– Интересно, а это тут зачем? – спросил он.
– Ну не устанавливать же его в подвале, не так ли?
Робин посмотрел в окуляр:
– О Господи!
– Что такое? – осведомился Стоун.
– Он направлен на соседний дом!
– Чей это дом?
– Откуда мне… – Робин замолк и поправил фокус телескопа. – Черт!
– Да в чем дело? Дай-ка я сам посмотрю.
– Погоди, погоди минутку, Оливер, – быстро произнес Робин. – Дай мне как следует понаблюдать, как в разведке.
Стоун ждал несколько минут, а потом отодвинул друга в сторону. Протерев окуляр, он уставился на окно здания рядом с домом де Хейвна. Занавеси там были задернуты, но над ними имелось еще полукруглое стекло, которое они не закрывали. Через него только и можно было видеть, что происходит в комнате. И теперь Стоун увидел, что именно так завладело вниманием Робина. Комната была спальней. И там сидел Корнелиус Бин, голый, на огромной кровати с балдахином, а симпатичная брюнетка исполняла перед ним медленный стриптиз. Ее платье уже упало на натертый до блеска пол, равно как и черная накидка. Теперь она расстегивала лифчик. Когда и он упал, она осталась голой, если не считать туфли на высоченных шпильках и узкие трусики.
– Хватит, Оливер, теперь моя очередь! – потребовал Робин, опуская тяжелую ладонь на плечо Стоуна. Стоун не двинулся с места. – Эй, так нечестно! Я первый заметил этот чертов телескоп!
Стоун продолжал смотреть. Трусики между тем соскользнули вниз по длинным ногам брюнетки. Она вышла из них, ступив в сторону, и бросила их Бину, который тут же пристроил их на свое причинное место. Она засмеялась, ухватилась за одну из подпорок балдахина и стала извиваться вокруг нее. Когда она сбросила туфли и скользнула, босая и голая, к нетерпеливо ожидавшему ее Бину, Стоун уступил другу место у телескопа.
– Я видел фото миссис Бин в газете, – сказал он. – Это не она.
Робин подрегулировал окуляр.
– Черт тебя возьми, ты весь фокус сбил! – проворчал он.
– А ты все стекло задышал.
Робин снова принялся наблюдать.
– Маленький такой мужчинка, домашний такой – и вдруг эта роскошная женщина! И как только такое может случиться?!
– Ну, я тебе целый миллиард причин могу привести, – сказал Стоун и добавил задумчиво: – Стало быть, де Хейвн был у нас Подглядывающим Томом.[12]
– Черт возьми, можно ли его за это винить? – воскликнул Робин. – Ой, кажется, он ей сделал больно… Нет, все о'кей. А выглядело довольно небезобидно… Ух ты, а девочка-то тоже не промах! А еще говорят, что вверх ногами это невозможно…
Стоун вскинул голову:
– Что там такое?
Но Робин был слишком занят увлекательным зрелищем, подробно комментируя происходящее.
– Так, теперь они на полу… Ух ты, ну надо же, как она его!..
– Робин, нас Милтон зовет. Видимо, Калеб и Перл уже поднимаются.
Но Робин не сдавался:
– Ну и какого черта? Никогда такого не видел, разве что в зоопарке, у обезьян… Эта люстра у них, видать, крепко приделана к потолку!
– Робин! Идем же!
Стоун ухватил друга за плечо и потащил к двери.
– Да идем же!
Ему удалось дотащить друга до лестницы, хотя Робин сопротивлялся и все время стенал. Они спустились на первый этаж в тот момент, когда Калеб и Перл выходили из лифта.
Милтон метал в Стоуна и Робина разъяренные взгляды за то, что они спустились в самый последний момент, а книготорговец выглядел подавленным, тогда как Калеб весь лучился торжеством.
– Я, конечно, понимаю, какой это был шок, – сказал он, похлопывая Перла по плечу. – Но я ведь предупреждал вас, что это оригинал!
– Значит, это действительно издание 1640 года? – спросил Стоун.
Перл тупо кивнул:
– И я держал его в собственных руках, вот в этих самых руках я его держал. – Он рухнул на стул. – Я там чуть сознание не потерял. Шоу пришлось мне водички принести.
– Все мы делаем ошибки, – заметил Калеб сочувственным тоном, который, правда, совершенно не соответствовал его широкой ухмылке.
– Нынче утром я звонил во все учреждения и организации, у которых имеется это издание «Книги псалмов», – сказал Перл. – В Йель, в библиотеку конгресса, в церковь Олд-Саут в Бостоне – повсюду. И все они подтвердили, что их экземпляры на месте. – Он вытер лицо платком.
Калеб стал рассказывать:
– Мы проверяли книгу по всем параметрам аутентичности, поэтому так и задержались.
