Я подобралась ближе к Адриану, чувствуя, как он крепче обнимает меня. Слышался тихий плеск, так как машина начала пробираться по воде.
— Когда он до них доберется, ему понадобится объясниться, — сказал Адриан.
Я задрожала в темноте. Тихий звук машины, идущей на низкой скорости, становился все ближе. Затем машина, казалось, еще замедлила ход, а потом все звуки смолкли.
— Остановилась! — в ужасе прошептала я.
Мотор снова взревел, и машина начала двигаться. Потом мотор снова заглох и…
Вспыхнул фонарь, и до нас донесся чей-то сердитый голос.
— Это Коттрелл!
В свете фонаря я увидела седан, накренившийся набок и наполненный водой. Фары освещали людей, бегущих к нему. Это были Фелтон со своими людьми, а с ними три собаки.
Кто-то закричал, и при смешанном свете нескольких фонарей я увидела человека, с трудом пробирающегося по грязи вдоль края воды обратно к Грэнит-Фолли.
Это был Коттрелл, и я с тошнотворной ясностью услышала приказ Фелтона:
— Демон! Рекс! Цезарь! Убить, убить!..
Коттрелл вскрикнул, и я в луче фонаря увидела мчащихся собак. Я уткнулась лицом в куртку Адриана и заткнула уши руками, когда они поймали Коттрелла, повалили его и…
Рука Адриана сжимала меня железным обручем. Даже заткнув уши, я слышала крики Коттрелла. Все мое тело сотрясалось от страха и отвращения.
Наконец наступила тишина.
— Идем, Гейл, — шепнул мне на ухо Адриан. — К черту отсюда!
Мы вылезли из-под вяза, соскользнули в воду и медленно пошли к морю.
— Что ж, — с деланой веселостью прошептал Адриан, — по крайней мере, это оказалось хорошей идеей!
Мы стояли по колено в воде на песчаном берегу моря, не в состоянии двигаться дальше.
Я волновалась за Адриана. Он потерял повязку с головы, и рана снова начала кровоточить. Он тяжело дышал, лицо было серым, а под глазами появились темные круги. После нападения на Коттрелла он поддерживал меня почти всю дорогу. Я не могла забыть эти ужасные крики. В том, что Коттрелл мертв, не возникало ни малейшего сомнения, и об этом никто из нас не говорил, сосредоточившись на том, чтобы обогнуть возвышающиеся над нами утесы.
До сих пор все наши мысли были сосредоточены на безопасности, которую мы надеялись обрести за утесами и о которой молились. Подальше от мелких, грязных отмелей и заросших болот! Но теперь все наши надежды были раздавлены. В ста ярдах от нас огромные волны беспрестанно бились о скалы, и, если впереди даже и виднелись небольшие пляжи, тянущиеся на юг к Шаранте, добраться до них мы не надеялись.
Во всяком случае, отсюда…
— Что теперь? — спросила я, пытаясь поддавить вздох.
Адриан придвинулся ко мне:
— Мы должны вернуться туда, где можно подняться на хребет. Может быть, южнее нам удастся найти другой спуск к морю.
— Через лес?
— Вдоль дороги. Она где-то там, над нами. Она должна быть, Гейл! Она идет вокруг болота.
— А мы не можем вернуться к острову?
— Остров только в темноте помог нам, но утром они увидят нас с дороги или с любого места на хребте. Нет, туда нам возвращаться нельзя! Даже если бы у нас хватило сил сделать это, а я не верю, что их хватит. Уровень воды в болоте сейчас, наверное, повысился. Остров может быть полностью скрыт под водой. Но этого мы никогда не узнаем, пока не доберемся до него, если вообще доберемся!
— Как ты думаешь, что они сейчас делают? Ведь они, наверное, все еще там?
— Если бы я охотился за Фелтоном, как он сейчас охотится на нас, я бы проехал туда, где дорога поднимается от моря к лесу. Это всего в нескольких милях отсюда. Туда он мог бы добраться раньше нас и устроить засаду, чтобы схватить нас, когда мы попытаемся пробиться к Шаранте. Или бы пошел по нашим следам к Грэнит-Фолли.
— А собаки… не почуют нас, если мы пойдем вдоль дороги? Там же нет воды?
— Ну, не сдаваться же нам! Вперед, Гейл! Мы должны двигаться вперед. До рассвета мы должны уйти из зоны их видимости. А собаки! Надо найти какой-то способ отвлечь их!
— Фелтон говорил, что их отвлечь невозможно!
— Есть много способов, о которых Фелтон и не догадывается, — мрачно произнес он. Где наш талисман, Гейл?
Когда мы выбрались из воды и начали искать дорогу вдоль моря, Адриан отдал прут мне. Сейчас он был воткнут в землю рядом со мной.
— Дай я понесу его, Адриан! Ты же вымотан! Твои силы потребуются, если придется пустить его в ход!
