спиной треск веток, кашель и ругань. Желая собрать зэков в кучу, делал круг, проносился перед отстающими, коими, как и прежде, были Шнобель и Бузук. И мчался дальше. Но свора странным образом рассыпалась, как карты из новой колоды. Не понимая, почему преследователи так и норовят разбежаться в разные стороны, Максим петлял, рыскал, описывал круги. И боялся, что окажется возле изгороди раньше других. Вдруг аномальная зона его не выпустит, и зэки разбредутся кто куда.
Лес внезапно изменился. Таинственный и пугающий, он утонул в полумраке и прохладе. Искривлённые стволы под шапками крон походили на уродливых великанов. С ветвей-рук свисали лохмотьями седые лишайники. Шипастые кустарники и гигантские папоротники заплели все просветы. Из земли, застланной порыжелым мхом, выпирали корни-змеи. Пахло сыростью. Могильный запах. Изгородь рядом…
Максим втиснулся в дупло и зарылся лицом в прогнившую древесину, чтобы не выдать себя дыханием.
Донеслась команда Жилы:
— Всем стоять!
Максим опешил. Они бежали за ним. Он слышал их топот. Почему голос прозвучал так далеко?
Высунув руку из расщелины в стволе, Максим дотянулся до ветки и потянул вниз. Ветка хрустнула, как стекло под подошвой.
— Слышишь? — спросил Жила.
— Слышу, — откликнулся Гвоздь.
Максим прошептал:
— Так идите сюда. Где же вы?
— Это сзади, — подал голос Бузук.
— Все назад! — крикнул Жила.
Как назад?.. Куда назад?.. Он здесь! Что происходит?
Не отдавая себе отчёта, действуя по наитию, Максим вогнал охотничий нож в пропитанную гнилью древесину и вылез из дупла. Всматриваясь в заросли, двинулся в сторону оврага.
Вокруг уже обычный лес, расцвеченный яркими красками. Только небо по-прежнему оловянно-серое и воздух мутный.
Перебежками от куста к кусту, от дерева к дереву, Максим добрался до бугра, поросшего лопухами, и замер. Вокруг всё словно вымерло. От отчаяния сдавило горло. Ушли…
Тишину прорезал крик:
— Я вижу его! Сюда! Быстрей, мать вашу! Быстрее!
Максим шагнул вперёд и уставился на Хирурга, стоящего возле обломанной ветки. У Максима отвисла челюсть. Такое уже было!
Из зарослей выскочил Жила:
— Где он?
Хирург указал на бугор:
— Там куртка мелькнула.
Максим потряс головой. Ему это снится? Краем глаза уловил движение, кинулся вправо и сбил с ног Сяву.
Тот заверещал:
— Он здесь!
Максим сиганул в кусты, перемахнул через вывороченный с корнями пень и чуть не столкнулся с Хрипатым. Рванул влево и увидел бегущего ему навстречу Гвоздя.
— Ох, чёрт… — выдохнул Максим.
Совершив резкий разворот, помчался по лесу, только успевая уклоняться от ветвей, норовящих выколоть глаза. Вынырнув из зарослей на прогалину, оглянулся. Удар кулаком в переносицу свалил Максима на землю. Взвыв от боли, он закрыл лицо ладонями.
Запрещённый во всех видах боевых искусств удар в затылок, называемый в боксе «ударом кролика», казалось, не имел последствий. Но Максим знал, что болезнетворный процесс в мозгу уже запущен и симптомы травмы обязательно проявятся — это лишь вопрос времени и степени везения. Бешеная гонка по лесу и удар в переносицу довершили начатое. Голову разрывало от боли, в ушах звенело, нос заложило. Перед глазами кружили чёрные точки. Ладони приклеились к липкой коже. Втянув воздух сквозь зубы, Максим оторвал руки от лица и напряг зрение, пытаясь разглядеть того, кто его уложил. Тёплая кровь хлынула в рот, потекла по подбородку и шее.
— Нежданчик, — протянул Жила насмешливым тоном и со знанием дела начал обыскивать Максима. — Спортсмен? Я тоже. Чем занимаешься?.. Бегом? А я боями без правил. Вот такие дела, чемпион.
