— Что… что тебе нужно?
— Объяснение.
Она настежь распахнула дверь и встала в дверном проёме, как будто это был номер Ганта, а она к нему пришла.
— Очень просто. Я слушала все твои передачи…
Он глянул на чемодан.
— В Висконсине?
— Это всего лишь в ста милях. Мы принимаем КБРИ. На самом деле.
— Валяй дальше.
— Я всё время слушала тебя, и твоя передача мне очень нравится. И вот я в Блю-Ривер, так почему бы не попробовать встретиться с тобой.
— И когда ты с мною встретилась, то пустилась наутёк.
— Хорошо, а что бы ты сделал? Я не думала, что всё будет так. Я прикинулась твоей двоюродной сестрой, потому что… потому что хотела разузнать о тебе — какие девушки тебе нравятся…
Задумчиво потирая подбородок, он встал с кровати.
— Откуда ты узнала номер моего телефона?
— Из студенческого справочника.
Он шагнул к полочке в ногах кровати и потрогал чемодан.
— Ты из Колдуэлла, а откуда у тебя Стоддардский справочник?
— Дала одна здешняя студентка.
— Кто?
— Аннабелл Кох. Она моя подруга.
— Аннабелл… — Он узнал имя. Недоверчиво покосился на Эллен. — Эй, да ты мне не заливаешь?
— Нет. — Она опустила взгляд на свои ладони. — Знаю, всё это смотрится смешно, но твоя передача так нравится мне. — Когда она снова взглянула на него, он стоял у окна.
— Из всего тупого, идиотского… — начал он и с внезапной вспышкой изумления в глазах вытаращился на что-то в коридоре позади неё. Она оглянулась. Смотреть совершенно было не на что, коридор как коридор. Она повернулась снова к Ганту, но он теперь, оказывается, глядел в окно, стоя спиной к ней. — Ладно, Хестер, — продолжил он. — Лестное объяснение, — он встал к ней лицом, опустив вниз сунутую, было, себе за пазуху пиджака ладонь, — и я его надолго запомню. — Он зыркнул на полуоткрытую дверь ванной. — Ничего, если я попользуюсь удобствами? — спросил он и прежде, чем она успела хоть что-нибудь ответить, сиганул в ванную комнату и закрыл за собою дверь. Щелкнул запор.
Эллен тупо уставилась на дверь, теряясь в догадках, поверил ей Гант или нет. У неё дрожали колени. Сделав глубокий, жадный вдох, она прошла к письменному столу и взяла из сумочки сигарету. Она сломала две спички, прежде чем смогла зажечь её, и затем стояла, глядя в окно, нервно перекатывая авторучку по совершенно голому, если не считать брошенной на него сумочки, столу. Голому — а письмо. Письмо Баду! Гант стоял рядом со столом и обдурил её, заставив оглянуться назад, в коридор, а сам встал лицом к окну; когда же повернулся к ней, вытаскивал руку из-за пазухи своего пиджака!
Как сумасшедшая, она принялась молотить кулаками по двери ванной.
— Отдай мне письмо! Отдай его мне!
Прошло несколько секунд прежде, чем Гант ответил из-за двери своим глубоким, поставленным голосом:
— Моё любопытство особенно ненасытно, когда речь идёт о липовых двоюродных сёстрах, вешающих на уши лапшу.
Она стояла перед открытым выходом из номера, одной рукой касаясь косяка, в другой — держа пальто, поглядывая то на всё ещё запертую дверь ванной, то в коридор, машинально улыбаясь случайным прохожим. Коридорный поинтересовался, не нужно ли какой помощи. Она покачала головой.
Наконец Гант вышел, аккуратно вкладывая письмо в конверт, и положил его на письменный стол.
— Так, — произнёс он. Посмотрел на неё, словно оценивая, насколько она готова к бегству. — Так. — Как-то неловко улыбнулся. — Как говорила моя бабушка, если по телефону спрашивали Лану Тёрнер: "Парень, ты не туда попал!"
Эллен продолжала стоять без всякого движения.
— Послушай, — начал он. — Я её даже не знал. Поздоровался с ней, может быть, раз или два. Там были и другие светловолосые парни. Я даже не знал, как её зовут, пока не появились фотографии в газетах. Преподаватель контролировал посещаемость по номерам сидений, никогда не устраивал перекличку. Я даже не знал, как её зовут.
Эллен продолжала неподвижно стоять.
— Ну, ради бога, если ты хочешь побить рекорд по бегу, пальто будет тебе лишь мешать.
Она стояла неподвижно.
Двумя стремительными шагами он перенёсся к ночному столику у кровати и схватил лежавшую на нём Гидеоновскую Библию. Поднял правую руку:
— Клянусь на этой Библии, что я никогда не встречался с твоей сестрой, сказал ей не более двух слов… или чего-либо… — он положил Библию на место. — Ну?