— Ну ладно! Понеси немного! Когда мы начнем забираться на гору, я возьму его, он для тебя слишком тяжел!
— Чушь! — с деланой веселостью возразила я. — Я же большая девочка!
— Ты настоящая женщина, Гейл, — спокойно произнес он. — Господи, только бы…
Согретая его словами, я покорно плелась за ним под тенью утесов. Когда мы шли сюда, полные надежды избавиться от усталости и страха, острые скалы под утесами не казались нам серьезным препятствием, но сейчас все изменилось. Каждый камень, на который мы взбирались, казался выше, каждый ручеек казался непреодолимым. Я с трудом тащила железный прут, но, когда Адриан поскользнулся и упал, нашла в себе силы помочь ему подняться.
Он еще дважды падал на крутом склоне, и я чувствовала, что мои легкие вот-вот разорвутся от напряжения, когда помогала ему подняться, держа в руках проклятый прут. Все-таки нам удалось подняться до гребня хребта.
— Тебе надо отдохнуть, — предложила я, когда мы забрались под высокую сосну.
— Я отдохну, когда ты будешь в безопасности… — почти неслышно возразил он.
— Нет, нам обоим нужно отдохнуть, — твердо заявила я. — И немедленно! Хотя бы сколько минут!
Сев и прислонившись спиной к крепкому стволу сосны, я заставила его лечь и положить голову на мои колени. Сидя в таком положении, я могла спокойно наблюдать за склоном. Море отсюда казалось пустынным и далеким. В ветвях над нами пронесся ветер, и сверху упали холодные капли дождя. Через несколько минут Адриан зашевелился и сел.
— Да, мне это было необходимо, — устало произнес он. — А теперь пойдем! Где-то здесь должна быть дорога. Помнишь болото, на котором было много диких птиц?
— Да, но…
— Пока мы отдыхали, я думал об этом. Это, наверное, за следующим хребтом. Утки, дикие гуси, камышницы… Это их любимое место, а сейчас только начало лета. Я видел птенцов. Они вывелись весной. Но в красном болоте птиц не было! Знаешь почему?
Я помотала головой.
— Потому что птицы любят чистую или чуть солоноватую воду, а не взбаламученную, как в красном болоте!
— Это так важно для нас?
— Это может означать, что то болото находится выше уровня моря, а значит, должен быть ручей или река, соединяющие болото с морем. Вода в болоте может сбить с толку собак. И, Гейл, если ручей впадает в море, может быть, мы могли бы пойти по нему. Идем выясним!
— Ты уверен, что можешь идти так далеко? — с тревогой спросила я.
— Я сейчас в порядке.
— Разве болото, о котором ты говоришь, было не ближе к Шаранте?
— Нет, оно здесь, — сказал он. — Недалеко от Шаранты есть болото. Но оно маленькое. Ты, наверное, его не заметила, когда, проезжая, следила за дорогой. Мы проехали мимо него, когда повернули, чтобы объехать красное болото. Идем!
Он взял у меня железный прут, и мы отправились. Мы забрались на следующий горный хребет и прошли по густому лесу, но на полпути вниз Адриан остановился.
— Здесь есть дорога, — прошептал он. — Как раз впереди. Я ничего не вижу и не слышу, а ты?
— Нет, но я чувствую какой-то запах.
Он насторожился:
— Выхлопной газ! Грузовик, должно быть, недалеко. Уходим отсюда!
Крадучись, он повел меня по горному хребту к морю, но вдруг остановился.
— Что это? — с тревогой прошептала я.
— Болото здесь, недалеко! Слушай.
Я в ужасе схватила его за руку.
— Все в порядке, — попытался он ободрить меня. — Утки! Просто утки! Мы у цели! Идем!
— А что, если утки испугаются, зашумят и выдадут нас?
— В темноте они не летают. Когда они взлетят, мы услышим. Но Фелтон должен быть очень близко от нас, чтобы тоже их услышать. Так близко, что в любом случае он бы услышал и нас!
Мы осторожно спускались по склону, смутно видя впереди болото и с опаской нащупывая путь в высоком тростнике. Я подскочила, когда что-то пролетело мимо меня.
— Не бойся. Это всего лишь утка!
Мы пробирались к морю. Вдруг в ста ярдах от нас тишина ночи взорвалась бешеной сумятицей! Поднялся неистовый, громкий стук крыльев, слышались плеск воды, лай собак, а также крики и ругательства людей.
Когда начался шум, Адриан схватил меня за руку и потащил по воде. Шум наших шагов потерялся в других, гораздо более громких звуках. Мы прошли почти сорок ярдов, прежде чем Адриан остановился и потянул меня в густые заросли тростника.
На другой стороне болота взвизгнула собака, которую ударил Фелтон, и длинный луч фонаря, направленный сквозь тростник, казалось, вот-вот высветит нас. Я нагнулась ниже и потянула вниз Адриана. Свет не доходил до нас совсем немного.