Превозмогая боль, Максим повернул голову набок, сплюнул вязкую слюну с привкусом металла. Онемевшими пальцами поскрёб по лесной подстилке в поисках сучка или камня. Лишь хвоя, листва и земля.
Обнаружив пачку «Мальборо», Жила довольно хмыкнул:
— Сегодня охрененский день. — Сунул сигареты себе в карман и продолжил обшаривать каждую деталь, каждую складку одежды Максима.
Из зарослей выбежал Сява.
— Белка в клетке! Все сюда! — Проорал он и, тяжело дыша, уселся на замшелую корягу. — Вот это гонка! Аж жопа вспотела.
Уголовники появлялись на поляне один за другим.
Отмахиваясь веткой от гнуса, Хрипатый расположился на коряге рядом с Сявой. Хирург подпёр плечом сосну и уставился в небо, истыканное колючими кронами.
Гвоздь прошёлся вокруг беглеца. По-дружески похлопал Жилу по спине:
— Лихо ты его уделал! — Посмотрел по сторонам. — А где Бузук?.. Бузук! Ты где?
— Иду, — донеслось из чащи.
— Не могу найти мобильник, — посетовал Жила, ощупывая спортивные ботинки с высоким голенищем. — Куда телефон спрятал? Я тебя спрашиваю, ублюдок!
Максим молчал и только щурился от дневного света, который вдруг стал нестерпимо ярким.
— Наверное, в рюкзаке, — предположил Гвоздь.
— Ты бы стал таскать мобильник за спиной? — Жила расстегнул пятнистую куртку Максима и потрогал прикреплённый к жилету футляр из шорной кожи. — Это для чего?
— Для телефона, нет? — озадачился Гвоздь.
— Совсем тупой? Не видишь, что карман перевёрнут?
Из-за куста возник Шнобель. Глядя на распростёртого пленника, забормотал:
— В снег упал Серёжка, а за ним Алёшка. А за ним Иринка…
— Закрой пасть, носочлен! — рявкнул Жила и склонился над Максимом. — Для чего этот карман? Отвечай, упырь!
Сплюнув кровь, Максим сжал виски ладонями и закрыл глаза.
Хрипатый слез с коряги и подошёл к Жиле. Взглянув на приделанный к жилету кожаный футляр, щёлкнул пальцами, привлекая к себе внимание. Занёс кулак и обозначил удар сверху вниз.
— Перо? — догадался Жила. — А это типа чехол?
Хрипатый кивнул.
— Та не-е-е. Перо меньше… — Жила умолк на полуслове. В глазах запрыгали дьявольские огоньки. — Кабан!
— Охотничий нож? — переспросил Гвоздь.
— Сам посмотри. Ложе для длинного и широкого клинка. Явно не для пёрышка. — Жила заглянул Максиму в лицо и произнёс вкрадчивым тоном: — Ты куда его дел? А? Только не говори, что потерял. Развязывать языки — моё любимое занятие. — Со всей силы заехал ботинком по рёбрам. — Где нож?
Не издав ни звука, Максим скрутился улиткой.
— Жила! — крикнул Бузук, ступив на прогалину.
— Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана, — забормотал Шнобель, покачиваясь взад-вперёд. — Буду резать, буду бить…
— Твою мать! — проорал Жила и, трясясь от злости, ударил ногой Максима в спину. — Где нож?
Застонав, Максим выгнулся.
— Баста! — рявкнул Бузук.
— Погодь, Бузук, лаяться, — протараторил Гвоздь. — Жила нашёл у него чехол для охотничьего ножа. Видишь? Перо выскользнет, а кабан сядет плотно. А ножа-то нет.
— Ну нет, и нет. В чём проблема-то?
— Он точно его где-то скинул.
Бузук исподлобья посмотрел на Гвоздя:
— И что ты предлагаешь? Снова рыскать по лесу — нож искать?
— Так пусть скажет, куда его заныкал! — взорвался Жила.
Бузук оттянул от шеи лоснящийся от грязи воротник рубашки, дунул себе на
