Денин терпеливо посчитал про себя до десяти. Он не имел права сорваться, не должен был даже думать об этом.
Таня дотронулась до его груди:
— Саша?
— Да.
— Спокойной ночи, — сказала она.
Денин закусил губу. По подбородку побежала теплая струйка крови, скатилась на простыню.
«Я не люблю тебя. У нас нет будущего».
Слова Тани, как заезженная пластинка, снова и снова проигрывались в его измученном мозгу.
Он забылся неспокойным сном только под утро.
После полудня Евгений Рекута набрал Леонида.
— Есть новости?! — вместо приветствия набросился тот на него.
— В общем, да, — уклончиво ответил детектив. — У меня встреча в шесть вечера с одним человеком. Он владеет информацией о людях, которых ты тогда заинтересовал. И еще. Наверное, тебе будет любопытно узнать. Та самая женщина, из-за которой у тебя несколько лет назад были проблемы…
— Я понял, ты о Гале. Ну и?..
— С этой стороны все тихо и спокойно. Дети еще мелкие. Брат превратился в нарика, плотно сидит на герыче. Отец и мать постарели, едва тянут внуков. Никто о тебе и не вспоминает. Так что если ветер и мог откуда-то подуть, то никак не оттуда. Не думаю, что эта семья оказалась способна на месть. Ты понял, о чем я?
— То есть меня заказали не они?
— Я уверен в этом.
— Женя, делай все, что надо. Я в тебе не сомневаюсь. Только прошу, побыстрее. И не забывай, что они сделали с Ковалевой. Максимум внимания. Собственно, кого я учу?
— Конечно. Все в порядке, — ровно отвечал Рекута, бросив беглый взгляд на часы. — Думаю, ты будешь очень удивлен, когда узнаешь, что к чему. Предварительная информация поразила даже меня.
— Как освободишься, сразу приезжай ко мне.
— Я позвоню, — пообещал Евгений и отключил телефон.
В условленное время он был в подмосковном городе Дмитрове. Там он нашел по «Яндекс-карте» Рогачевский автомобильный мост, где была назначена встреча.
Пока Рекута добирался в Дмитров, пару раз его охватывало неприятное ощущение, спутать которое с каким-либо другим ему, профессиональному сыщику, было невозможно. За ним явно следили. Поэтому ему пришлось бросить машину в Истре, проехать пару остановок на электричке, затем взять такси. Лишь после этого он успокоился, хотя гнетущее ощущение все равно напоминало о себе. Оно походило на камушек в ботинке — вроде и идти можешь, но все равно постоянно думаешь о дискомфорте.
Мост как раз находился в стадии ремонта, но никого из рабочих не было видно. Обойдя бетонные блоки с торчащей арматурой, чуть не запутавшись в пыльных обрывках заградительных лент и облезлых дорожных конусах, Евгений наконец-то оказался на середине моста. Там Рекута остановился, с удивлением глядя на мужчину с удочкой, в спортивных штанах и линялой майке. Странно, когда детектив стоял внизу, здесь, у перил, никого не было.
Дымя сигаретой, незнакомец преспокойно удил рыбу. У его ног стояла банка, прикрытая полиэтиленовым пакетом.
Прежде чем Рекута успел о чем-то подумать, мужичок спросил, не глядя на него:
— Цепкого ждешь?
— Вы о чем? — делано изумился Евгений.
«Засада?..»
Рыбак засмеялся.
— Ладно тебе. Я в теме. Цепкий будет с минуты на минуту. Не хочешь говорить — твое дело. Можешь вообще посидеть внизу, там хоть тенек. Жара сегодня — Гитлер капут!
Евгений промолчал. Осведомитель по кличке Цепкий, на которого он вышел вчера вечером, должен был быть на этом мосту через четыре минуты. Если, конечно, не произойдет форс-мажора.
— Плохо клюет сегодня, — так же, не глядя в сторону детектива, произнес мужичок, почесал волосатую подмышку и стряхнул пепел в воду. — Эх, знал бы ты, каких окуней я тут ловил в восьмидесятые! Мой кот обжирался до потери сознания! Ходить не мог, только лежал и мяукал! Любишь уху, паря?
Рекута еще раз оглядел странного рыбака. Кто это? Напарник Цепкого? Не очень-то похоже. Засаленная кепка, седые волосы, майка в белесых разводах пота, пыльные сандалии, из которых торчат заскорузлые пятки. Этот бомж меньше всего был похож на законспирированного агента. На первый взгляд — типичный представитель местного населения. Днем где-нибудь сторожем или на стройке шабашит, а в свободное время — в обнимку с бутылкой. Ну, или на рыбалку. А потом все равно к бутылке.
Но тогда откуда он знает Цепкого? И почему тот не предупредил, что на мосту будет кто-то еще?
