаил.
– Кем?
– Генералом. Лучше – генерал-лейтенантом, – вы только представьте себе – сижу я в своем служебном кабинете, заваливаю несчастного подчиненного приказами, а потом, напоследок, приказываю ему еще и поспать… Я был бы очень душевным генерал-лейтенантом.
– А пока вы очень молодой и дерзкий подполковник, дорогой Михаил. И если будете так дерзить генерал-лейтенантам – никогда не станете даже полковником. И не нужно прикидываться сиротой казанской. Я более чем уверен, что выполнение всех моих указаний вы уже подготовили и только ждали отмашки. Так?
– От вас ничего невозможно скрыть. Я иногда просто теряюсь. Я не готовил только поездку в Будапешт. Не предусмотрел. Виноват.
– Или не хотите попусту гонять своих людей. Вы очень трудный подчиненный, Михаил. Хорошо, к Зимнему поедут не ваши люди, а кто-нибудь из парней Игоря Петровича. Не каждый день его ребятам выпадает заграничная командировка. Я сам поговорю с Игорем Петровичем. А вы, Михаил, отправляйтесь спать!
– Слушаюсь! – бодро ответил Михаил вставая. – Разрешите идти?
– Разрешаю. Только…
– Что? – быстро спросил Михаил.
– Если вы попытаетесь не выполнить мой приказ, я вас оставлю ночевать в управлении. Если будет нужно – прикажу накачать химией.
– Не нужно химии, я сам.
– И последнее, перестаньте делать из начальства болвана. Вы ведь с самого начала решили, что в Будапешт должны ехать люди из контрразведки. Так?
– Так. А еще это был контролируемый недостаток. Нужно же и начальству дать возможность проявить бдительность. Разрешите идти?
– Идите.
Михаил демонстративно щелкнул каблуками и вышел.
Виктор Николаевич еще раз задумчиво постучал пальцами по папке. Улыбнулся. Странные отношения сложились у него с Михаилом. Мало кто из знакомых Виктору Николаевичу генералов стал бы терпеть подобные выходки от подчиненных.
Но и мало кто из известных Виктору Николаевичу подполковников могли бы сравниться с Михаилом в профессионализме.
Виктор Николаевич открыл папку. Прежде чем связываться с Премьером, нужно было все еще раз внимательно изучить. Вхождение Премьера в политику не отменило его профессиональных навыков.
21 октября 1999 года, суббота, 19-30, Киев.
– Почему именно ко мне? – спросил собеседник неожиданно.
Говоривший осекся. Он как раз собирался перейти от преамбулы к основной части своего короткого монолога, и фраза: «Решили обратиться к вам» должна была прозвучать еще только через пару минут.
– Простите?
– Вы вот-вот должны были сказать нечто вроде «обратиться к вам», поэтому я решил немного сократить время нашей беседы.
– Да. – Говоривший неловко кивнул и бросил быстрый взгляд в угол переполненного кафе.
– Что «да»?
– Я действительно хотел сказать…
– Вот и говорите, – посоветовал собеседник, – и не надо переглядываться со своими людьми, а то я начну неприлично крутить головой и пытаться рассмотреть, кто же там прячется в сутолоке и дыму.
– Сергей Сергеевич…
– Можно просто – Сергей. Кстати, если бы вы представились мне хоть каким-нибудь именем, вам и самому было намного проще со мной общаться. Или вам не дали по этому поводу указаний? Да не пяльтесь так мне за плечо! Давайте будем называть вас Брониславом?
– Почему Брониславом?
– Ну не Васей же вас звать, в самом деле? К тому же такое имя как-то отбивает всякую охоту искать уменьшительно-ласкательную форму. Броник, или как? – Сергей Сергеевич откровенно развлекался, рассматривая человека, сидевшего напротив.
– Хорошо, пусть будет Бронислав, Сергей…
– Просто Сергей. Мы с вами почти одного возраста.
Бронислав повертел шеей, воротник рубашки начинал ему мешать.
– Вы вообще непозволительно тянете время в беседе. И напрочь выпустили инициативу из рук. Вот сейчас, вместо того, чтобы диктовать мне свою волю, вы совершенно беспомощно барахтаетесь в моих словоизлияниях. Согласны?
– Да, но…
– Вот вы еще и умудрились согласиться с моим, по большому счету, оскорбительным заявлением. Знаете что, Бронислав?
– Что?
– Во-первых, никогда не отвечайте на подобные вопросы подобным образом. «Знаете что?» – «Что?». Нужно было либо совершенно уйти от ответа, например, промолчать. Или по-хамски ответить «Знаю» или «Не знаю», в зависимости от обстановки. Знаете что, Бронислав?