– Я пришел сюда, уверенный в том, что это подделка, – признался Перл. – И хотя мы проверяли всю книгу, я с первых же страниц понял, что она настоящая. Я уверен в этом, хотя бы по качеству печати. Печатник иногда разбавлял краску, иначе на печатных элементах образовывались бы ее сгустки. Во всех первых изданиях можно увидеть кляксы и мазки засохшей краски между отдельными буквами, что делает их трудными для прочтения. Тогда еще не было принято смывать краску с печатных литер. И другие признаки, характерные для первого издания, – все тут, на месте. Все на месте, – повторил он.
– Конечно, аутентичность этого экземпляра должна быть подтверждена группой экспертов, которые проведут стилистический, исторический и научный анализ, – заметил Калеб.
– Совершенно верно, – согласился с ним Перл. – И все же я уже знаю, каково будет их заключение.
– Что существует двенадцатый уцелевший экземпляр «Книги псалмов»? – уточнил Стоун.
– Именно, – тихо подтвердил Перл. – И что он находится в собрании Джонатана де Хейвна. – Он покачал головой: – Невозможно поверить, но он мне никогда об этом не говорил. Иметь одну из редчайших книг в мире, которую не могли заполучить самые выдающиеся коллекционеры! И держать это в тайне. Почему? – Он безнадежно посмотрел на Калеба. – Почему, Шоу?
– Не знаю, – признался Калеб.
– И на сколько нечто в этом роде может потянуть? – осведомился Робин.
– Потянуть?! – воскликнул Перл. – Потянуть? Да она бесценна!
– Ну если ее захотят продать, то кто-то должен будет предложить за нее какую-то цену…
Перл встал и принялся расхаживать взад-вперед.
– Цена будет такая, какой окажется самое высокое предложение на аукционе. А оно взлетит до многих, многих миллионов долларов. На свете немало коллекционеров и учреждений, у которых полно денег, а интерес к этому изданию будет чрезвычайный. «Книга псалмов» не поступала на рынок уже добрых шесть десятков лет! Для некоторых это будет буквально последний шанс заполучить ее в свою коллекцию. – Он перестал расхаживать и взглянул на Калеба: – Я почел бы за честь организовать такой аукцион. Это можно сделать совместно с «Сотбис» или «Кристи».
Калеб глубоко вздохнул.
– Да, видимо, так и будет, мистер Перл. Дайте мне пару дней, чтобы все продумать, я вам потом позвоню.
Перл был явно разочарован, но через силу улыбнулся:
– Я буду с нетерпением ждать вашего звонка.
После того как Перл уехал, Стоун сказал:
– Калеб, пока вы были внизу, мы обыскали дом.
– Что вы сделали?! – воскликнул Калеб. – Оливер, это переходит все границы! Мне открыт доступ в этот дом только в качестве литературного поверенного Джонатана! У меня нет никакого права осматривать другое его имущество. И у тебя тоже!
– Скажи ему про телескоп. – Робин хитро улыбнулся.
Стоун рассказал, и негодование Калеба тут же сменилось удивлением.
– Джонатан подсматривал, как люди занимаются сексом? – не поверил он. – Отвратительно!
– Ну, я бы так не сказал, – честно ответил Робин. – На самом деле это весьма стимулирующее зрелище. Хочешь, пойдем туда и ты сам в этом убедишься?
– Нет уж, Робин! – твердо сказал Стоун и показал Калебу фото молодой женщины, снятой вместе с де Хейвном.
– Если это жена Джонатана, то это было до того, как я с ним познакомился, – заметил тот.
– Если он хранил фото, то, вероятно, поддерживал с ней связь, – предположил Милтон.
– Если это так, – сказал Стоун, – то нам, наверное, нужно ее разыскать. – Он посмотрел на Калеба и на книгу, которую тот держал в руках: – Что это?
– Это книга из коллекции Джонатана – над ней надо бы поработать. Она пострадала от воды. Я этого и не заметил, когда был тут в прошлый раз. Заберу ее с собой, отдам в реставрационный отдел библиотеки. У нас лучшие в мире специалисты. Один выполняет и частные заказы. Я уверен – он сможет ее восстановить.
Стоун кивнул и подвел итог:
– У Джонатана де Хейвна в коллекции оказалась одна из редчайших в мире книг. Он шпионил за адюльтерами своего соседа, известного подрядчика в сфере оборонных контрактов, и, вполне возможно, видел кое-что помимо секса. И никто не знает, отчего он на самом деле умер. – Он сделал паузу: – Полагаю, что перед нами нарисовалась новая задача.
– С какой стати? – возмутился Робин.
Стоун холодно взглянул на него:
– Джонатана де Хейвна вполне могли убить. За нами кто-то следил. Калеб работает в библиотеке и назначен литературным поверенным де Хейвна. Если Корнелиус Бин как-то замешан в смерти де Хейвна, он теперь может заподозрить, что Калебу что-то известно. Тогда Калеб в опасности. Стало быть, чем скорее мы выясним правду, тем лучше.
