Ознакомительная версия.
– Ага, такого, как ты, наверное? – громко заржал Капитонов.
– Да любой мужик с бабой управился бы. Скажи, Альберт Валерьянович?
– Мужчина анатомически, конечно же, сильнее женщины. Но женщины бывают очень хитрые. Они ведь желают самых сильных мужчин. А как выбрать? – Шпильковский опьянел от ликера, от морского ветра, от легкой качки, от ощущения свободы. – В древности в одном храме жили жрицы любви. К ним приходили гости – мужчины. Они перед ними танцевали, извивались, как змеи.
Данила уставился в дальний угол камбуза, представляя эту картину.
– Вызывали у мужчин желание – искусительницы были. И каждый гость мог себе взять приглянувшуюся жрицу. У мужчины забирали его оружие. Он и жрица удалялись в отдельный покой. Однако, чтобы она стала его, ему нужно было голыми руками разорвать на ней сеть, сплетенную из очень прочной веревки. И если он не мог этого сделать, в покой забегали другие жрицы и просто закалывали несчастного. А если гость все-таки разрывал сеть, то мог всегда приходить к этой жрице. Пока у нее не появлялся от него ребенок – мальчика воспитывали как воина, девочку оставляли при храме. Таким образом, в этом городе было очень сильное войско.
В камбузе повисла тишина.
– А тебя эти рыбачки в своих объятиях бы задушили, – пошутил Капитонов.
– Давайте лучше выпьем за наших русских девушек и женщин, – предложил Альберт Валерьянович, – таких красивых и душевных.
Ему вспомнилась медсестра Маруся, в которую он был влюблен и, как понял уже в лагере, любил до сих пор.
– Стоя! – сказал Данила.
Все встали и по-гусарски, до дна, выпили ликер.
Немного позже Альберт Валерьянович и Данила отправились в каюту, устроились на ночлег, а Капитонов направился в рубку.
С помощью карты, набросанной Шпильковским, Бронислав успешно вывел сейнер в широкий пролив между двумя группами островов. При этом он и Никанор приделали носовому прожектору «шоры» из досок. Из-за этого луч стал узким, со стороны почти незаметным, что затруднило бы обнаружение их судна возможной погоней. Зато теперь капитану Вернидубу и «впередсмотрящему» Капитонову хорошо были видны скалы и берега.
Развернув «Попугай» на зюйд-зюйд-вест, Бронислав дал полный ход. Белоснежный сейнер на широкой воде весело подпрыгивал на гребнях небольших волн.
Через некоторое время краснофлотец объявил Никанору:
– Дальше пролив достаточно широкий, и потому мы можем поспать. Иди, поднимай смену.
Капитонов спустился в каюту, поднял Данилу и Альберта Валерьяновича. Бронислав показал им, как управлять судном, как идти по румбу.
– Держись вот этого угла, – показал он на лепесток розы румбов, подписанный «SSW». – Ход я сбавил, полным идти не следует. Для безопасности. Если впереди увидите судно, прожектор выключить, машину застопорить и разбудить меня. Если скалу – тоже будите меня.
Данила и Альберт Валерьянович быстро разобрались, что к чему.
– Дадите нам поспать ровно час и сорок минут. К этому времени мы подойдем к выходу из пролива в открытое море. Я стану за штурвал, все понятно?
– Так точно, товарищ капитан, – отчеканил Данила.
– В рубке находиться вдвоем! – дал последнее напутствие краснофлотец.
Вместе с Капитоновым они спустились в каюту. Изрядно уставший, Бронислав сразу вырубился, и Никанор вскоре тоже захрапел.
Через час сорок минут благополучного хода Альберт Валерьянович, как и приказал капитан, разбудил их с Никанором.
– Все в порядке? – осведомился спросонья Вернидуб.
– Все хорошо. Море спокойное, чистое.
– С рассветом нас будут искать, скорей всего с применением авиации. Так что нам во что бы то ни стало надо дойти до острова и спрятать судно в бухте. Мы с Капитоновым бежим на мостик, а вы – на камбуз. Вас, Альберт Валерьянович, я назначаю коком, а Данила будет вашим помощником.
– Есть, – по-армейски произнес Шпильковский.
– Обойдемся без формальностей, – усмехнулся Бронислав.
В рубке красный капитан сменил у штурвала Данилу. Сухопутному лейтенанту понравилось вести морское судно.
– А что, может, я перейду в морфлот, – замечтался вслух Кривошапкин. – Сплаваю в Австралию…
– Почему именно в Австралию? – спросил Капитонов.
– Потому что это далеко и на другом боку Земли.
– Так бери круче – давай сразу в Антарктиду.
– Там холодно и живут одни пингвины. А я хочу посмотреть, как люди в Австралии живут. Пошли, Броненосец, в Мировой океан. Будем вольными птицами! Хочешь тебе Африка, хочешь Америка. Откроем необитаемый остров и будем там бананы с кокосами жевать.