— Слыхал анекдот, паря? — спросил рыбак, затянулся в последний раз, придирчиво изучил бычок, скуренный до фильтра, и только после этого швырнул его в реку. — Значит, так. Девочка-даун поймала Золотую Рыбку.
Рыбка и говорит: «Девочка, я исполню три любых твоих желания».
«Хочу, чтобы нос у меня был большой, волосатый и с дыркой», — говорит девочка.
«Ну, ладно, — отвечает ей Золотая Рыбка, исполняет заказ, а потом говорит: — Но ты, девочка, учти, желаний-то всего три. «Подумай хорошенько и скажи второе».
А та в ответ:
«Хочу, чтобы уши у меня были большие, волосатые и с дыркой».
Рыбка охреневает, но все делает.
«Осталось третье желание, оно последнее, больше не будет, подумай как следует!» — говорит она.
«Хочу, чтобы у меня вырос хвост. Большой, волосатый и с дыркой», — заявляет девочка.
Рыбка выполнила желание.
Плывет и думает: «Не, ну в натуре, почему она это сделала-то?»
Разворачивается, шурует обратно.
«Девочка, скажи, а почему ты не захотела стать умной, красивой и богатой?»
Та тупо смотрит на нее и спрашивает:
«А чего, можно было, да?»
Евгений напряженно улыбнулся.
Между тем рыбак повернулся к нему. На его лице не было и тени улыбки.
— Парень, не суйся в это дело, — вдруг проговорил он. — И Цепкий тебе ничего хорошего не скажет.
Рекута подумал о пистолете в наплечной кобуре. Ему часто угрожали. Но сейчас это выглядело почти смешно. Какой-то тощий, грязный тип что-то там ему советует.
Мужичок отвернулся и начал крутить допотопную катушку на удочке.
— Ни хера не клюет. А может, наживка полное говно, — пробормотал он.
Евгений вытер пот, выступивший на лбу.
— Ты трясешь членом перед спящим бульдогом, паря, — беззаботным тоном произнес рыбак, будто продолжая разговор о неудачной наживке. — Твой Леонид — полный дятел. Опомнитесь, пока ваши причиндалы не отгрызли к такой-то матери.
Рекута вздрогнул и поджал губы. Это что-то новенькое.
Он никому не говорил, что выполняет это задание по заказу Леонида. Об их сделке больше никто не знает. Цепкий тоже не в курсе. Что за хрень?..
Боковым зрением он увидел, как возле моста возникло какое-то движение. Евгений слегка повернулся, не выпуская из виду рыбака, и увидел, как неподалеку остановился велосипедист. Этот тучный мужчина снял с головы массивный шлем и не спеша направился к ним.
«Цепкий?»
Проклятый пот снова проступил на лбу и висках. Детектив с раздражением вытер лицо платком. Если бы обстоятельства не вынуждали его носить с собой оружие, то он одел бы футболку.
К тому времени рыбак поднял леску. Евгений увидел, что на крючке болтается что-то крупное, совсем не похожее на червяка.
Рыбак критически осмотрел наживку, снял ее с крючка, зачем-то лизнул, глянул на детектива и заявил:
— Я ж говорю, поганая наживка. Как думаешь, паря? Большой, волосатый и с дыркой. Разве этим привлечешь окуня? Вот щуку — это да, только они тут давно перевелись. — С этими словами он швырнул наживку под ноги Евгению, и тот непроизвольно шагнул назад. — Зато на них клюют взрослые дяди. Не совсем умные. Да, дядя Женя?
Рекута оцепенел. Только сейчас он заметил велосипед, прислоненный к перилам.
— Я сейчас другую попробую. Думаю, это будет в самый раз, — пропыхтел мужик, наклоняясь над банкой.
Евгений моргнул. Наверное, это какая-то шутка.
Сзади послышались шаги.
«Твою мать, это же!..» — Рекута всматривался в кусок человеческого носа, который влажно поблескивал на солнце.
— Гляди, паря. Что посоветуешь? — обратился к нему рыбак, держа в ладонях банку.
Рука Евгения инстинктивно нырнула за полу пиджака.
В банке плавали два глаза и что-то розоватое, продолговатое, похожее на пиявку. А на дне лежало…
— Это губы, — пояснил рыбак, подмигивая оторопевшему детективу.
Седые волосы бомжеватого мужика развевались под порывами ветра.
— Ну да, губы и язык этого придурка Цепкого. Я пошутил. Он не придет. Весь тут, в этой банке. Забирай и базарь с ним о чем хочешь. О погоде, о рыбалке. О сказочниках. Ты ведь любишь сказки?
Пальцы детектива обхватили рукоять пистолета. В следующее мгновение рыбак сделал резкое движение рукой, и кошмарное содержимое стеклянной тары стремительным залпом выплеснулось на него. Он вскрикнул. Один глаз, вылетевший из банки вместе с водой, зацепился за ворот рубашки. Прохладный шарик прилип к разгоряченной коже.
