Ознакомительная версия.
Вера невольно затосковала. Жизнь кончилась, едва начавшись. Жалкая неудачница, вот кто такая она, Вера Алмазова. Она покосилась на плохо вымытый унитаз и поморщилась. Проводница – лентяйка. Туалетной бумаги и мыла не дождешься, а кипятка для чая придется просить не единожды. Занавески на окнах грязные, на сером постельном белье зияют дыры и видны следы штопки. Воруют везде, где только можно. Россия, мать ее!
Вера торопливо начала плескать в лицо вонючей водой из-под крана. Только не предаваться отчаянию! Держать себя в руках! Надеяться на лучшее!
Уф! Она перевела дух и снова посмотрела в зеркало. Лицо немного посвежело. Ручка на двери дернулась, но Вера не спешила выходить. Подождут. Торопиться некуда. Долгий путь еще только начался.
Где ты, Никита? Что с тобой? Как ты?
«Будем надеяться, что плохо», – подумала Вера, щелкнув замком. В коридоре стоял тот самый симпатичный блондин из ее купе, напомнивший Никиту. И вновь ее мысли вернулись к бывшему мужу.
Как он там?
* * *
Утром первого июля он проснулся в отличном настроении. Впрочем, как всегда. Вот уже много лет Никита Намин, открыв глаза, радовался новому дню. Жизнь удалась! Он сладко потянулся и со счастливой улыбкой принюхался к запаху свежеиспеченных булочек с корицей, восхитительный аромат которых чувствовался и в спальне на втором этаже. Домработница уже встала, а за окном (Никита был в этом уверен) суетится садовник, оглядывая фронт работ и срезая увядшие цветы в розарии. Косить газоны и производить прочий шум ему запрещено, пока молодая хозяйка не спустится к завтраку.
Никита улыбнулся еще шире. Да, кому-то везет по-крупному! Вот он, баловень судьбы, нежится на шелковых простынях, предвкушая восхитительный завтрак. Рядом сладко спит жена; он встал, стараясь не шуметь, чтобы ее не разбудить. Таша проспит до полудня, если только няня ее не разбудит. Четырехлетняя Даша порой просится к маме «почмокаться».
Никита улыбнулся, вспомнив дочку. Еще одна радость. Да, жизнь удалась!
Погода была прекрасная, соответственно настроению. Это лето в Москве выдалось очень ровным. Где-то полыхали пожары и стояла небывалая жара, а иных залило. Москву же нынче природные катаклизмы обходили стороной, июль обещали теплым, но не жарким, август сухим и таким же теплым, поэтому решено было провести лето в загородном доме, а в Европу поехать осенью, в сентябре. Дату назначать не стали, Никита Борисович Намин сам себе хозяин и отпуск возьмет, когда захочет. Впрочем, управлять компанией он может из любой точки земного шара, хвала инету, этому верховному богу двадцать первого века! Просто в Москве сейчас погода комфортнее, чем где бы то ни было. В трехэтажном особняке есть все необходимое, в том числе и закрытый плавательный бассейн.
Так живут богатые. К тридцати шести годам Никита Борисович обзавелся всеми положенными атрибутами простого человеческого счастья. У него крупная фирма, торгующая компьютерами и оргтехникой и приносящая неплохой доход, солидный банковский счет, просторный загородный дом и шикарная квартира в Москве, а также небольшая уютная вилла в Испании – это из недвижимого имущества. Что же касается движимого…
Никита счастливо вздохнул. Дорогая машина, катер для прогулок по реке, наручные часы за пару сотен тысяч евро, новомодные гаджеты… Все это у него есть. Это так, пустяки. Игрушки. Не это главное. Главное, что у него красавица жена! С Ташей ему откровенно повезло. Девочка из хорошей семьи, воспитанная, образованная, коренная москвичка, интеллигентка бог знает в каком поколении. Родители – профессора московских университетов, папа технического, мама гуманитарного. В семнадцать лет их умница и красавица дочка начала карьеру модели, но все пристойно. Никаких связей с криминалом, никаких взяток за призовые места на всевозможных конкурсах. Упаси боже переспать с кем-нибудь из членов жюри! Ташу нельзя купить, только завоевать!
Есть такие незаменимые люди: вечно вторые, зато чистенькие, как стеклышко. Лучшие куски, понятно, достаются другим, тем, кто хорошо платит за это, деньгами ли, своим телом, неважно. Но для достоверности и солидности нужен кто-то, не вызывающий сомнений. «Как это мы короны продаем?! Да что вы такое говорите?!»