– Кончай балаболить, – прервал его краснофлотец. – Отойди от штурвала. – Теперь Бронислав сам встал за штурвал. – И вперед, на камбуз, в распоряжение Альберта Валерьяновича.
– Есть, товарищ капитан, – вытянулся в струнку Кривошапкин, но на физиономии его была написана ухмылка.
– И смотри, не филонь там, есть охота, – добавил Никанор.
Данила поплелся по палубе.
– Бегом! – крикнул ему вслед Бронислав.
Однако Кривошапкин только чуть-чуть прибавил шагу.
– Попался бы мне такой на моем траулере, – буркнул себе под нос капитан.
Солнце в это время года на Балтике вставало поздно, ночь была длинной, поэтому у беглецов были отличные шансы улизнуть с Аландских островов незамеченными.
– Сейчас мы выйдем в открытое море. Здесь пересекаются несколько морских маршрутов. «Турку – Стокгольм», «Хельсинки – Стокгольм», могут встретиться суда. И, возможно, корабли, наши или финские. Значит, план таков: затемно мы перебираемся на остров, с помощью русских заправляемся и всю следующую ночь идем в Эстонию.
– Ясно, – проговорил Капитонов и вдруг вскочил. – Бронислав, мне показалось, что в море что-то блеснуло.
– Рыба.
– Да нет, скорей всего это еж.
– Еж? – не на шутку встревожился Бронислав и быстро сбавил ход…
– Эй! Что у вас там? – откуда-то снизу крикнул Данила. – Поосторожней можно?
Но ответа он не получил.
– Беги к прожектору, пошарь по воде, – приказал краснофлотец Капитонов, – и шустрее!
Капитонов выскочил на нос, напялил рукавицы и начал крутить прожектор влево, вправо.
– Стой! Так держать!
Худшие опасения Бронислава подтвердились – прямо по курсу на них двигалась «рогатая смерть».
– Что это? – спросил в ужасе Капитонов, хотя он и сам уже догадывался.
– Мина… Только морская. Вы не изучали морские мины?
– Честно говоря, нет.
– Это гальвано-ударная якорная мина. Дотронешься до этих сладеньких рожек – и сначала на воздух, потом на дно, – быстро разъяснил Бронислав.
Металлический шар с несколькими металлическими стержнями приближался к «Попугаю».
– Кажется, это наша «КБ-1» Краб.
– А что такое «КБ»?
– Корабельная большая. Знаешь, какая у нее мощь? Если бы на нее наехал танк, его бы вскинуло вверх метров на двадцать. Даже линкор потопить может, не то что нашу рыбацкую посудину.
– Лучше бы наш «Попугай» был настоящим – мы бы перелетели.
– Дьявол, идет прямо на нас!
– А чего она плывет на нас, если она якорная? – спросил Капитонов и почувствовал, как у него от ужаса на голове начинают подниматься волосы. Ведь он был к мине ближе всех. И как сапер прекрасно представлял, что будет, если такой мощности бомба дотронется до их корабля.
– Наши ее на якорь установили, а тральщик финский ее сорвал. И, наверное, не заметили. Когда мины подсекают тралом, они всплывают, и тогда их просто расстреливают. А эту бестию прозевали.
– Не хватало нам еще самим на нашей же мине подорваться, – схватился за голову Капитонов.
– Не хватало, – согласился Бронислав.
От напряжения у него капельки пота выступили на лбу.
Мина приближалась.
– Что делать? – срывающимся голосом воскликнул Капитонов.
– Застыть и молиться Нептуну, чтобы мимо проплыла. Если дернемся, она может пойти на нас. Попасть в нашу кильватерную струю… Одно хорошо, что она не магнитная и не акустическая, тогда бы нам точно была бы хана.
Сейнер застыл.
– Может, ее багром аккуратно отодвинуть, так чтобы рожки не зацепить? – предложил Никанор.
– Не смеши… Рожки у нее очень чувствительные… На сахаре. Когда их ставят, то предохранитель у них отлит из сахара. Морские волны быстро сахар растворяют, и мина снимается с предохранителя.
– Тут людям сахара не хватает, а им мины пичкают… – проговорил Капитонов, не отрывая глаз от металлического ежа. – Адская дура, идет прямо на нас!
Бронислав дал самый малый назад.
– Что ты делаешь! Она идет за нами! – У Капитонова округлились глаза.
Бронислав не отвечал, он прикусил нижнюю губу и бросил штурвал вправо. Сейнер начал разворачиваться и кормой уходить с курса мины, однако нос оставался прямо перед ней.
Красный капитан прибавил ходу и снова завалил штурвал вправо. Сейнер крутнулся «на пятке», его ход стал противоположным курсу мины. Однако стальной «еж» подпрыгнул на волне и плюхнулся уже около самого носа сейнера. Бронислав еще прибавил задний ход. Мина нырнула в кильватерную струю и скрылась под водой. Бронислав дал полный назад – «Попугай» что было мощи пятился кормой.
Ознакомительная версия.
