к себе.
Мы долго сидели, прижавшись щека к щеке. А когда наконец разомкнули объятия, мне стало неловко. Раньше нас никогда не тянуло на подобное. Мы вообще почти не прикасались друг к другу.
– Спасибо, что рассказала, – промолвила она, вытирая глаза. – Спасибо, что доверилась.
Я не знала, что ответить. Лишь вздохнула и потупила взгляд.
– Я могу чем-то помочь? – спросила Софи. – Чем угодно?
Я подняла на нее глаза.
– Вряд ли. Но… я рада, что мы смогли поговорить.
Я вернулась к своей кровати, залезла под одеяло. Теплый ветерок из окна теребил занавески. Софи выключила свет.
Как же я устала… Сил совсем не было. Хотя в голове по-прежнему роились тревожные мысли, заснула я быстро. Провалилась в глубокий сон, столь же реальный, как настоящая жизнь, полный ярких красок, которые я видела ясно, как наяву. Я осязала свежий воздух, чуяла разлитый в нем аромат.
Во сне я бежала на четвереньках через благоухающий луг. Высокая трава щекотала бока, ноги колотили по земле в размеренном ровном ритме.
«Я животное», – подумала я во сне.
Опустив мохнатую голову, я побежала дальше, трава почти касалась морды, щекотала ее колючими стеблями.
День сменился ночью, и вот уже я бегу в темноте. Бегу под полной луной, сияющей в вышине.
На краю луга сон оборвался.
Я проснулась в темноте спальни. Увидела трепещущие занавески. Запрокинула голову и завыла.
Сидя на кровати, я выла, как волк. Выла на окно, истошно, как сирена, выла и не могла остановиться.
А потом рядом оказалась Софи. Она обнимала меня, пока я выла.
– Все хорошо, – тихо, но спокойно приговаривала она. – Все хорошо. Все хорошо. – Она твердила это, пока я не опустила голову и не умолкла. – Все хорошо, Эмми, – повторила Софи. – Я не скажу маме и папе. Обещаю. Я не скажу им, что с тобой происходит.
«Обещаю. Я не скажу им, что с тобой происходит».
В школе я весь день думала о словах Софи. В голове просто не было места ни для чего другого.
В САМОМ ДЕЛЕ, а что со мной происходит?
Ответ был слишком пугающим и странным. Неужели у меня едет крыша?
Необходимо было отвлечься. По дороге на работу я пыталась выкинуть все это из головы.
Три дня в неделю я подрабатываю няней после занятий. На моем попечении очаровательный малыш по имени Мартин, который живет через четыре дома от шейдисайдской школы. Ему всего полтора годика, и он только учится ходить и бегать. Это значит, что он падает сто раз в час.
Заботиться о нем очень весело. Пока я с ним сижу, он лепечет всякую чепуху. Вот только нужно постоянно ходить за ним по пятам и следить, чтобы он, бухнувшись в очередной раз, не стукнулся головой и не заработал синяк, который будет стоить мне работы.
Знаю, звучит цинично. Не подумайте, я и о Мартине беспокоюсь. Но его мама платит так щедро, что я руками и зубами цепляюсь за эту работу.
Мама Мартина вернулась в полшестого, и он засеменил ей навстречу, подняв ручки над головой. Я коротенько отчиталась, во что мы играли и как Мартин покушал. Потом сказала «до встречи» и побежала к машине.
И вот тогда я впервые заметила человека в черном, чье лицо скрывали огромные темные очки. Он наблюдал за мной из небольшого серого автомобиля, припаркованного через дорогу. С мгновение я оцепенело смотрела на него, пытаясь понять, действительно он следит, или у меня разыгралась паранойя.
Он не отвел взгляд.
Окно с его стороны было опущено. Руку он положил на дверцу машины. Разумеется, я не видела его глаз, но стоило мне подойти к своей машине, как его голова повернулась.
Он точно за мной следит.
И тут меня осенило. Да это же человек, ограбивший инкассаторов!
Он увидел мое имя на стволе дерева. Выяснил, кто я такая, и явился за деньгами.
При одной мысли об этом сердце кольнул страх.
Это была безумная догадка, но почему-то я была уверена, что не ошиблась.
Распахнув дверцу машины, я влезла за руль. Захлопнула дверцу и тут же заперла. Дрожащей рукой попыталась сунуть ключ в зажигание. Он выскользнул и упал на пол.
На другой стороне улицы незнакомец завел машину. Тяжело дыша, я пошарила рукой по полу, отыскала ключ и вогнала его в зажигание. Зазвучал сигнал – напоминание пристегнуть ремень. Но у меня не было времени. Надо спасаться!
Я утопила педаль газа в пол, и машина с визгом рванула от тротуара. На углу мне пришлось дать по тормозам: какая-то дама катила через дорогу детскую коляску, одновременно волоча на поводке здоровенного пса.
Я чуть не сбила их. Чуть не отправила всех троих на тот свет.
Напрасно я села за руль. Страх помутил рассудок.
Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидела, как серый автомобиль круто развернулся и поехал за мной.
– Ну же! Ну! – заорала я на женщину. Та уронила поводок и пыталась его поднять. – Пошевеливайтесь, ну!
Наконец они добрались до тротуара. Я резко свернула направо и увидела, что серый автомобиль висит у меня на хвосте. Я разглядела сквозь лобовое стекло черные очки незнакомца, его мрачное лицо.
Очередной поворот направо – и я очутилась на улице позади школы. На служебной парковке беседовали двое учителей. Когда я промчалась мимо знака «стоп», один из них что-то крикнул мне вслед.
Крутанув руль, я чуть не вылетела на обочину. Руль вырывался из рук. Я лихорадочно крутанула его вправо и с трудом восстановила управление. Я вырулила на дорогу, проходящую через шейдисайдский парк.
– Берегись! – взвизгнула я, чуть не сбив двух девушек на велосипедах. Свернула буквально в последний момент. Девчонки вскрикнули, одна рухнула на траву. Я не сбавила скорость, чтобы убедиться, все ли с ней в порядке.
Я неслась через парк, свет рябил в лобовом стек-ле, сменяясь темнотой, когда тени высоких деревьев перекрывали его.
Я бросила взгляд в зеркало заднего вида. Он еще там?
Да. Серый автомобиль не отставал. Из-за солнца разглядеть толком не получалось, но я знала, что никуда незнакомец не делся, он не сводит с меня глаз, ведь… ведь…
…он хочет получить свои деньги.
Я вылетела из парка, не обращая внимания на уличное движение. С визгом вписалась в поворот. Рванула вперед, не дыша, ничего не соображая от ужаса, куда глаза глядят. Я потеряла самообладание. Не могла пошевелиться. Стиснула зубы до боли в челюстях.
Напрягшись всем телом, я снова
