– И вы не допускаете иного развития событий? Только так? – поражалась Светка.
– Только так, и никак иначе. Это любому детсадовцу известно. Никогда не стать вам ведущей авторской передачи, Жеребцова. Аналитик и логик из вас ни к чёрту, – устало вздыхал преподаватель.
Он не знал, что вот-вот времена резко сменятся, и в журналистике будут востребованы именно безоговорочный оптимизм, голубоглазая наивность и фанатичная восторженность. Ну, эластичность, гуттаперчевость и тонкое чутьё текущего момента в журналистике всегда были востребованы.
Но дело было сделано: Светка опустила крылышки, закомплексовала. Перестала верить в себя и с головой ушла в технику съёмки.
Снегу нынче навалило! В парке, в аллее писателей-классиков, на головах у бюстов торчат снежные конусовидные шапочки-кипы. Даже на юдофоба Николая Васильевича Гоголя природа-космополит прикольно натянула хорошенькую такую, аккуратную пушистую кипочку!
Дворничиха метёт дорожки голиком на палке. И сама с собой разговаривает, добродушно пеняет на падающие крупные хлопья:
– Ну, куды сыписся, прости господи, куды сыписся?! Сыпется и сыпется, сам не знает куды. Хватит уж, а он всё сыпется и сыпется.
Мы со Светкой бороздим в снегу сапожками. Тащим тяжёлую авоську со снедью: передачу в больницу для Ариадны.
Сегодня с утра освещали работу комиссии по браконьерству и незаконной вырубке леса. Освещение закончилось ужином в кафе «Три охотника», со свежей лесной убоиной.
Всё как водится в подобных заведениях: обработанные дочерна паяльной лампой, могучие бревенчатые стены, в них вбиты крючья и головы чучел. Посередине зала громадный, как гора, закопчённый камин из неотёсанных камней, с весело пляшущим огнём на потрескивающих берёзовых поленьях. Вокруг грубые длинные дощатые столы. При входе – вешалки из рогов и огромная, во всю стену, репинская репродукция с пучеглазыми, плешивыми охотниками-хвастунами.
Меню ужина: молочный кабанчик на вертеле, нашпигованный пряными травами и толчёными можжевеловыми ягодами, паштет «Нежный» из зайчатины и лосиной печени с припущенными шампиньонами, антрекот «медвежонок» в бруснично-клюквенном соусе. А также вино, тосты, «цыганочка» с выходом: «И-эх, и-ух!»
Мы со Светкой втихаря под столом напихали в сумки и за пазуху ветчинной и мясной нарезки, бутербродов с икрой. Ухитрились даже стащить со стола непочатую бутылку водки 0, 7. Светка сунула её в сапог, в котором у неё ножка болталась, как пестик в ступке. Ариадна уважала только отечественную беленькую.
А что, всё равно унесут домой работницы кафе. Предварительно распорядитель, конечно, упакует самое вкусненькое и деликатесное в красивые пакеты и оправит с дорогими гостями.
Правда, была реальная опасность, что на выходе нас задержит зоркий охранник, ряженный в телогрейку, с двустволкой на спине, имеющий свои виды на не съеденные блюда: у него ведь тоже семья, детишки. Наставит двустволку и припугнёт: «Пиф-паф!» – даром, что она не заряжена.
Но мы со Светкой такие худые, что нам нипочём хоть трижды обвернуться продуктами и не вызвать у кого-либо подозрения. Только нужен лифчик на два размера больше, то есть для нас № 2, а колготы, наоборот, плотные, чтобы провизия не просочилась к коленям. Обыскивать и ощупывать таких доходяг, как мы со Светкой – удовольствие ниже среднего. Мы объективно оцениваем свою внешность.
Ариадна в индивидуальной люксовой палате восседала в кровати на троне из одеяла, как царица. Шторы были задёрнуты, уютно мерцал голубым светом ноут. Цокали по клавиатуре острые ногти. Одновременно энергично ругалась с кем-то в трубку:
– Значит, передумали и отказываетесь от трейлера на нашем канале? И без того, говорите, рейтинг обещает быть высоким? В таком случае, мы даём на ваш детектив спойлер. Развёрнутую рецензию, с нечаянной оговоркой: «Жену в тюрьму засадил любовник, а убийцей был шофёр». Согласны на оплату? Вот и чудненько! Минутку…
Ариадна переключилась на вторую симку. Голос из раздражённого стал воркующим:
– Соболезную, Димочка. О, какие пикантные подробности с несовершеннолетними мальчиками в сауне – и это накануне выборов! Я в шоке. Скандальоз! Но, милый шалун, как мы можем замалчивать такую новость федерального масштаба? Хотя… Давай встретимся vis a vis, tete-a-tete. Да, именно, молчание – золото и даже дороже. Ты всегда был понятливый мужичок.