— Если Дороти убили, — сказала Эллен, — сделавший это человек поклянётся на дюжине Библий. И если она думала, что он её любит, значит, он тоже был хорошим актёром.
Гант возвёл глаза к небу и протянул руки вперёд, для воображаемых наручников.
— Хорошо, — сказал он. — Я не окажу сопротивления.
— Так весело; ты думаешь, что над этим можно шутить.
Он опустил руки.
— Прости, — произнёс он с искренним сожалением. — Но каким чёртовым способом я могу доказать тебе, что я…
— Никаким, — сказала Эллен. — Уходи.
— Были другие парни со светлыми волосами в классе, — настаивал он. Он щелкнул пальцами. — Был там один, с которым она всё время приходила! Подбородок, как у Кэри Гранта, высокий…
— Дуайт Пауэлл?
— Верно! — Он вдруг умолк. — Он включён в твой список?
Эллен помедлила секунду, потом кивнула.
— Это он!
Она посмотрела на него подозрительно.
Он вскинул руки вверх.
— О'кей. Сдаюсь. Вот увидишь, это был Пауэлл. — Он направился на выход, Эллен попятилась в коридор. — Я всего лишь хотел бы уйти, как ты мне предлагаешь, — заметил он горделиво.
Она позволила ему выйти в коридор.
— Если ты не хочешь, чтоб я продолжал звать тебя Хестер, тебе придётся сказать мне своё настоящее имя.
— Эллен.
Казалось, Гант не спешил уйти.
— Что ты собираешься делать сейчас?
— Не знаю, — ответила она после секундного раздумья.
— Если вздумаешь навестить Пауэлла, не пудри там мозги, как сегодня днём. Он может оказаться не из тех, кому нравятся такие шутки.
Эллен кивнула.
Гант оглядел её с головы до ног.
— Девчонка на спецзадании, — пробормотал он задумчиво. — Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу такое. — Он сделал несколько шагов по коридору и вдруг остановился, повернулся к Эллен.
— А тебе доктор Ватсон не понадобится, как думаешь?
— Нет, спасибо, — сказал она, продолжая стоять в дверях. — Извини, но…
Он пожал плечами и усмехнулся.
— Понимаю, анкетные данные не те. Что ж, удачи, — он развернулся и зашагал прочь по коридору.
Она отступила назад, в номер, и медленно закрыла перед собой входную дверь.
…Сейчас 7:30, Бад, я с комфортом устроилась в очень милом номере отеля «Нью-Вашингтон» — только что пообедала и собираюсь принять ванну, а потом залечь спать — у меня сегодня выдался нелёгкий денёк.
Половину которого я провела в приёмной декана по работе со студентами. Когда я наконец попала к нему на приём, то рассказала ему сказку про то, что Дороти, якобы, не уплатила долг одному симпатичному блондину, вместе с которым она занималась осенью английским. После длительного копания в архивах и просмотра целой подборки снимков беглых каторжников на бланках заявлений мы вышли на подозреваемого — проживающего по адресу 1520 Тридцать пятой улицы в Западном секторе мистера Дуайта Пауэлла, сезон охоты на которого открывается завтра утром.
Как тебе такое начало? Не стоит недооценивать способности женщины! Люблю, Элен.
В восемь часов, перед тем, как начать раздеваться, она бросила двадцатипятицентовую монетку в прорезь радиоприёмника на ночном столике и нажала кнопку с надписью КБРИ. Сначала из динамика послышался негромкий гул, а затем комнату заполнил бархатный, звучный голос Ганта: "… ещё один сеанс с Дискоболом или, как это определяет наш инженер, "Средь рёва и гвалта бред Гордона Ганта", что указывает на ограниченность чисто технического образования. Теперь к сегодняшней программе. Вечер открывает старенькая песенка, посвящённая мисс Хестер Холмс из Висконсина…"
Приёмник разразился ностальгически старомодными хрипловато-прозрачными аккордами оркестрового вступления, перешедшими в глуховатый фон к сахарному голоску певицы — маленькой девочки.
Улыбнувшись, Эллен направилась в ванную. От кафеля стен отражалось звонкое эхо барабанящей, наполняющей ванну, струи воды. Она стряхнула с ног тапочки, а халат повесила на крючок рядом с дверью. Затем, потянувшись вперёд, перекрыла воду. Во внезапно установившейся тишине стал слышен тоненький голосок юной певуньи, просачивающийся через дверь из комнаты.
— Алло? — голос был женский.
— Алло, — ответила Эллен. — Могу я поговорить с Дуайтом Пауэллом?
— Нет, его нет.
— Когда он должен вернуться?