И тут на первый план выдвигается Таша, бесспорная красавица, с которой можно говорить хоть о Сартре с Камю, хоть о творчестве постмодернистов, хоть о законах высшей математики. А если какой-нибудь болван журналист поинтересуется, сколько планет в Солнечной системе, то ему презрительно назовут самый крупный спутник Юпитера, и в какой именно галактике находится эта самая система. Хотите, даже на английском или на французском разъяснят. Да так, что он зальется краской до ушей. Потому что у Таши университетское образование плюс музыкальная школа, разряд по теннису и бесконечное количество спецкурсов. Она все время чему-то учится – то оксфордскому акценту с носителем языка, то искусству чайной церемонии у настоящей гейши, то итальянской кухне под руководством повара, отмеченного парой мишленовских звезд. Получая сертификат на одних курсах, Таша Намина тут же записывается на другие. Она постоянно занимается самосовершенствованием, хотя, на взгляд Никиты, да и всех остальных мужчин, эта женщина и без того – совершенство!
Никита женился на ней пять лет назад и искренне считал, что судьба его осчастливила. Ради него Таша оставила карьеру модели и ни разу его в этом не упрекнула. Вот что значит воспитание! Никита знал, что его жена – настоящее сокровище. Стоило подождать, не связывать себя по рукам и ногам, пока не составится столь блестящая партия. Такая жена – половина успеха. Благодаря ей он вошел в круг научной элиты и может теперь блеснуть умными мыслями на любом саммите, не стушеваться в любой компании, даже самой звездной.
Он на цыпочках вышел из спальни и направился в душ. Ванная комната была огромная, половину ее занимала джакузи. Таша обожала нежиться в душистой пене. Никита снял халат и посмотрел в огромное зеркало. Черт возьми, как же он себе нравился! Хотя на талии наметился жирок, а лицо заметно округлилось, Никита был все еще хорош собой, и дорогой костюм до сих пор сидел на нем отлично, скрывая небольшие недостатки фигуры. Таша моложе на девять лет, она еще в том возрасте, когда можно есть все, что вздумается, и при этом не полнеть. Он и сам когда-то был таким. А теперь приходится следить за весом. Как и жена, Никита регулярно заглядывал в спортзал, находящийся в цокольном этаже, но, честно сказать, ленился. Жизнь была полна приятностей, больших и маленьких, хотелось нежиться в ней, как нежится Таша в душистой пене, а не истязать себя физическими упражнениями.
Поэтому он с аппетитом съел пару булочек с корицей, выпил две чашки кофе и направился в гардеробную выбирать костюм на сегодняшний день. Ничего важного не намечалось, первое июля, середина лета, многие сейчас в отпусках. Лето для бизнеса – мертвый сезон. Во всяком случае, для того бизнеса, которым занимается он, Никита. Вот к сентябрю зашуршат. Скоро народ потянется с дач и из теплых краев, накупавшись в море, зарядившись солнечной энергией. Вот тогда и начнется…
День как день. Никита даже забыл, почему обвел его в настольном календаре красным кружком, да еще и поставил рядом три восклицательных знака. Или не он? Намин, как ни старался, не мог припомнить, когда он это сделал и зачем? Поэтому вызвал секретаршу.
Она была похожа на оловянного солдатика – маленькая, прямая, как палка, всегда одетая в темный костюм. На взгляд Никиты, у нее было только одно бесценное качество: исполнительность. Ира никогда ничего не забывала. Вот и сейчас, когда он ткнул пальцем в календарь и спросил: «Что это?» – секретарша испуганно моргнула и прошептала:
– Ну, как же? Это для вас очень важно, как вы объяснили.
– Я забыл, – сердито сказал Никита.
И секретарша с готовностью открыла свой блокнот:
– Первого июля этого года выходит из заключения Вера Александровна Алмазова, – прочитала она.
– Из какого заключения? – наморщил он лоб.
– Из колонии, – пролепетала Ира. – Вы просили напомнить, когда заканчивается срок ее заключения.
– Вера Ал… Ах да! – хлопнул он себя по лбу. – Начальника службы безопасности ко мне позови! Срочно!
– Сию минуту, – и Ира исчезла.
Он встал и взволнованно прошелся по кабинету. Кабинет был огромен, окна выходили на оживленный проспект, но благодаря тройным стеклопакетам почти не пропускали звук. Никите нравилось наблюдать, как внизу сплошным потоком едут машины, так он чувствовал себя в гуще событий, в центре бурлящего котла московской жизни, а не на ее обочине.
Вера… Не то чтобы он забеспокоился. За десять лет много воды утекло. Если он и вспоминал бывшую жену, то сломленной, с потухшим взглядом, сутулой спиной и поникшими плечами, какой она была в зале суда после вынесения приговора. Почти год тянулось следствие, и все это время Вера томилась в ожидании. Когда она услышала, что проведет за решеткой еще десять лет, глаза ее вспыхнули, Никите даже показалось, что у жены сейчас начнется приступ буйства. Но нет, Вера сдержалась. Посмотрела на него со странной усмешкой, так, что он поспешил отвернуться. Тогда они виделись в последний раз. На свидания в колонию Никита не приезжал, а через пару лет подал на развод. И эта история с Верой закончилась. Кажется, бывшая жена грозилась его наказать.
Ознакомительная версия.