У Ариадны из-под тёмных очков виднелись припудренные синяки. За неделю из чернильно-фиолетового они приобрели зеленовато-лимонный оттенок. Ариадна пала жертвой в борьбе с бандитами.
Неделю назад в приёмную телестудии позвонили злые автовладельцы. На шоссе, соединяющем восточную и западную часть города, с недавних пор обосновались два новеньких шиномонтажа. Аккурат в начале и в конце шоссе.
И – вот совпадение! – у всех машин на данном участке пути повально начали лопаться покрышки, иногда по паре-тройке сразу. Трах-та-рарах – и машина ковыляет, как инвалид, спасибо, если не кувыркнётся в кювет.
При осмотре спущенных шин водители обнаруживали торчащие из резины гвозди, шурупы и прочее мелкое железное, режущее и колющее дрянцо.
Проколовшихся бедолаг с двух сторон, с распростёртыми объятиями уже поджидали автослесари – вида, прямо скажем, неблагонадёжного. При таком раскладе в один день они имели месячный доход. Вот водители и просили разобраться в деле, явно шитом белыми нитками.
Ариадна тут же позвонила деятелям-умельцам, мастерам-ломастерам:
– Ну, вот что, ребятки. Или мы натравливаем уголовку и снимаем про вас разгромный материал. Или… Совесть имейте, ребятки. Труженикам пера тоже детишкам на молочишко нужно иметь.
Естественно, она не открытым текстом про молочишко сказала, а завуалировано. Отлаженный, безотказный ход на этот раз дал трещину. Нюх подвёл Ариадну.
Оказывается, новые шиномонтажи принадлежали только что назначенному на область криминальному авторитету – ему местная уголовка была по хрен. Ребяткам не понравился запанибратский, развязный (как им показалось) Ариаднин тон.
Её подкараулили вечером в подъезде и слегка оттюнинговали. Предупредили на прощание: «Пока, для острастки, обновили только крашеную старую морду. Не вздумай дальше гнуть баранки. Иначе, дефективная, твой костыль выпрямим кувалдой и денег за операцию не возьмём. И горб вгоним обратно. Будет торчать спереди, как третья сиська, бу-га-га!»
Ох, не зря, не зря профессию журналиста называют одной из самых стрессовых и опасных.
У Ариадны сидит – вы не поверите! – сама певица Маша Дубровская из группы «Повести Белкина». Звезда, звездища, глыба и матёрый человечище! То-то на больничной парковке мы приметили стильный приплюснутый красный автомобиль на белых шинах – такой один в городе.
Маша Дубровская наш кумир, мы со Светкой от неё балдеем. Когда слышим её песни по радио, повизгиваем, похрюкиваем и непроизвольно начинаем подёргиваться, топтаться и приплясывать.
Конечно, находятся лохи тупые, которые зовут её «поющей попкой», «дающей попкой» и даже «попкой, испражняющейся песенками». Ха-ха, завидуйте молча, плебеи.
Внешность у неё, как бы сказать… Возьмите сто гламурных звёзд, перемешайте в однородную массу, хорошенько взбейте и разложите на сто порций. Получится Маша Дубровская. Маша – подруга, кровное эстрадное детище и гордость Ариадны. Они ровесницы, обеим под пятьдесят.
На самом деле её зовут, конечно, не Маша и не Дубровская. И что пушкинская Маша на самом деле была Троекурова, и что никогда не имела отношения к повестям Белкина – фиг ли заморачиваться? У неё не те фанаты, что читают Пушкина. Они вообще ничего не читают, кроме ржачных комментов к фоткам в соцсетях. Мы со Светкой – исключение, которое подтверждает правило.
Когда-то давно, на заре девяностых, когда мы со Светкой ещё пешком под стол ходили, Ариадна добровольно взялась создавать Машин образ. С увлечением придумывала для подруги внешность, поведение, биографию, творческий псевдоним.
Предлагала массу вариантов, на выбор. Жюли Верная, Катя Дюма, Лика Бальмонт (Апухтина, Жуковская, Вяземская, Тургенева, Брюсова). Главное, чтобы имя было коротенькое и простое, а фамилия на слуху, броская, знаменитая.
В последнее время у Маши Дубровской наблюдался кризис. Женский, возрастной (бросил очередной бой-френд) – и кризис творческий. В шоу-бизнесе, если твоё лицо не засветилось хотя бы раз в неделю на экране, а твоя фамилия – в новостной ленте в интернете – смерти подобно.
Под каким соусом засветиться – не важно. Соус хлопотливо и неутомимо стряпала Ариадна. Во-первых, пробивала подруге участие во всевозможных проектах.
Там уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения Даши и Паши. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно – ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии.
